Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
— Мистер Гибсон?
— Ах, это дворецкий, редких достоинств человек. С исключительной памятью! Хотя надо признать, что в последнее время он изрядно сдал…
Разговор как-то сам собой свернул к тому, как нелегко отыскать хорошую прислугу. Мысленно извинившись перед Рене Миреем, которого никогда не считала слугой, я рассказала, как искала повара в «Старое гнездо». Это окончательно растопило лёд: многие из присутствующих знали леди Милдред или хотя бы слышали о ней — и о кофейне. Так что дальше беседа текла более непринуждённо и живо; полагаю, именно на такой исход и рассчитывал Эллис, озвучивая свою просьбу.
Пожалуй, сложней всего оказалось направлять разговор в нужное русло, потому что собеседниц было слишком много… но, с другой стороны, стоило только задать вопрос, и ответы сыпались со всех сторон, ибо каждая леди стремилась прослыть самой осведомлённой.
— Знаете, я заметила, что здесь так тихо. А ведь курительная комната недалеко! — удивилась я вслух, до того похвалив изысканный оттенок обивки дивана, изумрудный с легчайшим красноватым отливом. — Не могла не обратить на это внимания, ведь в кофейне всегда довольно шумно.
— Ах, вы совершенно правы! Стены тут, вероятно, даже толще, чем в нашем старом замке на берегу Банна! — тут же воскликнула леди Уоррингтон. Собачка на её коленях к тому времени уже задремала, к счастью. — Однажды, представьте, сломался звонок для прислуги, и мы решительно никого не могли дозваться.
— Осмелюсь заметить, что в полный голос, разумеется, мы не кричали.
— Дорогая Лилиан, разве же в этом дело! А вспомните, как однажды джентльмены в курительной комнате решили посоревноваться в меткости и велели принести два револьвера…
«Значит, если в графа Ллойда и впрямь стреляли, звук могли и не услышать», — отметила я про себя.
Чем дальше, тем оживлённее становилась беседа. Изрядно рискнув, я затронула несколько забавных случаев, имевших место в «Старом гнезде», и меня тут же попытались уверить, что здесь, в клубе, тоже отнюдь не скучно! О благотворительности мы так и не поговорили. Зато я узнала, например, что в прошлом году на кухне был пожар; что дворецкий, мистер Гибсон, носит траурный перстень-печатку с женским профилем; летом один из лакеев был уличён в шпионаже на Алманию, причём раскрыл его лично председатель, сэр Уильям Грэнвилль; что в бесконечных подвалах под особняком обитает безголовый призрак, джентльмен в одеждах времён Маргариты Первой, Королевы-Невесты; что дважды клуб посещала Рыжая Герцогиня; что в галерее за курительной комнатой древних эльдийских скульптур больше, чем в Королевском музее; что среди картин в морской гостиной есть одна с подлинным изображением «Потерянного Корвина», якобы написанная с натуры… Сперва леди Чиртон помогала мне, как могла, но затем поняла, что этого не требуется, и оставшееся время провела за тихим разговором со своей приятельницей, пожилой леди, занятой рукоделием.
Когда же чаепитие подошло к концу, белокурая леди с чахоточным румянцем — имя у неё точно было марсовийское, и снова оно не задержалось в памяти, хотя и прозвучало по меньшей мере дважды — предложила пройтись по клубу и взглянуть на те места, о которых мы говорили.
— Быть может, мы даже встретим призрака, — махнула она веером кокетливо, глядя на меня поверх пластин, расписанных павлинами и экзотическими цветами. — Вы не боитесь призраков, леди Виржиния?
— Напротив, горю желанием увидеть хотя бы одного, — откликнулась я, хотя на самом деле предпочла бы небольшую паузу наедине с тетрадью, чтобы записать всё услышанное и не забыть какую-нибудь важную деталь. — К слову, несколько лет назад на ежегодном приёме в замке у герцогини Дагвортской был спиритический сеанс. И, вообразите, медиум по имени Белая Голова сумела вызвать самого настоящего призрака! Слышали ли вы об этом?
— Ах, нет! И что же, он и впрямь явился?..
Беседуя так, мы прогулялись по галерее, рассматривая эльдийские скульптуры, затем направились к морской гостиной — там, к слову, действительно пахло солёной водой, а картина словно бы немного двигалась. Нас сопровождали две горничные, одна из которых несла корзину с собачкой леди Уоррингтон.
А потом пришло время спуститься в подвалы.
О, они действительно производили грандиозное впечатление!
Три подземных этажа, не меньше, а может, и больше — не завидую Эллису, ведь ему надо было обыскать их все в поисках пропавшего графа. Туда, где лежали припасы, мы, конечно, не ходили; но мне хватило и тех залов, где хранились бочки с виски. Один зал, второй по счёту, был совершенно грандиозным! Наверху темнел ряд маленьких окошек, похожих на бойницы; леди Уоррингтон пояснила, что там галерея и потайная лестница для слуг, которых коротким путём посылают вниз, в самый глубокий подвал, за вином в бутылках.
«Святые Небеса, ещё глубже! — ужаснулась я невольно. — Мы точно спускаемся в склеп».
В зале царил полумрак, несмотря на модное электрическое освещение — ламп явно не хватало; сильно пахло алкоголем, старым деревом и ещё отчего-то пылью, хотя каменные полы были вымыты так чисто, что сверкали, подобно зеркалам… Звук наших шагов гулко отдавался под сводчатыми потолками и причудливо искажался. Сперва мы продолжали перешучиваться и вспоминать всякие мистические происшествия, как в комнате для чаепития до того, но затем отчего-то стало неловко.
Я невольно перешла на шёпот, а затем и вовсе умолкла.
Ряды бочек справа и слева высились прямо до потолка, напоминая надгробия. Тёмное дерево, светлое дерево, плоские крышки, выпуклые бока… Иногда в стенах попадались ниши, в которых прятались небольшие скульптуры, обычно изображающие дев с молитвенно сложенными руками. От этого ощущение, что мы в некоем колоссальном некрополе, усиливалось многократно. Посередине зала стояла огромная бочка — верней, умом я понимала, какая она большая, но на фоне сумрачных пространств размеры как-то скрадывались, преуменьшались. За ней стояла другая бочка, поменьше, уже без помпезного постамента, и ещё, и ещё, а последняя подставка выразительно пустовала.
«Наверное, именно эта бочка и лопнула», — подумалось вдруг.
Леди Уоррингтон начала было рассказывать о том, что, согласно уставу клуба, виски выдерживается не менее тридцати пяти лет, и как раз через четыре года должен подойти срок, но тут проснулась в корзине прелестная малютка Друмми и опять залаяла, заполошно, подвывая даже, до хрипа.
— Бедняжка и впрямь совсем не выносит запаха виски, — расстроенно покачала головой леди Уоррингтон.
И, ко всеобщему облегчению, мы завершили нашу небольшую прогулку по подвалам и стали подниматься.
Наверху дышалось ощутимо легче. Отчего-то я ежесекундно ожидала встретить Эллиса и даже в красках представляла наш диалог, а потому невольно заглядывала во все приоткрытые двери. К моему
