Красно-белый. Том 5 - Владислав Викторович Порошин
– Никон! – рявкнул наш голкипер Алексей Прудников, выбросив мяч в моём направлении.
Я, конечно, не спал, но на мяч пошёл с небольшим опозданием. Меня успел оттолкнуть рукой и опередить защитник донецкой команды. Но непростое вязкое поле вдруг сыграло на моей стороне. Игрок соперника поскользнулся, упал на руки и в это мгновенье мяч прилетел мне на грудь. Я легко как на тренировке его остановил, затем, не давая мячу опуститься на газон, подбил коленом вверх и с разворота сделал пас на Юрия Гаврилова, который стоял недалеко от центрального круга.
– Даваааай! – заголосили трибуны.
Гаврилов тоже играючи обработал мою передачу и пока его не накрыл игрок «Шахтёра» бросил в прорыв Сашу Калашникова.
– Рвиии! – заорал я, сам устремляясь в атаку.
Однако Калашников хоть и побежал изо всех сил на ворота соперника, но защитник черно-белой команды Звягинцев постепенно его настиг. Так как мяч, который вёл наш форвард, угодил в лужу и потерял изначальную скорость. Там же в луже Виктор Звягинцев и схлестнулся Сашей Калашниковым. Но в этот момент из глубины поля уже набегал я. И нёсся я так, словно за моей спиной выросло два белых крыла. И когда Калашников со Звягинцевым рухнули на газон, я подобрал мяч и, подумав, что сегодня мне определённо везёт, полетел к воротам гостей.
– Аааааа! – гудели болельщики на трибунах в ожидании развязки эпизода.
И она не заставила себя ждать. Голкипер Дегтярёв, расставив руки в стороны, выбежал навстречу и я с носка дал под опорную ногу вратаря донецкой команды. После чего, потеряв равновесие, растянулся на мокром и вязком поле, снова не запечатлев в памяти, как мяч влетел в сетку ворот.
– Гоооол! – заревел переполненный Центральный стадион имени Ленина.
***
– Чтоб в понедельник утром был на базе, – предупредил меня Николай Старостин, когда после матча я отпросился домой, точнее говоря в ресторан.
Кстати, матч закончился со счётом 3:1 в нашу пользу и огромную толпу наших болельщиков не разочаровал. Я записал на свой счёт ещё два мяча, доведя общий послужной список до 40-а штук. Ещё один гол забил Женя Сидоров, который сегодня пахал всю игру за двоих, за себя и за меня. У донецкой команды отличился юркий, резки и невысокий Владимир Малый, немного подпортив нам общее праздничное настроение. Правда гостям из Донецка от этого мяча было не тепло и не холодно.
– Утро понятие растяжимое, – хохотнул Юрий Гаврилов, который тоже шёл в ресторан.
– Я тебе, Гаврила, когда-нибудь что-нибудь растяну, – погрозил кулаком наш 77-летний главный тренер. – Утром - это значит быть на утренней разминке. Свободны. Это тебя, кудрявый, тоже касается! – прорычал он вслед Саше Заварову.
– Шо, уже и похулять нельзя? – пробухтел себе под нос Заваров.
После чего мы все втроём проследовали к проходной служебного входа, где договорились подождать наших манекенщиц. И там столкнулись с компанией Владимира Высоцкого. Валерий Янклович, Всеволод Абдулов и Иван Бортник нам тут же наговорили множество приятных слов, поздравив с победой. А Высоцкий всё время хмурился и только, когда наши девушки появились из подтрибунного коридора, сказал:
– Знаешь, что, тёзка, если обыграете сборную ФРГ 21-го ноября, то я сам лягу в клинику. Либо в эту клинику положишь меня ты. Вот моя расписка, где есть согласие на моё обследование и лечение.
Владимир Семёнович протянул мне сложенную вчетверо бумагу, которую я немедленно спрятал во внутренний карман спортивной куртки. «Ну, хоть так», – подумал я.
Глава 8
Отмечать победу над «Шахтёром» я, Заваров, Гаврилов и манекенщицы Милана, Лёка и кино-инопланетянка Елена приехали в ресторан гостиницы «Россия». Вообще-то в этой гостинце было несколько ресторанов, одни из которых находился на 24-ом этаже башни северного корпуса. Вид из этого заведения был шикарнейший, прямо на Кремль и собор Василия Блаженного. Однако в феврале 77-го года этот северный корпус гостиницы странным образом вспыхнул сразу в нескольких местах. Народ поговаривал разное: начиная от раскалённого кофейника и заканчивая терактом западных спецслужб.
Хотя «загнивающему западу» заниматься подобной средневековой дикостью не было ни смысла, ни финансовой выгоды. О самой реальной версии, что гостиницу подожгли армянские сепаратисты, которые в январе того же 77-го года взорвали бомбу в московском метро, все старались помалкивать, чтобы не разжигать межнациональную рознь. Возможно, в такой политике и было рациональное зерно. Тогда, наверное, стоило пошевелить кое-каких товарищей из КГБ, которые вместо поиска реальных убийц и преступников гонялись за диссидентами и инакомыслящими.
Поэтому, чтобы не испортить вечер, я предпочёл заказать столик в западном корпусе. Этот ресторан находился на втором этаже, вид из его окон был попроще, зато здесь звучала живая музыка и в просторном зале можно было спокойно потанцевать.
– А шо Дасай не пошёл? – спросил меня Саша Заваров, имея в виду голкипера Рината Дасаева.
– Он не пошёл по той же самой причине, что и манекенщица Татьяна, – хмыкнул я. – Ты за Дасая не беспокойся. Он без нас не пропадёт.
В этот самый момент нам принесли кофе, соки, бутылочку шампанского и попросили горячие и холодные закуски ещё чуть-чуть подождать. И Юра Гаврилов первым делом галантно разлил шипучий напиток в фужеры наших дам.
– Володя, скажите, а я так и не поняла, Юра женат или нет? – спросила меня манекенщица Лёка, которая при таком приглушенном освещении ещё больше походила на актрису Фатееву.
– Я порой и сам теряюсь в догадках, – пожал я плечами. – Учитывая, что Юрий Васильевич предпочитает жить на спортивной базе, то там всё сложно.
Кстати, словно подслушав наш разговор, музыканты заиграли песню «Где же ты, и где искать твои следы». Кавер-версию на композицию Джо Дассена, которая называлась не то «Африка», не то «Африканская фиалка», замечательно перепел Валерий Ободзинский. И сейчас именно версию Ободзинского затянули местные ресторанные лабухи. Моя подруга Милана шепнула, что хочет потанцевать, и я счёл неуместным отказать своей девушке в такой мелочи. Мы, взявшись за руки, вышли из-за стола и, сделав буквально с десяток шагов, оказались на просторной танцевальной площадке.
– Что передал
