Оракул с Уолл-стрит 9 - Алим Онербекович Тыналин

— Минимум, — подтвердил Хартман. — Это сложнейшая операция в истории федеральных служб. Малейшая ошибка в координации может привести к утечке информации и срыву всего плана.

— А вопросы безопасности участников? — спросил я.

Хартман указал на схему размещения агентов:

— Каждый ключевой свидетель получит персональную охрану за неделю до операции. Ваша безопасность, мистер Стерлинг, будет обеспечиваться круглосуточно силами специального подразделения.

— Когда планируем начать? — спросил я, поднимаясь из кресла.

— Операция «Правосудие-2» начнется в первых числах сентября, — ответил Хартман. — Одновременно в шести часов утра по восточному времени во всех целевых городах.

Покидая федеральное здание в сумерках, я чувствовал удовлетворение от проделанной работы. Через два месяца Альянс промышленной стабильности получит удар, от которого не сможет оправиться. Европейские кукловоды поймут, что время их безнаказанного влияния на американскую экономику подошло к концу.

Но пока до операции оставалось время, нужно решать более насущные проблемы. Включая те, что могли прийти из самых неожиданных направлений.

Едва я пришел в банк, как увидел встревоженную физиономию О’Мэлли.

— Босс, у меня есть новости по О’Брайену. Очень плохие новости.

Глава 16

Ирландцы

Заброшенный ирландский паб «Святой Патрик» в трущобах Лоуэр Ист-Сайда давно превратился в руины.

Облупившаяся вывеска с выцветшим трилистником едва держалась на ржавых цепях, а окна были заколочены потемневшими от времени досками. В подвале этого мрачного здания, среди бочек из-под пива и разбитой мебели, скрывались два человека, жаждущих мести.

Колин О’Брайен сидел на деревянном ящике возле керосиновой лампы, изучая схему банка Стерлинга, нарисованную углем на куске картона. За месяц скитаний по трущобам Нью-Йорка он сильно исхудал, щеки ввалились, а в зеленых глазах горел лихорадочный блеск фанатика. Твидовый пиджак, когда-то бывший признаком его статуса лидера бостонских докеров, теперь покрылся пятнами и прорехами.

— Финн, еще раз повтори распорядок, — хрипло сказал О’Брайен, не отрывая взгляда от схемы.

Финн Макманус, единственный оставшийся из его бостонской банды, сидел напротив, перебирая патроны к револьверу Colt.38. Высокий рыжий ирландец с бородой клином тоже изменился за месяц бегства. Прежняя самоуверенность сменилась осторожностью загнанного зверя, а руки дрожали от постоянного напряжения.

— Банк закрывается в шесть вечера, — монотонно пересказывал Макманус, словно молитву. — Последние клиенты уходят к половине седьмого. Основной персонал — к семи. Остается только ночной сторож в главном зале.

— А сейфы в подвале?

— По словам нашего человека, который работал там грузчиком, в подвале три больших сейфа «Mosler». В одном золотые слитки, в двух других — наличные. Общая сумма около двух миллионов долларов.

О’Брайен усмехнулся, представляя лицо Стерлинга, когда тот узнает об ограблении:

— Два миллиона… Этого хватит, чтобы возродить нашу организацию. Купить оружие, нанять людей, арендовать новые базы.

— Колин, а что если это ловушка? — осторожно спросил Макманус. — Стерлинг слишком умен, чтобы оставить банк без серьезной охраны.

О’Брайен поднял голову, и в свете керосиновой лампы его лицо казалось изможденным и одержимым:

— Финн, мы с тобой все потеряли. Наши люди мертвы или в тюрьме. Доннелли захватил наши территории. У нас нет денег, нет оружия, нет будущего. — Голос его дрожал от сдерживаемой ярости. — Но есть одна вещь, которую этот проклятый финансист у нас не отнял.

— Что?

— Ирландскую гордость, — О’Брайен сжал кулак так сильно, что костяшки побелели. — Мы покажем ему, что с ирландцами нельзя поступать безнаказанно. Пусть знает, что у каждого его доллара есть цена крови.

Макманус отложил револьвер и достал из мешковины две форменные куртки газовой компании:

— Форма готова. Завтра утром войдем через главный вход под видом инспекторов, проверяющих утечку газа.

— А инструменты?

— Динамит купил у итальянца из Литл-Итали. Небольшой заряд «Геркулеса», как раз для вскрытия сейфа. Плюс два ломика и ножовка по металлу.

О’Брайен встал и прошелся по сырому подвалу, его шаги гулко отдавались от каменных стен. На полках стояли заплесневелые бутылки из-под ирландского виски, а в углу лежала груда старых газет со статьями о независимости Ирландии.

— Знаешь, Финн, — сказал он, останавливаясь возле портрета Майкла Коллинза, висевшего на стене, — мой дед сражался против англичан в восемьдесят втором году. Отец против них же в девяносто восьмом. А теперь я воюю против американских капиталистов, которые ничуть не лучше английских лордов.

— Это война за справедливость, Колин, — поддержал его Макманус. — Стерлинг и его подобные жиреют на крови рабочих, а потом удивляются, когда рабочие дают отпор.

О’Брайен вернулся к лампе и еще раз внимательно изучил схему банка:

— План простой. Входим в девять утра, когда начинается рабочий день. Говорим, что проверяем газовую систему после жалоб соседей. Спускаемся в подвал под предлогом проверки труб.

— А сторож?

— Связываем. Но не убиваем, если он не сопротивляется. Мы не убийцы мирных людей, мы борцы за справедливость.

Макманус кивнул, хотя в глубине души сомневался, что удастся обойтись без крови. Слишком долго они скрывались, слишком многое потеряли, чтобы рисковать провалом из-за излишнего гуманизма.

— Сколько времени потребуется на вскрытие сейфа? — спросил О’Брайен.

— С динамитом минут пятнадцать. Но взрыв привлечет внимание.

— Поэтому будем действовать быстро. Взорвали, забрали деньги, исчезли. У нас есть лодка на Ист-Ривер?

— Есть. Ирландец Патрик О’Донован согласился переправить нас в Бруклин за сто долларов.

О’Брайен достал из кармана мятую бутылку дешевого виски и отпил глоток. Алкоголь обжег горло, но согрел тело в холодном подвале:

— А дальше?

— Поезд до Бостона. Оттуда на грузовом судне в Ирландию. У меня есть кузен в Корке, он спрячет нас, пока не утихнет шум.

— Нет, — резко сказал О’Брайен. — В Ирландию я не поеду. Это будет выглядеть как бегство.

— Тогда куда?

— В Чикаго. К Аль Капоне. Слышал, он набирает людей для войны с федералами. Мы с тобой опытные бойцы. Найдем применение своим навыкам.

Макманус нахмурился:

— Колин, Капоне — итальянец. А мы всю жизнь воевали против макаронников.

— Времена меняются, Финн, — О’Брайен снова отпил виски. — Теперь наш главный враг не итальянцы, а такие, как Стерлинг. Капиталисты, которые считают, что могут покупать и продавать людей как товар.

Он встал и подошел к стене, где висели старые фотографии ирландских революционеров. Бородатые мужчины в военной форме с винтовками в руках:

— Мой дед говорил: «Лучше умереть стоя, чем жить