Фантастика 2025-129 - Денис Старый
— Ты должна понимать, что о женитьбе речи быть не может. Любви романтической нет между нами, и серенады петь я не буду. Мне нравится с тобой проводить время, ты мне импонируешь, как женщина. И все… — сказал я и на секунду замер, ожидая бурной реакции Эльзы.
— Вот так? Когда я изнемогаю от желания? Когда одежды стали сильно неудобными, и я жажду их скинуть? Ты решил вылить ушат холодной воды? — с усмешкой сказала Шварцберг.
— Да, потому как считаю нужным быть с тобой честным, чтобы ты не питала ложных иллюзий, — сказал я.
— Да всё я уже поняла, многоуважаемый деловой партнер. Но ты мой, сейчас, ты МОЙ! — сказала фрау Шварцберг, и я притянул ее к себе, накрывая прелестный ротик своими губами.
А хорошо, когда в отношениях всё сказано и всё понятно. Жаль, что прямые разговоры, как и вся эта честность, чаще всего играют дурную роль, расстраивая атмосферу, сбивая страстный порыв. И оба будут понимать, что связь не приведет ни к чему, но говорить об этом не станут, если только нет желания быстрее прекратить отношения.
Но сегодня было нарушено это правило. Или же желание было куда сильнее, нежели условности и правила. Так что…
— Я ни с одним мужчиной не чувствовала себя так хорошо. С тобой легко, с тобой все фантазии… — Эльза облокотилась на меня своими локоточками. — Я что, по-твоему, распущенная?
— Мне нравится, — не стал я прямо отвечать на вопрос.
Молодая женщина, а по моим меркам, так точно, встала, грациозно продемонстрировала себя, прокрутившись, словно заправская балерина, на носочках и стала одеваться.
— Все? — с нотками разочарования спросил я.
— Так ночь впереди. Или ты не примешь меня? — игриво отвечала Эльза.
— Приму… — ухмыльнулся я, настраиваясь теперь уже на серьезный разговор. — Поговорим о делах наших?
Эльза вмиг поникла. Понятно же, что она не хотела бы сейчас и вспоминать о тех самых делах, но от проблем не убежишь.
— Почему его просто не убить? — выпалила Эльза, кажется, то, что всё это время тщательно сдерживала внутри.
— Ты про Кулагина? — спросил я, уже понимая, что именно о нем идет речь, и Эльза кивком головы подтвердила мои догадки. — Нельзя.
— Ну почему? — удивилась вдова, которую после таких слов можно было наделить эпитетом «кровожадная».
Я задумался. Нет, все же это не решение проблемы. Совершить подобное крайне сложно даже технически. Ну нет тут нормальной взрывчатки, а я не тот Данила Багров, герой одного из моих любимых фильмов «Брат». Не умею я из дерьма и палок создать бомбу. В этом мире просто не настолько развита химия, чтобы начинать такие эксперименты. Если только марганец… Его же уже должны добывать. Но это так… Светошумовая граната. Хорошая вещь, в принципе, даже и в боевом применении. Так что нужно не забыть записать себе в блокнот мысль.
Можно поджечь дом. Да, это решение вопроса. Но… Много шансов, что Кулагин выживет, просто успеет спастись. А кто-то, та же супруга Елизавета Леонтьевна, погибнет. А дамочка прозрачно так намекала на то, что она может выступить против своего мужа.
Остальные методы тоже не внушают надежд. Застрелить? Так мало того, что нужно штуцер освоить, чтобы издали бить, если только я не самоубийца, так облако дыма обязательно демаскирует, не говоря уже о грохоте выстрела. В машину не прыгнешь, быстро место акции не покинешь. А по улице, да и почти всегда, Кулагин ходит со своим помощником Беляковым, который, по рассказам, матерый товарищ, хоть и лебезит перед вице-губернатором. Если взять в расчет ненадежность местного оружия… Не вариант.
Вот если бы подослать кого к Кулагину, но пока и такой возможности я не вижу. Ну не Эльзу же. Хотя… Нет.
— Поняла? — спросил я женщину, когда объяснил ей, почему технически сложно убить Кулагина, не подставляясь самому или не подставляя другого. — Да ведь, собственно, это не так много чего решит. Ну от Марии Александровны отстанут, тебя не будут тревожить. Но самой проблемы это не решит.
— Ну почему? — не унималась вдова.
— Потому как воля должна быть у губернатора Фабра. Убьют Кулагина, поставят вместо него… Ну, пусть Молчанова, а он та еще мразь, или же помощника Белякова. Кулагин не может творить все свои дурные дела лишь сам. У него защита есть. Такие деньги, что тут проворачиваются, не к Кулагину идти должны, а выше.
— И что же, ничего не делать? — уже чуть ли не кричала Эльза.
— Почему же? Делать. Бить административными методами. Если найти доказательства причастности к преступлениям и на Кулагина, и на Молчанова, в целом — на всех подонков, что собрал вокруг себя вице-губернатор, то Фабр сможет провести своего человека в свои же вице-губернаторы. Немного, но положение очистится от скверны, — объяснял я.
Я уже более чем уверен в том, что Кулагин — лишь звено. Есть свои группировки, кланы, банды, которые сидят на потоках в регионах. К примеру, фигура екатеринославского губернатора, Андрея Яковлевича Фабра — явно компромиссная между сильными мира сего. Некие силы, во главе которых может находиться, скажем, Михаил Семенович Воронцов, покровитель Фабра, договорились с иной головой этой гидры. Пусть Фабр и губернатор, но не лезет в теневой преступный рай Кулагина и компании. Ну так что тогда? Рубить все головы у гидры — и самому полечь в этих потугах? Убить и Воронцова, и Паскевича, который должен быть такой же головой, только в военном мундире, и Ниссельурода? Кстати, я не оговорился, он, по моему убеждению, такой и есть — политический урод.
Но всего этого я не стал объяснять Эльзе. Пришлось бы тогда слишком многое выложить про некоторых нынче живущих деятелей — и объяснить, подкрепить это было бы нечем. Ведь я сужу об их поступках и характере только лишь на фоне своего послезнания.
— Да сними это чертово платье! — выкрикнул я.
— Ты чего это на страстной неделе черта поминаешь? — делано воскликнула Эльза, между тем, снимая платье, которое не успела до конца надеть.
И вновь мы грешили. Есть такое, прости меня Господи, ибо грешен я!
Вместо двух часов, что я себе отвёл, мы провели в страстных играх все три часа. Уже и тихонько к нам стучались, нарочито громко во дворе разговаривали. Но пусть весь мир подождет! Барин я? Или так… конь
