Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— Чего? — хмурюсь я.

Пацан игнорирует мой вопрос:

— А про Дайсона слышали? И про Соль?

— Свадьба, что ли, у них? — хмыкаю. — Зовут, м?

Еж кивает:

— Ну да, почти… Почти. В общем, Дайсон кинул Косту. Продался Сугробу. Помог этим повязать Соль — она в клетке сейчас. Считайте, в плену, и что с ней там делают… думаю, объяснять не нужно.

— Ага.

Жутко хочется закурить, только бросил я.

— Руки мой, чего сел.

— А? — удивляется Еж.

Он и правда по-хозяйски уселся — на мое место причем — и ждет. Что я ахну.

— Руки, говорю, мой. Сейчас будешь бутерброды резать. Ну и… рассказывай все по порядку, подробно… Цыц, Лютик! Не канючь.

Это плохо. Это все очень плохо.

Значит, для «Панацеи» уже не секрет участие господина Немцова в партизанщине. Значит, недолго осталось мне быть ссыльным смотрителем маяка. Значит, надо действовать быстро… понять бы еще — что делать.

Из теплицы появляется Кубик, старательно прикрывает дверь, трясет пучком зелени.

— Вот! Нащипал! Не драл!

«А надо, видимо, драть», — хочу сказать я. Время щипков прошло.

Вместо этого ставлю жестяной чайник на плитку и повторяю Ежу:

— Рассказывай.

* * *

Рассказывают пацаны около получаса. Еж — четко, с некоторым даже цинизмом. Кстати, он и матюкаться через слово почти перестал — вот что аномалия животворящая делает.

Кубик — наоборот, наваливает сумбура и эмоций: «Дайсон, ска! Встречу — убью, нах!»

Надеюсь, не встретит. Кубик хоть и юный амбал, у которого, кажется, прабабушка согрешила с троллем — но с Дайсоном они в разных категориях.

У мужчин тех рас, чье название заканчивается на «хай», такие штуки сразу, нутром чувствуются: кто в их стае главный и кто кого «убьет, нах», когда начнется. А перед тем, как убить — построит. У нас, человеческих мужиков, тоже, но… все-таки есть нюансы. А у серо- и зеленокожих — антропологом быть не надо, чтобы это понять. От них веет. Вот и от Дайсона веет, как… от парня вне конкуренции.

И поэтому очень плохо, что он оказался иудой.

Хотя и не совсем гнидой — судя по тому, что отряд пацанов он не сдал, ведь репрессий в отношении старших воспитанников детдома, помогавших вооруженным бандитам, не случилось.

В остальном дело оказывается дрянь: по словам пацанов, Дайсон увел ядро боевой силы партизан. Коста с остатками «повстанцев» скрылся где-то средь диких сахалинских озер, Соль… Еж поведал, что какая-то там эльфийка высокого ранга — та самая, дама сердца Кубика — ходила выручать Соль и вернулась ни с чем.

И вот это хуже всего остального.

— Где, вы говорите, ее содержат? В лагере?

Юные снага уже успели мне изложить, как нужно спасать Соль.

— Ну да, в бывшем. Скаутском. Он раньше полузаброшенный был — мы туда лазили. «Буревестник». А теперь — это секретная, нах, лаборатория. Там со снага чего-то делают, чтобы они работали лучше… Ну и Соль увезли туда же.

Та самая, очевидно, лаборатория, местом в которой соблазнял меня Каэльфиарон.

— Сейчас туда не пролезешь, дядь Макар, — виновато сопит Кубик. — Там, ять, новый забор, магия, колючка, охрана…

— Но можно попробовать мазу, которую Чип предлагает, — чеканит Еж. — Использовать его братана, чтобы тот протащил мобилу. Подопытных почти не обыскивают, гастеры говорят. Вы же поможете нам, Макар Ильич? Если сделать, как говорит Чип… То останется только разрулить вопрос со связью. И мы с этим разберемся. Та семья гномов — они чо-нить замутят. Там пацан с любой техникой дружит. Ну а отчим его, начальник милиции… считайте, он этот план и предложил. Потому что Соль даже если сбежит, ее снова поймают. Ей нужно снять об этих секретных лабораториях что-то такое… компромат, в общем. Это ее защитит. А может, и не только ее. Может, сразу надо было так сделать.

— Не знают они, как его, нах, разруливать, этот вопрос со связью, — ворчит Кубик. — Ни один, ни другой. Со связью там глухо.

Еж катает желваки.

— Придумаем, понял, врот? Я тебе говорю! Понял⁈

Кубик торопливо кивает.

— Ну чего? Вы в деле, Макар Ильич?

Кубик глядит на меня с надеждой и воодушевлением, Еж — жестко, требовательно.

Как Лютик, который ждет колбасу, глядит на него самого.

И вот что я должен сказать на… это все?

Вписался я уже в одно дело. Немножко повоевать. Итог известен.

Только тогда я в большой отряд шел, под командование профессиональных командиров. Теперь один из этих командиров черт знает где, второй — работает на врага. И что? Мы с этими детьми поменяем расклад — хотя профессионалы не справились? Смешно.

Эти подростки чудом избежали ответственности и наказания. И теперь я опять потащу их головой в петлю?

Не пора ли поменять методы, Макар — а?

Победить, не извозившись в говне, не вышло. Теперь надо просто победить.

Или хотя бы не проиграть.

— Вот что, парни, — говорю, положив ладони на стол. — План ваш, конечно, дерзкий. Только есть нюанс.

И в это время из-за поворота снизу показываются электромобили. Бронированные внедорожники с эмблемой: змея, свернутая в спираль.

— Велики похватали и по тропе через пляж — в город, — говорю я. — Прямо сейчас, быстро! Не обсуждается.

Кубик вскакивает, тараща глаза и пугая Лютика, а вот Еж — ловит мой взгляд.

— Скажите — да или нет? — требует он. — Вы с нами?

— Я сказал — без обсуждений! — рявкаю я. — Пошел, боец!

Мгновение он играет со мной в гляделки, закусив губу клыками, но потом сдается и бежит помогать Кубику, который пыхтя тащит велосипед.

— Мы завтра еще приедем! — на бегу обещает Еж.

— Не уверен, — говорю ему честно.

Черные жуки на колесах подкатываются к площадке перед маяком.

Вываливаются бронемишки. Броня тоже черная, с кучей наворотов, как у опричников.

Только хуже. Японская, судя по всему, броня-то, а не отечественная. Подделка. И качество, надо полагать, тоже так себе — японское.

Но понты, понты! Только на плече, где у опричного спецназа орел или голова собачья, у этих — змеиная эмблема «Панацеи».

И, кстати, это они в броне в автомобилях ехали? Обычные ведь тачки, хоть и внедорожники, хоть и усиленные. Оригинально…

Тот из бойцов, у