Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Макар Ильич понимал, но чувство, что наш отчаянный вопль хотят задушить мягкой подушкой — не отпускало.

Беда была в том, что других выходов я не видел. Мы одержали победу над злом и… оно предложило нам стать во главе. Да и то, кажется, эта голова гидры была фальшивой.

Тем не менее, я мчал на «Стриже» по тракту, чтобы принять ключи от Офиса общественного контроля, созданного корпорацией. В качестве руководителя научного отдела этого офиса. Кстати, мне была назначена за это зарплата, на которую можно поставить имплант или, скажем, купить электрокар. Про зарплату меня не спрашивали — видимо, чтобы не отказался.

На окраинах Поронайска сразу стало понятно, что город готовится к празднику — по пробкам и злобным рожам водил, для драндулетов которых перекрыли весь центр. На улицах ближе к главным начали попадаться унылые милиционеры и даже задолбанные опричники, расставленные цепочками вдоль дорог для препятствия любым козням и хулиганствам и создания торжественности. Ну да, ну да. Князь прибудет.

К центральному скверу, где администрация и памятник Грозному, текли группки гуляющих. Вот стайка носатых зеленокожих подростков, хихикающих и орущих невпопад: «Гобла — м-о-ооощь!» Вот две подружки-снага с вырвиглазным макияжем, каждая ловко рулит скрипучей детской коляской: двухместной и трехместной. Дети в колясках орут, дамочки умудряются не замечать этого и трещать друг с дружкой — невероятный навык. Вот почтенное семейство кхазадов — кажется, даже два семейства. У этих дети движутся строем, под присмотром бабусь. Зато у каждого ребенка по шарику и по мороженому. Вот четверка поддатых снага в шортах и резиновых тапках — очень рады празднику. Один в майке, двое в тельняшках, а четвертый — в футболке с надписью «Патриот Кочки», которые тут где-то явно раздают. Гордый.

Оставляю «Стрижа» под обгрызенным тополем — дальше двигаюсь пешком. Офис нам выделили в самом центре — в уродском здании, похожем на полигональный макет кастрюли. Огромное, все в панорамных зеленых стеклах, но какое-то невыразимо диспропорциональное, сплющенное.

И охрана, и, что важно, вахтер без заминок пропускают меня по браслету, выданному три дня назад. Фойе с фикусами, лифт с узкими зеркалами — одиннадцатый этаж. Наш, понимаешь, ли Офис. Везет мне на верхние этажи. Впрочем, это не самый верх — еще есть двенадцатый, «крышка кастрюли», где размещается сам Сугроб. Не небоскреб, конечно — однако лучшее, что мог предложить Поронайск своему щедрому меценату.

Убеждаюсь, что пара вертлявых типов, которых я приметил внизу — журналюги. Там они сплоховали и не пропустили меня, но здесь… сюда я сам пришел. Впрочем, сейчас толпа разнокалиберных репортеров: симпатичная девица с планшетом, решительный пожилой гоблин в коричневом пиджаке и с блокнотом, хлыщ с острой бородкой и микрофоном, за которым флегматик-кхазад тащит камеру — все они были заняты тем, что загоняли Соль.

К стене загоняли — на которой, конечно же, красовался логотип «Панацеи».

Ну и вообще.

— «Портал Земщины», — бормочет девица, с невероятной скоростью тюкая пальчиками по планшету. — Скажите, как вы оцениваете свои первые шаги в должности? Какие проблемы считаете наиболее приоритетными?

— Все проблемы важные! — задушенно вопит Соль. — Все решаем и решим!

Гоблин скрипучим голосом вклинивается:

— «Поронайский рабочий»! Софья Александровна, какие предметно механизмы будут использоваться для общественного контроля, помимо ваших, простите, прекрасных глаз? Как осуществляется контроль ввоза гастарбайтеров и их учет?

— Я прямо сейчас этим занимаюсь! Но это комплексная проблема, нельзя так сходу…

Наши с Соль взгляды встречаются — мы, кажется, оба подумали об одном и то же. Что ответы даем ровно такие же, как и замы Сугроба.

Никакие ответы!

Старичок тоже стреляет глазами в меня и издает, кажется, боевой клич:

— Господин Немцов! Я — Жгун, из «Поронайского рабочего». А вот вы из сотрудника государственной гидрографической службы превратились в сотрудника «Панацеи»? Выходит, что корпорация сама создает угрозу прорыва — и сама же теперь оценивает степень опасности? Как вообще можно доверять такой оценке?

И, кажется, водит носом, обнюхивая меня. От самого Жгуна разит папиросами и чуть-чуть сивухой.

Меж тем щеголь с бородкой по кивку кхазада тычет в Соль микрофоном.

— «Первый Поронайский»! Соль! А что вы думаете об идее мэрии устроить для горожан День Кочки? Хорошая ли это идея — вот так вывернуть ироническое название острова, придуманное жителями Сахалина, — или это, как сейчас модно говорить, кринж?

Начинаю отвечать на вопросы. Соль, едва от нее отвернулись, тенью скользит из фойе в кабинет. Пиу!

У меня получается присоединиться к ней только минут через двадцать. Обливаюсь потом, точно лейки в теплицу таскал.

Соль грызет колпачок ручки, клацая по клавиатуре, на лице — гримаска напряжения и отвращения.

За окном монтируют сцену, из динамиков льется что-то ласково-патриотическое. «Мы город построим с опорой на Твердь», типа такого.

— Макар, я ни хрена не понимаю в этих отчетах про отчеты! Решениях про решения!

— Успокойся, я в тех, которые по моей части — тоже.

— И мы так ни хрена не проконтролируем.

— Это правда. Потому что у нас нет своей команды. Двое в поле — тоже не воины.

— Да где я возьму команду⁈ На мясокомбинате? В детдоме? Нам же не охранники в магазин нужны.

— Ну погоди! У тебя минимум дюжина кандидатов была на важные должности. Я помню!

Соль машет рукой:

— Куда там. «Текущая политика корпорации на Сахалине — внутреннее оздоровление, в том числе через сокращение кадрового состава. Поэтому данная должность упразднена», — зачитывает она мне строчки из электронного письма. — Я на Иллариона Афанасьевича возлагала столько надежд! А мне сказали — ноуп, судимого никак не могут взять. Тебя кое-как утвердили, а других нельзя. И, главное, не подкопаешься! И вправду такое правило у них, головная СБ не дает провести — и все тут. А где я им на Кочке несудимых найду? А-а, как эта музыка достала!

Вскочив, орчанка захлопывает окно, прервав песню о просторах Земщины: «От белорусского княжества до Сахали-и-на…»

— Макар, пошли с Ежом встретимся? Мы же хотели поговорить с ним. Они тут с ребятами рядом, я выяснила. А то ведь… Тогда после Хтони было совсем тяжело, не к месту. А потом… вы хоть на