Фантастика 2025-138 - Владимир Владимиров
Айдалин гневно обернулась на Димостэниса.
- Ты отказываешься принимать их условия? – перевела ее вопрос Ираэль.
- Да, - кивнул Дим.
Ираэль уже было открыла рот, но блондинка остановила ее резким движением руки. Бросив еще один взгляд на Дима, она вернулась к Стражам.
- О, Боги! – вдруг заорала старая знакомая. – Ты не можешь быть таким непроходимым болваном! Кому нужна твоя недоделанная романтика. С верностью, долгом, муками разлук! Всего это не существует. Есть жизнь и те блага, которые она тебе дает! И я ради тебя сейчас рискую этой самой жизнью! Мне никогда не простят этого предательства. Ты можешь просто так сбрасывать это со счетов? Где твое благородство? Честь? Что там у тебя еще есть? Ум в конце концов!
- Я тебя не просил, - спокойно ответил Димостэнис. – И ничего тебе не должен. Если бы ты самого начала не врала мне, не придумывала все эти сказки, а просто рассказала все как есть, то возможно всего вот этого сейчас не было бы.
Ираэль хотел что-то ему возразить, но их прервал тонкий писк. Настолько нереальный в этой обстановке, что его услышали все. Писк повторился. А потом перерос в возмущенный рев новорожденного младенца.
Димостэнису потребовалось всего несколько мгновений, чтобы сопоставить неожиданный звук, корзинку в руках Арданы, постоянные угрозы. Моментально, безоговорочно сработал инстинкт. Защищать близких ему людей. И уже тем более собственного ребенка.
Серебро само потекло по венам. Уже привычно, не замечая повреждений, которые были нанесены его организму. Мерцающие линии на коже. Серебристые перчатки. Жезл.
Он сделал стремительный шаг к Ардане. Отрезая себя искрящейся стеной от Стражей. Иржин вышел вперед, закрывая свою предводительницу. Не задумываясь Дим ударил его жезлом. Иржин выставил вперед руку, ловя на нее плетение. Димостэнис, разрывая защиту, схватил его за ладонь, резко выворачивая. Кисть безвольно повисла. Не давая прийти в себя, Серебряный ударил его в нос, кулаком, затянутым искрящейся перчаткой. Голова Иржина мотнулась назад. Дим схватил его за другую кисть и сравнял с первой. Пнул ногой в живот. И пока новоявленный братец падал, как ему казалось безумно долго, ударил по колену, дробя кость.
С брызгами серебра разорвалась защитная стена. Силовой щит вырос между ним и Иржином. Димостэнис все еще чувствуя в себе силы, попытался прорвать его, когда на него набросилась Ардана, ударив боевой формулой. Он отлетел назад. Серебро спасло от жесткого приземления.
- Прекрати, - Ираэль упала рядом с ним на колени, пытаясь прижать его к полу, - прекрати, прекрати, прекрати. Или тебя убьют. Чем ты тогда поможешь своему сыну?!
Димостэнис обмяк в ее руках.
Сын.
В этот же мгновение тяжелые цепи упали на его руки и ноги, прижимая к полу. Ардана подошла к остальным Стражам и начала что-то увлечено им говорить. Ираэль села рядом с ним.
-Ардана говорит, что ты агрессивный и неуправляемый.
- Почему у нее мой сын?
- Она говорит, что требует компенсации, а в этом ребенке уже чувствуется сила Хранителя. Она официально просит у Коллегии признать ее право воспитывать мальчика.
- Что с Олайей?
- Она в Эшдаре.
Дим даже на мгновение не хотел впускать в себя, что чувствует Олайя, думая, что потеряла своего столь долгожданного ребенка. Как она будет жить, если его у нее отнимут.
- Скажи им, что я согласен.
Ираэль бросила на него пронзительный взгляд.
- Согласен на их условия. И возмещу Ардане ее потери. И приведу в их гильдию еще двух учеников.
Хранительница вскочила на ноги и почти побежала к совещающимся Стражам. Что-то быстро им говоря. Ардана зло взмахнула руками и показала на распластанного на полу Иржина. Айдалин указала на ребенка и повернулась к остальным.
Димостэнис закрыл глаза, сканируя себя и свои ресурсы. Аура хранителя была сильна повреждена. Чтобы восстановить ее придется приложить немало сил и времени.Серебро по-прежнему с ним, но он слишком много выплеснул его на защиту и столкновение с Иржином. Он пропустил искрящиеся линии сквозь звенья одной цепи, руша ее. Повторил тоже самое с оковами на другой руке.
Стражи все еще о чем-то спорили. Димостэнис повернул голову к князю, который внимательно наблюдал за ним. Тот слегка вопросительно приподнял брови. Дим видел, как его пальцы скользнули к ножнам на поясе, он отрицательно покачал головой.
Серебро разорвало сковывающие плетения на ногах. На лбу выступила испарина. Подступила боль, он снова был пуст.
Стихли разговоры. Вернулась Ираэль.
- Они согласны дать тебе второй шанс. Но появились новые условия. В знак твоего согласия вы скрепите уговор, по которому ты пока не найдешь учеников, будешь состоять на службе Коллегии и Карте Вселенной. Ты не имеешь права возвращаться на Элиас и считать его своим домом. И обязан активно помогать с любыми катастрофами, происходящими в других мирах.
Дим вскочил на ноги, скидывая с себя остатки чужих плетений. Знаком показал старой знакомой следовать за ним. Остановился в двух шагах от Стражей. Они внимательно следили за каждым его движением, но не опустились до того, чтобы выставить щиты.
Он повернулся к Ираэль.
- Скажи им, что у меня тоже есть условия. Вы отдадите мне сына и никогда больше не потревожите мою семью. И вот это, - Дим небрежно ткнул в сторону Иржина, - не будет больше Хранителем Элиаса. У этого мира есть свои защитники и они позаботятся о нем.
Выслушав Ираэль, Ардана что-то резко возразила. Однако другие Стражи не особо прислушивались к ее мнению. Видимо и правда старушка теряла свое положение и влияние в обществе собратьев. Майвел что-то резко ей ответил. И Первые начали один за другим уходить в открываемые проходы. Последним остался его наставник. Произнес что-то на прощание и ушел следом за остальными.
- Он сказал, что оставит для тебя маяк. Ты сможешь его найти, - просветила его Ираэль.
Димостэнис скривил губы. Как будто он знал, как это делать. Как будто после попытки разделаться с ним, у него остались хоть какие-то силы. Старая знакомая подцепила энергетическое плетение и, в последний раз обернувшись к нему, ушла в проход.
Димостэнис тяжело выдохнул и развернувшись, медленно подошел к корзине, одиноко стоящей посреди вдруг опустевшей комнаты. Наклонился. Взял на руки притихшего ребенка. Сердце куда-то стремительно ухнуло, словно пытаясь сбежать. В горле предательски застрял неповоротливой комок. Он даже не отдавал себе отчета сколько стоял и смотрел на сына, не смея прервать эту связь. Потом осторожно прижал его к груди
