Колыбельная ведьм. Скриптум Первый - Влада Владимировна Мишина
– Нет! НЕТ!
С дико колотящимся сердцем я резко села на кровати. Тёмное звёздное небо на потолке комнаты сменила утренняя голубизна. Из окна на край подушки падали мягкие солнечные лучи.
«Сон. Это был просто сон…»
IX. Смертельное собеседование
«Помнится, вы как-то спрашивали, почему ведающие допустили охоту на себя. Ведь у нас есть магия, сила, мы можем защититься и дать отпор. Но давайте обратимся к цифрам. Предположим, что в мире существует около двух миллиардов людей (точное число мы, конечно, никогда не узнаем, но в данном случае это и не важно). Два миллиарда человек, среди которых магия проявляется от силы у ста миллионов, – это пять процентов от всего населения нашего мира. Учатся владеть своей силой и того меньше – процента три. Из этих расчётов кажется, что ведающих много – миллионы. Но приглядитесь, и вы поймёте, что, в сравнении с простыми людьми и с теми, кто истово верует в Первозданного, нас ничтожно мало. При всех силах, при всех знаниях, стоит людям объединиться, и они смогут стереть нас с лица земли. Конечно, в таком случае значительные потери понесли бы не только мы, но именно нас ждало бы уничтожение. Оттого мир, обретённый на Зимнем Совете, столь важен».
(Из письма неизвестного ведающего.)
Отголоски жуткого сна противным зудящим чувством впивались в грудь и виски, а я даже не могла точно вспомнить, что мне снилось: просто открыла глаза и поняла, что едва дышу от страха.
Вскочив с кровати, я в два шага оказалась в уборной, примыкавшей к комнате. Холодная вода и мятный порошок, оставивший во рту приятный привкус, немного привели меня в чувства. Ключевое слово – «немного».
Глупо было надеяться, что утром станет проще. Я всегда предпочитала считать себя сильным человеком, способным справиться с самыми разными напастями. Даже когда папа сообщил нам с Тадди о своей болезни, я приняла это достойно и смогла сохранить в сердце надежду на его выздоровление. Но теперь, без Тадеуша… дотянуться до надежды казалось невозможным.
Вернувшись из уборной, я услышала резкий хлопок, который отозвался ноющей болью в затылке.
Посередине комнаты появился мерцающий комок – классическая форма заклинания «Сообщение». Мерцание усилилось, и из него зазвучал знакомый мне женский голос секретаря Санторо:
– Синьорина Эстер Кроу, Ковен в лице Ворона просит вас немедленно явиться в кабинет ректора Санторо.
Краткое послание закончилось таким же резким звуком, с каким появилось.
– Вот, значит, как… – протянула я, садясь на кровать.
Либо Санторо упоминала о разговоре «когда я буду готова» только из вежливости, либо Ковену было просто плевать на её мнение, и они решили вызвать меня на абсурдную беседу о профессорской должности прямо сейчас.
Они хотели, чтобы я стала профессором вместо Тадди. Ворон чётко дал понять об этом в своём письме. «Зачем? Зачем им я?.. Почему верховный ведьмак так хотел видеть на этой должности едва выпустившуюся ведьму ещё год назад?» Я и тогда не хотела сидеть в стенах Академии, а теперь занимать место Тадди, отбирать его мечту казалось мне и вовсе предательством. Грешным делом, я даже подумала о том, что это Ковен мог быть виновен в его смерти. «Нет… Бред. Делать больше Ковену нечего, как избавляться от способных ведьмаков. Да и прощальное письмо было написано рукой Тадди. В этом сомнений нет».
И всё же я помнила одну строку из последнего послания брата, ту, в которой он говорил, что я буду прекрасным профессором. Предполагал ли он, что, если его не станет, должность предложат мне? Возможно. Но в таком случае мне пришлось бы оставить исследования, остаться в Академии. Никаких пустошей, болот Нового Орлеана, никакого времени на написание работы о природных проклятиях.
Меня разрывало изнутри от непонимания происходящего, от боли потери и, что уж скрывать, от страха перед встречей с Вороном. Но я была ведающей и должна была подчиниться воле Ковена, хотя бы просто явившись в кабинет Санторо.
«Давай, Эстер… Ты справишься. Просто скажешь Ворону: «Нет, я не буду профессором» – а потом разберёшься со всем остальным…» С таким боевым настроем я быстро переоделась в то же платье, в котором была накануне, и вышла в коридор.
Как и ожидалось, Академия, наполненная студентами в родной синей форме, ввергла меня в ностальгию. Опустив взгляд, я старалась держаться ближе к стене и привлекать как можно меньше внимания. А ещё… я старалась не чувствовать себя студенткой. Нужно было прийти к ректору и верховному ведьмаку с чувством равенства, а не ученического беспокойства.
Дойдя до кабинета Санторо, я заставила себя сразу постучать, чтобы не было возможности передумать. Сразу после этого из кабинета раздался мужской голос:
– Войдите.
«Ворон», – поняла я, поворачивая красивую резную ручку двери.
Оценить, изменился ли кабинет за год, у меня возможности не было. Едва только открыв дверь, я встретилась взглядом с неестественно светлыми глазами Ворона, глядящими на меня из-под маски. Этот взгляд означал проблемы. Он предвещал нелёгкий разговор и давил на меня почти так же, как сила, исходящая от мужчины. Сила окутывала комнату, как будто делая пространство меньше и прохладнее.
– Доброе утро, Эстер, – тихо сказала ректор Санторо, сидящая за большим столом, на котором в идеальном порядке были разложены принадлежности для письма и бумаги.
Я вздрогнула, мысленно благодаря женщину за то, что она разрушила ощущение холода, окутавшее меня при виде Ворона.
– Доброе утро, ректор, верховный ведьмак, – я вежливо кивнула обоим, проходя чуть дальше в комнату.
Ворон продолжал молчать, задумчиво наклонив голову.
– Могу я предложить вам кофе или чай, прежде чем мы начнём? – будничным тоном предложила Санторо.
– Сообщение, что я получила, чётко дало понять всю срочность разговора. Думаю, лучше начать его без промедлений.
Видит Геката, мне не хотелось ждать заведомо неприятного диалога даже одно лишнее мгновение.
– Как скажете, – ректор знакомо поджала губы, выражая своё неодобрение.
Сначала я подумала, что оно было направлено на меня, но через пару секунд заметила напряжённые взгляды, которые женщина бросала на Ворона. Что ж, я могла её понять: Санторо и раньше не нравилось, когда Ковен вмешивался в дела Академии, а теперь, когда она стала ректором… участие верховного ведьмака в вопросе моего назначения профессором явно было ей не по душе.
Ворон лёгким движением руки заставил один из стульев отлевитировать ближе ко мне.
– Присаживайтесь, – ровно приказал он.
И да, я была уверена, что это был приказ, а не предложение или вежливость. Сам голос мужчины звучал так, будто ему никто и никогда
