Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— Это был невыносимо горький опыт, — даос всё ещё находился в депрессии, так как пришлось расстаться с монетками, — любое расставание с собственностью — это очень больно…

И тут из-за поворота узкой улочки, мимо которого я совсем недавно пробегал, преследуемый злобным умертвием, выскочил хозяин алхимической лавки. Он торопился и пыхтел от натуги. Похоже, это на нём негативно сказывался малоподвижный образ жизни. Тем не менее он целеустремлённо приближался к нам, резво переставляя коротенькие кривые ножки.

А за ним грациозно двигалась услада глаз моих — Ху Линь.

— Ты с этой девахой поосторожнее, — предостерёг меня даос, — судя по тому хвосту, что мелькнул у неё под юбкой, она не иначе, как яо-ху2, хоть и в силу ещё не вошла. Хвост-то у неё всего один… Но ты даже с такой слабенькой вряд ли сладишь. Да и с дедом поосторожнее: если она на него работает, то он тоже к лисам отношение имеет. И как бы ни оказался он и вовсе Лисьим Господином…

— А чем Ху Линь опасна для меня? — в свете вскрывшихся обстоятельств и явного беспокойства даоса по этому поводу мне показалось важным узнать об этом всё, что возможно.

— Ну, она тоже, при соблюдении некоторых условий, может лишить тебя энергии со всеми вытекающими последствиями, включая летальные, — пояснил Джекки.

— Однако, — крякнул я, — а о каких таких условиях идёт речь?

— Как правило, откачка энергии у партнёра производится такими, как она, в кульминационные моменты интимной близости, — объяснил Джекки, — так что пока особо не заглядывайся на неё…

— Это твоё «пока» меня немного обнадёживает, — хмыкнул я. — Значит ли это, что придёт время, и я смогу безбоязненно… это… в общем, вступать с ней и ей подобными, как ты изящно выразился, в интимную близость без риска для жизни?

— Да, — подтвердил он, — только тебе пока до этого ещё далеко. Для начала нужно элементарные азы освоить, а потом уж о таких опасных утехах мечтать. Так что прищемись пока.

— Будем осваивать, — заверил я своего внутреннего даоса, — ты меня только что очень неплохо замотивировал.

— Ага, — хмыкнул он в ответ, — потом не жалуйся, если что.

Пока мы с даосом радовались чудесному избавлению от смерти лютой, старый алхимик приблизился к копошащемуся на дорожных камнях Цзянь-ши. Примерно с минуту старик сосредоточенно наблюдал за тем, как тот пытается собрать лежащие на дороге деньги. А потом алхимик весь внезапно подобрался и стал похож на слегка разжиревшего хорька, готовящегося наброситься на зазевавшегося мыша.

Вдруг престарелый китаец резко подпрыгнул к упырю, продолжающему без устали шарить руками по мостовой, и неожиданно ловко одним движением прилепил тому на лоб уже замеченную мною ранее бумажку, изрисованную киноварными иероглифами.

Цзян-ши мгновенно замер, и мрачный багровый огонь, ярко светившийся в его глазах, начал постепенно угасать. Старик облегчённо выдохнул и обернулся к Ху Лин, стоявшей поодаль и продолжающей строить мне глазки.

— Присмотри-ка пока за этим упырём, — распорядился дед, кивнув на присмиревшего Цзянь-ши и обернулся ко мне. — А ты очень неловкий, оказывается.

Я смущённо ковырял носком правой ноги мостовую, не зная, что ответить. Говорить о том, что пялился на разрез платья его сотрудницы и неожиданно увидел там лисий хвост, по причине чего и споткнулся, было как-то не комильфо.

Выручил меня сам старик:

— Но ты достаточно быстрый, — добавил он, — и в меру сообразительный. Это тебя и спасло. Не каждый сообразит провернуть такой трюк с монетами.

Я раскрыл было рот, чтобы дать Джекки возможность поблагодарить владельца алхимического магазина за добрые слова, но он продолжил:

— В общем, можешь и дальше посещать мою лавку.

Его слова обрадовали меня. Однако как ни странно, они же возмутили моего внутреннего даоса:

— После того, что случилось, он должен был нас гнать отсюда персиковой метлой!

— Так ведь не гонит почему-то, а совсем даже наоборот… — возразил я. — Разве это плохо?

— Плохо! И означать это может только одно! — продолжил возмущаться Джекки. — Это значит, что он содрал с нас гораздо больше, чем реально стоят эти ингредиенты, и теперь рассчитывает проделывать это каждый раз, когда мы будем обращаться к нему за алхимическими реактивами.

— Ну и ладно, — беззаботно ответил я, — если этот наш визит в его лавку не последний, то у нас ещё будет возможность вернуть себе то, что ты считаешь неоправданной переплатой.

— Как? — чуть не плача, взвился даос.

— Ну, ты же любишь торговаться? — ответил я вопросом на вопрос.

— Да, — признал он очевидное, уже догадываясь, что я скажу дальше.

— Тогда тебе и карты в руки, — во время общения с даосом я перемигивался с Ху Линь, хотя уже без прежнего энтузиазма, так как по-настоящему сблизиться мы с ней сможем только после того, как я буду действительно готов к этому. — Торгуйся как следует, и денежки к нам потихоньку вернутся.

— Легко сказать… — уныло подумал Джекки, а потом с плохо скрываемой надеждой спросил. — Может монетки соберём, а?

— Ещё чего, — возмутился я, — чтобы я ползал в дорожной пыли, собирая эти несчастные рупь двадцать?

— Я поползаю, — вызвался Джекки.

— Ага, — гыгыкнул я, — фактически-то ползать буду всё равно я, так что обломайся.

— Злой ты, — буркнул Джекки и обиженно затих.

Старик подошёл к Ху Линь, небрежно придерживающей присмиревшего упыря за шкирку, и обменялся с ней вполголоса несколькими фразами. Она убрала руку от Цзянь-ши, а дед сноровисто защёлкнул на шее умертвия широкий серебряный ошейник с длинной цепочкой, свободный конец которой тут же сунул в руки своей помощницы.

Та вздохнула и, обернувшись ко мне, ещё раз мягко улыбнулась на прощанье, тем самым обозначив, что непременно желает продолжения нашего знакомства. Скорее всего, её интересовал не я, как яркая и интересная личность, или, скажем, потенциальный герой-любовник. А интересовала её моя вкусная и питательная ци. Но всё равно, женское внимание… оно приятно.

Потом они со стариком двинулись обратно в направлении своего магазина. Сзади них уныло прыгал Цзянь-ши, позвякивая цепью.

Я же, приведя свой костюм в относительный порядок, двинулся по направлению к выходу в город из китайского квартала.