Колыбельная ведьм. Скриптум Первый - Влада Владимировна Мишина
– Думаю, надо кого-то предупредить, кого-то сильного, кто у вас ответственен за ведающих. Судя по твоим мыслям, ты знакома с таким ведьмаком.
– Ты говоришь про Ворона?
– Не я – это ты подумала про него.
– Персиваль, прошу, не надо сейчас играть со мной. Я только что узнала, что, кажется, мой брат умер не просто так. Возможно, его вообще убили…
Я согнулась к коленям, свешивая голову между ними, чтобы побороть тошноту. Абсурдность всего происходящего зашкаливала.
«Надо было соглашаться стать профессором. У меня был бы доступ к лабораториям, к архивам, был бы статус, позволяющий общаться с Ковеном без кучи бумаг и запросов… Я смогла бы начать расследование… – мысли путались. – Расследование чего? Пока что моя единственная зацепка – остров Тессера. Но к кому пойти с этой информацией? К Санторо?»
Поговорить для начала с ректором было самым здравым решением. Ей я доверяла почти как матери и могла быть уверена, что она воспримет мои тревоги и подозрения всерьёз.
– Нужно поговорить с Санторо в любом случае, – сказала я, резко взмахивая рукой и призывая из подпространства свой последний запасной костюм, состоящий из широких чёрных брюк, белой рубашки простого кроя и длинного чёрного пальто.
На время моих переодеваний фамильяр учтиво исчез, а когда снова появился, тихо сказал:
– Знаешь, а я ведь вчера видел зло.
– Что? – не поняла я, пытаясь застегнуть дрожащими руками последнюю пуговицу.
– В миг слияния вся мощь фамильяра вырывается в мир в последний раз, перед тем как адаптироваться к призвавшему ведающему, – пояснил Персиваль. – Вчера на один краткий миг это позволило мне ощутить многое, в том числе нарушение баланса.
– Я не понимаю…
– Тогда я не придал этому значения: в конце концов, баланс шаток и не каждое нарушение противоестественно, но теперь я понимаю, что это мог быть как раз тот ритуал, о котором писал твой брат.
– Почему ты так думаешь? – серьёзно спросила я, пытаясь вникнуть в сложные материи, которые фамильяру явно казались очевидными.
– Я увидел мельком место нарушения, точнее, его часть. Там был какой-то разрушенный храм, круг огня и что-то тёмное в центре. Вокруг было много воды, но ты там не бывала, иначе я узнал бы место по твоим воспоминаниям.
– Ты уверен, что это не видение прошлого или помехи магии? – с беспокойством спросила я.
– Вчера я был не уверен, потому и не стал говорить, а теперь думаю, что тебе нужно об этом знать, – кивнул кот.
– Разрушенный храм, вокруг вода. Звучит как остров, но это не обязательно должна быть Тессера. Мы в Венецианской Лагуне – здесь не счесть островов.
– Ведьма, таких совпадений не бывает. Прислушайся к своей интуиции.
– Моя интуиция молчала, когда умер мой близнец, – резко ответила я. – Мне нет резона ей доверять.
Длинные тонкие усы фамильяра дрогнули, но осуждать мою резкость он не стал: должно быть чувствовал, насколько я была близка к истерике.
– Персиваль, – немного успокоившись, сказала я, – Если то, что ты видел ночью, и правда остров Тессера, значит, мы уже опоздали? Новый ритуал свершился?
– Всё может быть. Я не знаю, что точно видел: прошлое, настоящее или будущее, – ответил кот.
– Тогда нужно действовать быстро, предупредить!
Не зная, что именно скажу Санторо, как объясню внезапные знания без единого вещественного доказательства, я всё равно уже бежала к её кабинету, даже не заперев дверь в свою комнату.
– Я буду оставаться незрим, но, если понадоблюсь, обратись ко мне мысленно, – напомнил Персиваль.
«Хорошо!» – безмолвно ответила я.
На этот раз бег по лестницам дался мне куда легче. Видимо, отсутствие даже одного спокойного дня в Венеции шло моему телу на пользу. Жаль, что того же нельзя было сказать о разуме.
XVIII. Лукреция Фиоре
«…Нет, Corvo, я не стану подписывать этот законопроект – можешь перестать отправлять мне копии. Ведающие не могут быть признаны ведьмаками и ведьмами без прохождения итоговых испытаний в Академии, и мне неважно, насколько хорошие у них рекомендательные письма от частных наставников. Для хорошо обученного ведающего сдать несколько экзаменов – это пустяки. Что же касается твоих доводов про средства, необходимые для посещения Академии на время экзаменов, то они тоже не имеют смысла. Наши колледжи недаром основаны почти в каждой стране. Более того, нуждающиеся всегда могут запросить возвратную стипендию.
Если ты хочешь сделать экзамены ещё доступнее, открой благотворительный фонд, но не смей больше требовать от меня слома действующих правил.
С уважением,
верховная ведьма Лукреция Фиоре».
(Ответное письмо Ворону.)
План поговорить с Санторо рухнул почти сразу. Её второй секретарь сообщила, что приступ, случившийся с ней накануне, всё-таки привёл к определённым осложнениям болезни Сангиуса и ректора погрузили в целительный сон. Вивьен тоже была с ней.
Вернувшись из кабинета в коридор, я прижалась к холодной каменной стене и быстро задышала.
«Что теперь делать, Персиваль?»
– Иди в Ковен, – ответил мне в мыслях невидимый кот.
«Всё не так просто: младшим, да и старшим, членам Ковена я не могу доверить информацию о Тадди и ритуалах, ведь я почти никого из них лично не знаю. Ворон всё ещё ждёт от меня ответа по поводу должности профессора, а значит, может и не захотеть помочь… Белогору и Лукреции я тоже не представлена».
– Знаешь, ведьма, есть такое слово – «работа», так вот, судя по твоим мыслям, работа членов Триумвирата – помогать ведающим, поэтому Ворон не должен отказать.
«К нему бы ещё попасть на приём! В Ковен нужно записываться! Знаешь, сколько ведающих нуждаются в срочной встрече с Триумвиратом?»
– Ну, пока ты тут стоишь, этих ведающих станет ещё больше. К тому же всегда можно договориться. Не забывай: на кону может стоять чья-то жизнь, если для каждого ритуала действительно убивают.
Спорить с доводами фамильяра я не могла: он был абсолютно прав. Из всех высокопоставленных ведающих в Венеции я была знакома только с двумя – Санторо и Вороном. Мой отец – другое дело: он знал всех, и все знали его. Но я так долго пыталась быть самостоятельной, не пользоваться привилегиями фамилии, что, вполне возможно, о существовании дочери Александра Кроу многие забыли, поэтому теперь прорываться в Ковен с криком «Пустите Кроу!» могло быть просто бесполезно.
Но я должна была попытаться.
«Твоя взяла, Персиваль. Идём в Ковен». Фамильяр только одобрительно заурчал, и я неприлично быстрым шагом направилась к выходу из Академии.
Здание, в котором располагался Триумвират Ковена, разительно отличалось от нарочито величественных церквей и палаццо Ордена. Ироничным было то,
