Меченый. Том 4. Точка кипения - Андрей Николаевич Савинков
А тут еще союзники начали названивать в Москву, аккуратно выясняя, что у нас тут происходит, приходилось через каждые пять минут прерываться и уделять каждому время. А не уделишь — подумают, что ты слаб, начнется брожение умов, тоже нехорошо. Короче, натуральный кавардак. Пожар в борделе во время наводнения, по-другому и не скажешь.
— Делить, — быстро прикинул я, как это будет удобнее. — По Москве понятно, 64, 66, 68, 72. 70 и, пожалуй, 77. Я ничего не упустил? Давно все же юридической практикой не занимался.
Вернее будет сказать, что вообще не занимался, но это мелочи.
Список статей произвел на собравшихся впечатление. Измена родине, терроризм, диверсия, создание подпольной организации, антигосударственная пропаганда и бандитизм. С таким послужным списком отвертеться от вышки будет непросто.
— Нет, товарищ генсек, наверное, нет, однако я бы предпочел заниматься более конкретной квалификацией уже имея в руках материалы, — осторожно ответил генпрокурор.
— Хорошо, а в Алма-Ате я вижу, как уже говорил, попытку буржуазно-националистической контрреволюции, предлагаю в это
м направлении дело и раскручивать. И да… — я задумчиво почесал лысину, вот же ж прилипчивое движение, явно не мое, оно мне в наследство от реципиента досталось. Когда спокоен — нормально, а когда нервничаю, рука так и тянется сама метку на голове потрогать. — Есть предложение добавить в УК еще статью за сепаратизм. Кажется, это решение не просто назрело, а перезрело еще со времен Кутаисской истории. Возражения?
Возражений не было. Зато был еще один достаточно щепетильный вопрос.
— Часть фигурантов, из тех, кого успели задержать, — Рекунов явно пытался очень аккуратно подбирать слова, — уже сейчас отказываются отвечать на вопросы. Я хотел бы узнать, как в таком случае поступать.
— Вопрос звучит не как слова Генерального прокурора СССР, расследующего потенциально способный уничтожить наш строй заговор, а как слова дворника, — сидящий на дальнем конце стола юрист мгновенно покраснел от такого ответа и начал судорожно дергать узел галстука. — Ответы нам нужны, это вопрос экзистенциальный. Поэтому предлагаю принять политическое решение о разрешении особых методов допроса. Есть возражения? Голосуем. Кто «за»?
По кабинету как будто морозный порыв ветра прошелся, в воздухе отчетливо запахло 37-м годом. Тем не менее положенное количество рук дистиллировано взлетели в воздух. Дураку было понятно, что шутки кончились, сейчас ты либо среди тех кто допрашивает, либо среди тех, кого допрашивают. И быть среди вторых ой как не хотелось.
— Единогласно. Прошу секретаря заседания оформить данное решение отдельным постановлением. Чтобы товарищ Рекунов не боялся за объем своих полномочий. — Ничего, я вам еще покажу кузькину мать!
Первое марта выдалось очень длинным днем. Большую часть времени пришлось провести в совещаниях — благо с появлением армейской
техники на площадях появилась возможность переехать обратно в Кремль — после обеда вновь съездил к телевизионщикам, отснял еще одно обращение к народу. На этот раз успокаивающее, мол, всем спасибо за поддержку, можно расходиться по домам, опасности конституционному строю больше нет.
Дал по рукам военным, которые прямо сейчас хотели бежать в столицу КазССР начинать крошить бунтовщиков. Наоборот, отдал приказ пока их не трогать, посмотреть, чем все закончится. Из Алма-Аты приходили достаточно тревожные вести, город — ну не весь, центр его в основном — превратился в средоточие хаоса. Начали гореть административные здания, на дорогах появились трупы, про разграбление магазинов я и говорить не буду — это и так очевидно. Из города потихоньку начали разбегаться — те, кто поумнее — жители, остальные попытались пересидеть бурю у себя в квартирах.
Я же хотел, чтобы последствия «борьбы за независимость» стали видны всем и каждому, и поэтому медлил с командой на жесткое подавление бунта. В Алма-Ату срочно было направлено три десантно-штурмовые бригады из состава недавно созданных ССН, но они пока занимали только позиции вокруг города с приказом «всех впускать, никого не выпускать». Вернее, всех, кто пытался выбраться из города, тщательно фильтровали и перемещали в пункты временного содержания. Там их уже ждали направленные на место журналисты, которые по горячим следам принялись фиксировать доказательства преступлений «националистически настроенных банд».
Впервые за время существования первого канала как чисто новостного у журналистов появилось достаточно материала, чтобы вести вещание нон-стопом, без самоповторов и забивания времени всякой ненужной туфтой. Думается мне, кадры убитых и покалеченных нациками жителей — строго с предупреждающей плашкой о необходимости убрать от экранов детей, беременных женщин и прочих впечатлительных товарищей — запомнятся жителям СССР надолго. Кадры ужасные, но я хотел поставить народу такую себе «прививку» от национализма в будущем. Веры в успех этого мероприятия было немного, но все же…
Потом пришлось ехать в морг опознавать Раису. Неприятная процедура, но… Я чувствовал все же некую вину за ее смерть.
Что сказать? Выпущенная в упор автоматная очередь делает человека малоузнаваемым. Очередь попала в грудь и в лицо, разворотив все в мясо, хоронить придется в закрыном гробу.
В груди что-то кольнуло, но я подозревал, что это опять же реакция тела. Совсем не желал Раисе смерти, но и особой жалости при этом не испытывал по большому счету. Сколько ни в чем не повинных людей погибло за эти дни? Много, жена Горби была тут лишь еще одной случайной жертвой.
Всего в моем — место жительства придется менять в любом случае, жить там, где тебя пытались убить, значит постоянно вспоминать ужасы прошедшей ночи, — доме и вокруг него обнаружили почти полтора десятка тел.
Вообще-то непосредственную охрану генсека обеспечивала смена всего из 6 человек, которые относились к ГСО, плюс «поддержка», уже обеспечивавшаяся по линии КГБ. Так вот, по приказу Крючкова сидящие на подхвате комитетовцы остались на месте и не пришли на помощь товарищам. А те в свою очередь оказали отчаянное сопротивление и отдали свои жизни, чтобы я успел убежать. Причем не просто отдали, а успели хорошенько потрепать нападающих.
Нападающих, кстати, — вернее, трупы, которые нашли прямо на месте — уже частично опознали. Оказалось, что это какие-то срочники, призванные из Азербайджана, отправленные в Афган и дезертировавшие оттуда. Вернее, пропавшие без вести, но сейчас уже стало понятно, что дезертировавшие. Видимо, специально созданная под крылом Алиева — ну, наверное, пока еще точно не понятно — боевая группа
