Десять тысяч стилей. Книга четырнадцатая - Илья Головань
– И что, ничего из этого не досталось людям?
Лавиния улыбнулась.
– Злитесь? Как я и сказала, мы иногда делимся. Когда люди доходят до определенного уровня развития естественным путем, мы раскрываем часть знаний. В этом и есть суть «Искры», мы не только оберегаем человечество, но и незаметно делимся знаниями на ключевых этапах.
«Я могу это понять. Они отобрали у человечества десятки шансов возвыситься, но тем самым уберегли от уничтожения», – подумал Ливий, уже совсем по-другому глядя на библиотеку. Хотелось полистать хотя бы одну книгу, посмотреть хоть на одну табличку, чтобы прикоснуться к знаниям величайших людей мира.
– «Искра» – потому что из нее вспыхивает костер цивилизации?
– В знакомы с книгой Лагидид?
– Читал в библиотеке Сильнара.
– Она – пятнадцатая глава «Искры».
– Даже так.
Лагидид была писательницей прошлого, известной за свои яркие фразы. «Писательница – и глава «Искры». Выходит, они могут скрываться в мире под другой личностью», – подумал Ливий и на ум пришли круассаны из комнаты Лавинии.
– Пекарня «Софье».
– Да, когда-то это была моя пекарня, – кивнула Лавиния. – Я неплохо выгляжу, правда? Моя мама всегда говорила, что жар печи сохраняет красоту женщины.
– Вы действительно красивы, – улыбнулся Ливий.
Понемногу приходя в себя, Волк мельком смотрел по сторонам. Даже своим острым зрением он не мог разглядеть даже названия книг: «Искра» надежно защитила хранимые знания.
– Иногда мы помогаем миру справиться с угрозами, – продолжила Лавиния. – И здесь хранятся не только знания Бессмертных. Чтобы делиться информацией в нужный момент, мы должны иметь под рукой лучших специалистов. Они и становятся членами «Искры».
Кроме Лавинии Ливий знал только двух членов «Искры»: Желтого Флага и Бирэнну. Если с Советником Сильнейшего все было понятно, ведь тот был светилом медицины, лучшим специалистом в этой области на весь Централ, то Бирэнна как будто не соответствовала требованиям. Да, она была талантливым алхимиком, но таких в Централе нашлись бы десятки, если не сотни.
– Почему Бирэнна?
– Знала, что вы спросите, ведь не разрешила ей рассказывать. Бирэнна – талантливый алхимик. Вы и сами знаете, что ее избранника постигло проклятие крови. Пытаясь вылечить его, Бирэнна достигла того, чего не могли повторить два столетия. Она создала философский камень.
Глава 7. Искра цивилизации
– Быть того не может. Это всего лишь легенда.
Когда-то давно, в золотой век алхимии, появилось убеждение, что можно создать реактив, способный к вольному преображению. Бери, что хочешь и превращай во что угодно. Если обычные люди, услышав об этом, думали о золоте, то профессиональные алхимики смотрели на философский камень шире. Ходили теории, что им можно даже полностью пересобрать тело, сделать себя совершенно новым человеком, лишенным всяких недостатков, но дальше разговоров это не шло, ведь никто не мог создать философский камень.
«Двести лет… Она говорит об Остане».
Его называли единственным, кто смог создать философский камень. Ни до, ни после никто не сумел повторить эксперимент Остана – так гласила история.
– Она это сделала. Чистота ее философского камня – шестьдесят пять процентов, и Бирэнна продолжает работать над ним. Кстати, это третий камень в истории.
– Третий? Был кто-то после Остана?
Вместо ответа Лавиния загадочно улыбнулась. Вздохнув, Ливий спросил:
– Остан был вторым, да? Какой-то Бессмертный уже создавал философский камень?
– Ха-ха, верно, верно! За это вы мне и нравитесь, Ливий. Первым был Философ, за что камень и получил свое название, а не как об этом думают. Его философский камень был идеально чистым. Остан создал свой почти без нашей помощи, чистота его камня составила семьдесят процентов, представляете?
– И Бирэнна создала философский камень почти с такой же чистотой, как у Остана?
– Именно так, – заулыбалась Лавиния. Сложно было понять, что значит ее улыбка: может, она радовалась за Бирэнну, может, была довольна, что завербовала кого-то столь полезного. А может, Лавиния искренне восхищалась прогрессом человечества.
«Она смотрит на людей, как на объекты эксперимента. Для нее весь этот прогресс – давно пройденный этап. Мы будто… ученики в ее глазах. Нет. Скорее дети», – думал Волк, задумчиво глядя на лицо красивой женщины перед ним.
– Уверена, вы о многом думаете, и в ваших мыслях я могу казаться злодейкой.
– Нет, ничуть, – помотал головой Ливий, выдавливая из себя улыбку. – Мне неприятно, но это можно понять. У меня есть вопрос. Раз Бирэнна одна из вас – разве вы не должны помочь ей?
– Есть правила, которые нельзя нарушать. Мы ей помогли, дав материалы по философскому камню. Бирэнна верит, что преуспеет, а я верю в ее талант.
«Тоже неплохо», – подумал Ливий. Бирэнна не вступила бы в «Искру» просто так. Работая здесь, она медленно приближалась к своей цели.
– Как его звали?
– М? Вы о ком? – удивленно спросила Лавиния.
– О Бессмертном, который установил правила.
И до этого Лавиния получала удовольствие от интеллекта Ливия. Но в этот раз на ее лице промелькнуло выражение легкой растерянности. Волк смог заглянуть дальше, чем Лавиния могла предположить.
– Первый. Его так и называют, – наконец, улыбнулась она. – Он был Первым Бессмертным, а его знания положили начало «Искре».
«Даже не слышал о таком», – подумал Ливий. Сегодня он многое узнал, но до сих пор не выяснил главного.
– Как вы сможете сделать меня сильнее?
– У нас есть техника.
Лавиния протянула руку, и в ней оказалась пластина из материала, который Ливию удалось подержать в жизни всего лишь раз.
– Металл Драконьей Крови?
– Он самый. Это не записи о технике, а она сама. Когда вы окажетесь в правильном месте, все, что нужно будет сделать – это поместить пластинку… Вы поймете куда. Но этой техники вместе с Цепью Арьял недостаточно. Сейчас в Централе есть всего одно место, где вы сможете решить свою проблему – в крепости Осецин.
«Что? В Осецине?».
На мгновение Ливий остолбенел. Ему даже показалось, что Лавиния хочет заманить его в ловушку, ведь любой знал: из Осецина пути назад нет. Но Волк быстро отбросил эти мысли. Лавиния могла бы устранить его здесь, в «Искре». Методов у нее хватало, а уж делиться правдой с будущим трупом не было никакого смысла.
– Почему туда? – наконец, спросил Ливий.
– У Тюремщика есть путы, заставляющие узника проживать дольше за короткий срок. Мы сможем воспользоваться
