Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

С нюансами правил училища о пределах необходимой самообороны я пока полностью не ознакомился, а потому решил не рисковать. Но двинуть Хорю по морде ногой всё же хотелось, уж очень злобно он зыркал на меня. Не иначе, как уже планы страшной мести вынашивал. Но с этим потом разбираться будем.

А сейчас я взял со стола свой коммуникатор и позвонил коменданту. Минуты мне хватило на то, чтобы изложить суть происшествия, а ещё через пяток минут в дверях нашего бокса возник мощный силуэт Хромова Андрея Геннадьевича, коменданта общежития.

За его плечами маячило несколько дюжих санитаров, которых, как я понял, Геннадич припахал для транспортировки пострадавших в медблок. Так как в нашем жилом отсеке вовсю суетились медработники, и места там для крупного коменданта не оставалось, он вызвал меня в коридор.

Я ожидал допроса с пристрастием, а он только поинтересовался:

— Филиппок-то как там? Живой? — похоже, что в этом мире тоже был свой Лев Николаевич…

— Нормально всё с ним будет, — про себя я подумал: ежели что, то пилюлю ему скормлю, одна-то у меня ещё точно должна была оставаться. За исключением тех двадцати, что я завтра в магазин понесу.

— Уверен? — прищурился Хромов. — Сам как?

— Нормально всё, — ну да, я же ни одного, даже скользящего удара не получил, только понервничал, но это и вовсе не смертельно.

— Тогда отдыхайте, — он немного отвлёкся, наблюдая за санитарами, которые как трудолюбивые муравьи сосредоточенно волокли на своих плечах пострадавших. — Как Ворон в расположении появится, будьте готовы на правёж явиться. Я рапорт-то ему напишу, но с вас он показания снимет обязательно. Дотошный он у нас. Хотя, как по мне, то и так всё ясно.

Я в ответ только хмыкнул, так как к долгому разговору, если честно, расположен не был.

— Ладно, бывай, — Хромов кивнул мне и двинулся по коридору по направлению к выходу с этажа.

По результатам этого короткого разговора можно заключить, что все три гопника, что к нам сегодня наведались, давно известны администрации училища, и никаких иллюзий в их отношении у нашего руководства нет.

Это хорошо, значит, скорее всего, серьёзных сложностей можно не опасаться. Однако я так думаю, что и гопники отделаются лёгким испугом, их просто пожурят. Ибо в этом училище столкновения между студентами даже поощряются. А на какой почве эти столкновения происходят — дело десятое. Хоть ты за честь прекрасной дамы кого на дуэль вызываешь, хоть занимаешься мелким рэкетом с вымогательством — всё едино. Главное — бойцов воспитать. Методика, как по мне, весьма спорная, но начальству, наверное, виднее.

Конечно, существуют ограничения, и столкновения ни в коем случае не должны заканчиваться летальным исходом любого из участников конфликта. И использование магии допускается только на специально оборудованных дуэльных аренах. Разумеется, за исключением защитной плёнки — её использование разрешено везде и всюду.

А нам с Филиппом теперь следует опасаться именно этих мерзавцев. Так как для того, чтобы вернуть самим себе уважение, они непременно попытаются отомстить и мне, и соседу. Причём я опасаюсь того, что первым в этом списке буду как раз не я, а Филипп, вырубивший двоих гопников. А на мою долю только один пришёлся… Вот, как-то так.

Глава 15

Проводив коменданта взглядом, я вернулся в бокс. Филипп по-прежнему отлёживался на моей койке, но выглядел уже немного лучше — дыхание выровнялось, да и взгляд стал не таким диким.

Но он всё так же сжимал в руке свой загадочный чёрный цилиндр, аж костяшки пальцев побелели. Судя по тому, как он в эту штуку вцепился, это и есть его единственное оружие, которым он успешно вывел из строя двоих гопников. Эдакий магический шокер.

Посмотрев на часы, я констатировал, что надо расползаться по своим комнатам и укладываться отдыхать. День определённо выдался сложным. А завтрашний день может потребовать от меня ещё более серьёзных усилий. Ибо на завтра намечена сделка, которая должна положить начало моему плодотворному сотрудничеству с магазином алхимических препаратов.

Поэтому я помог Филиппу перебраться в его комнату, отложив все разговоры о том, что произошло сегодняшним вечером, на потом. В первую очередь потому, что сосед мой совершенно не был расположен обсуждать что-либо, да и сил на это у него не оставалось. Хотя темы для обсуждения, определённо, были… Да и мне следовало осмыслить все возможные последствия и продумать меры безопасности.

Филипп меня клятвенно заверил, что у него ничего не сломано, и что он уже вполне оклемался. Я немного успокоился и отправился к себе. Надо укладываться…

Заснул не сразу. Помимо медитации пришлось перекинуться парой слов с моим симбионтом:

— Ну что, как ты сам-то оцениваешь свой сегодняшний бой? — спросил меня Джекки, и по его тону я заключил, что недоволен был даос, ох, недоволен.

— Да нормально оцениваю, — в общем-то, я был вполне удовлетворён тем, как всё прошло, — обошёлся без травм, противник повержен. Справедливость восторжествовала, ну и всё такое.

— Но ты действовал очень неубедительно! — взвился китаец. — Я тебе передал техники, используя которые ты мог оставить от них от всех просто мокрое место! А ты что?

— Ну, я действовал в пределах необходимой самообороны. Думаю, получилось вполне самодостаточно и адекватно.

— Не согласен! — упорствовал китаец. — Ты должен был сделать так, чтобы они мочились в штанишки, только завидев тебя или заслышав твой голос вдалеке!

— Джекки, эти парни тут далеко не самые опасные, — всё же решил разъяснить свои резоны. — А если бы я в этом бою задействовал какие-нибудь действительно серьёзные техники, то информация о них разошлась бы довольно широко.

— А, — даос немного смутился, — то есть ты хочешь, чтобы твои потенциальные противники не представляли себе твоих истинных возможностей?

— Совершенно верно. А то, что ты сейчас предлагаешь, для меня пока недоступно. Эту троицу я смог бы заколбасить, даже если бы Филиппок был без шокера своего — не вопрос… Но тогда остальные, кто захочет на меня наехать, будут знать обо мне больше, чем им следует. А запугать всех потенциальных оппонентов я не смогу — просто со всеми не справлюсь. Несомненно, найдётся множество тех, кто никак не слабее меня, а то и вовсе сильнее. И победить