Военный инженер Ермака. Книга 1 - Михаил Воронцов
— Даша… — сказал я и направился к ней.
Она пошла по направлению к стене, ограждающей город. Я — снова за ней. Сейчас я ее снова увижу. Дальше идти некуда.
Но за углом девушки не оказалось. Только земля, притоптанная подошвами, кусок стены и чёрная тень от деревянных зубцов частокола. Тихо. Даже гул праздника будто отодвинулся.
Я остановился. Прислушался. Ни шороха.
— Даша? — тихо позвал я.
Тишина. Лишь с другой стороны стены закричала сова — громко, неожиданно. Сердце ёкнуло.
Я обошел все вокруг, но Даши не было нигде.
Глава 15
Утром я проснулся мгновенно, будто не спал вовсе, а лишь ждал, когда серый рассвет вытеснит остатки темноты из углов избы. Тело, несмотря на вчерашний вечер, бодрое. Готовое к работе и к схватке.
Я быстро оделся, вышел на улицу и пошёл к Иртышу.
Воздух был свежим, влажным, с тонким ароматом дыма и тины. Где-то вдали скулил пёс, а над крышами стелился лёгкий туман — лето в здешних краях бывает разным. Я шёл быстро.
Интересно, придет ли сегодня на речку Даша. И куда она, в самом деле, вчера подевалась? Превратилась в птицу и перепорхнула через стену? Да уж. В мистику я верю слабо, хотя несколько раз приходилось сталкиваться с непонятным.
Неужели она и вправду ведьма, как о ней говорят некоторые.
А зачем она звала меня за собой? Решила поиграть?
…Даши на речке не было. Хорошо это или плохо — не знаю.
Я разделся, шагнул в воду. Холод охватил грудь, сбивая дыхание, но я нырнул, разом отбрасывая и мысли, и тревоги. Вода Иртыша бодрит, да еще как!
Когда я вышел на берег, оделся и пошёл обратно в город.
Там уже просыпалась жизнь. Кто-то чистил оружие у избы, кто-то топил печь. Пахло хлебом и углём. Мимо прошёл Лиходеев, кивнул мне, но не стал останавливаться — дел, видать, по горло. В кузнице уже звенело железо.
Все, сказал я себе, настраивайся.
Сегодня много работы. Засада на руднике, пусть и очень удачная, выбила из графика. Надо достраивать стрельбище и делать самострелы. Кузни уже готовы, печи благодаря огню подсохли. Кучум наверняка скоро захочет отомстить. Колесцовое оружие — интересно, но пока что неактуально. Подходящего кремня или пирита нет, а без них эта затея бессмысленна.
Я кивнул свои мыслям и пошел к кузнецу Макару.
* * *
…Совещание проходило в просторной избе, находящейся в остроге под Сольвычегодском. Она была обшита тесаным кедром, с окнами из слюды и высоким потолком. Под кровлей темнел брус, на котором висели связки сушёных трав. По углам — массивные сундуки, обитые железом. У стены — натёртый до блеска длинный стол из лиственницы.
За ним и сидели три брата Строгановых.
Старший, Яков, держался прямо, как на казённом приёме. Суровое лицо, аккуратно подстриженная борода, одежда — простая, но дорогая: черный кафтан, серебряный пояс, перстень с резным агатом. Он казался человеком железного порядка и жесткой воли. В этих краях его слово весило больше, чем грамота воеводы. На вид ему было лет сорок.
Средний, Семён, был мягче, и внешне походил на священника: округлое лицо, широкие ладони, чуть поношенный, но тоже очень дорогой кафтан.
Максиму, младшему, было меньше тридцати. Рядом со своими братьями он казался почти мальчишкой. Он держал на коленях пухлую счетную книгу с чернильными пятнами на страницах.
На столе стояли расписанные кубки с морсом, лежали кожаные тетради. Потрескивал огонь в каменной печи.
— Значит, вот что, — сказал Яков, уперев ладони в край стола. — Хватит с нас этих фантазий. Поход Ермака — дело гиблое. Деньги он жрёт, как прорва, людей — как мясорубка, а отдачи нет ни гроша.
— Ну, не совсем так, — возразил Семён, нахмурившись. — Люди Ермака Кашлык взяли, хан в бегах. Это, хочешь не хочешь, успех.
— Успех, — фыркнул Яков. — Во сколько он нам обошелся? Мы за огромные деньги снарядили отряд Ермака, а потом постоянно посылаем ему лодки с солью, оружием, порохом. Мы знаем, во сколько нам обходится такая экспедиция! А еще и не каждая доходит.
— Надеемся, что будут доходить, — вмешался Максим. — Провожатые теперь у нас надёжные, казаки опытные. Ермак сам велел не рисковать зря.
Яков отмахнулся:
— Надежды — для дураков. А мы с вами купцы, не игроки. Нам отчёт важен. Что там по цифрам, Максим?
— Большие издержки, — честно вздохнул тот. — А доходов, по сути, ноль. Ясак, то есть дань, собираемая отрядом, мала. Только письмо от Ермака, где он просит ещё, ещё и ещё.
— Вот то-то и оно, — кивнул Яков. — Ермак — человек военный. У него меч вместо счёта. А у нас — лавки, рудники, варницы. Нам дела вести надо. А не войну с диким ханом, которую выиграть, похоже, не получится.
Семён потёр бороду:
— Всё так. Но и бросить его — это подставить. Имя наше с Ермаком связано. Люди говорят: Ермак пошёл — Строгановы отправили. Не станет поддержки, скажут, что предали.
— Глупости, — отрезал Яков. — Мы — не цари, чтоб вести полки. Мы — купцы. Да и Москве, скажу так, эти земли на краю мира не так уж и дороги. Пока казна пуста, нет дела до Сибири.
— А если татары возьмут Кашлык? — спросил Максим. — И перебьют весь отряд? Да и люди Ермака — не все наёмники, там наши тоже есть. Кто за них будет отвечать?
— Если перебьют, значит, на то божья воля. Ты хочешь, чтоб мы ещё один караван снарядили? — поднял брови Яков. — Опять деньги кидать в омут? Я сказал — больше не отправим. Пусть тот, что сейчас идёт, будет последним. Дальше — посмотрим. Хотя и так все ясно. Смотреть не на что. Сибирь остается для нас чужой.
Семён посмотрел в сторону.
— У Кучума войско большое, и злобы у них много. Не забудут они падение Кашлыка, и не простят. Даже если Ермак сейчас справится — сколько ещё он выстоит? Год? Два? А потом? — произнес Яков.
— Потом — пусть государь решает, — после паузы продолжил он. — И отправляет войско, если захочет. Мы свою работу сделали. Открыли путь, оснастили, поддержали. Но уже хватит. Денег Сибирь нам не дала. Один дым да потери. Нам
