Под напором стали и огня - Герман Иванович Романов
Линейный крейсер «Явуз» в плавучем доке во время модернизации — на 1939 год самый мощный корабль турецкого флота. И единственный, что представлял реальную угрозу для черноморских крейсеров…
Глава 16
— Что вы имеете в виду, товарищ Кулик? Какой вы можете предложить способ, который остановит вражеское наступление?
— Перебросить все имеющиеся в резерве мехкорпуса и обе тяжелых танковых дивизии на Юго-Западный фронт, и всей массой бронетехники при поддержке артиллерии РВГК нанести мощный удар на Харьков, задействовав сразу три танковых армии и все гвардейские стрелковые корпуса. Просто проломить фронт на широком участке — угроза нашего прорыва на Запорожье и Днепропетровск заставит немцев начать переброску «подвижных» дивизий к Харькову, город для них есть тот самый «шверпункт», потеря которого резко ухудшит стратегическое положение «третьего рейха» на всем советско-германском фронте. Ведь под угрозой окружения будут 6-я, 11-я и 17-я полевые и 1-я танковая армия противника. Сейчас немцы успокоились, и нового наступления вряд ли ждут в том самом месте, где вроде бы одержали недавнюю победу. Так что за Харьков пойдут жестокие бои не на один месяц — как раз то, что нам нужно — «перемолоть» стратегические резервы врага до зимы, а там начать общее контрнаступление. Сейчас наступил самый благоприятный момент для нанесения такого удара — его не ждут.
В кабинете наступила тишина, члены Ставки начали переглядываться — Харьков стал тем самым местом, которого уже опасались, слишком неудачно за «вторую столицу» Украинской ССР шли бои. Как на качелях раскачивались, то успехом судьба поманила, то встали чуть ли не на грань катастрофы, подобной тем, что случились в прошлом году.
— А что думает Генеральный штаб? Борис Михайлович, как вы относитесь к предложению маршала Кулика?
Сталин остановился рядом с маршалом Шапошниковым, сделав характерный жест, когда тот попытался подняться со стула. Кулик специально не смотрел в сторону начальника Генерального Штаба — именно с ним он заранее обдумывал это предложение, которое исходило от нового командующего ЮЗФ генерал-лейтенанта Ватутина.
— Я думаю, что операция имеет определенные перспективы, товарищ Сталин. Выйти к Днепру нам не дадут, у немцев имеются достаточные резервы, чтобы купировать прорыв. Но вот отбить Харьков для противника станет делом престижа, а из-за угрозы дальнейшего нашего наступления в тыл всей группы армий «Юг», германцы будут вынуждены остановить свое наступление на Перекопе и продвижение к Ростову.
— А что скажет на этот счет товарищ Жуков?
Сталин ткнул трубкой в сторону сидевшего маршала — Георгий Константинович тут же поднялся, выпрямился.
— Танковые армии еще не восполнили потери, товарищ Сталин, требуется не менее тысячи «тридцатьчетверок» с подготовленными экипажами. Нужно еще не менее двадцати свежих стрелковых дивизий, чтобы создать значительное численное превосходство в силах. А еще необходима поддержка авиации, без прикрытия истребителями наши наступающие соединения понесут большие потери от ударов с воздуха.
— Разрешите, товарищ Сталин, — стоявший Кулик снова решил, что пора вмешаться — главнокомандующий войсками южного направления после Харьковской неудачи стал осторожен, и сейчас пребывал в сомнениях, что было для него необычно, ведь Жуков всегда отличался необычайной решительностью, и если начинал наступление, то понесенные войсками потери его никогда не останавливали, когда требовался результат.
— В танковых армиях необходимо произвести замену мехкорпусов, взяв из резерва, а также «оголив» Северо-Западный и Западный фронты. Там вражеского наступления не предвидится, а если оно и начнется, то исключительно на локальном участке, и вполне хватит для купирования отдельных танковых бригад и батальонов. Все тяжелые танковые полки стянуть к Харькову и нанести ими один мощный удар. Вместе с самоходными установками, у нас имеется в войсках до восьмисот КВ. Этого вполне достаточно, чтобы при поддержке тяжелой артиллерии РВГК проломить фронт и освободить Харьков. Готов на время операции стать помощником маршала Жукова и возглавить наступление всех трех танковых армий, и обеспечить должную артиллерийскую подготовку. Потребуется один мощный удар на главном направлении, для поддержки которого необходимо также стянуть лучшие силы нашей авиации. По достижению успеха перейти к обороне — за сам Харьков начнутся упорные уличные бои. Начнется «мясорубка», что же скрывать это, зато немцы потеряют инициативу и будут помимо своей воли втянуты в войну на истощение, а время работает против них.
В кабинете наступила тишина, Сталин даже перестал прохаживаться, замер с трубкой. Члены Ставки переглядывались — все хорошо знали, что маршал Кулик был ярым противником больших наступательных операций этим летом, а тут сам предложил устроить подобие нового «Вердена». Но потери мало кого из присутствующих пугали — советская промышленность уже давала вооружение и боеприпасов достаточно, пусть и не столько, чтобы полностью завершить реорганизацию вооруженных сил.
— А что вы на это скажите, товарищ Жуков?
— Я согласен с маршалом Куликом, товарищ Сталин. Немцы не ждут, что мы снова можем начать операцию по овладению Харьковым. В случае полного успеха можно выйти в тыл всей группе армий «Юг», даже дойти до Днепра, но даже без такой перспективы само взятие города заставит Рунштедта и Манштейна отказаться от продвижения на Ростов и вглубь Крыма. Да, операция в таком случае имеет большие перспективы!
Этого Григорий Иванович и добивался — за минуту Жуков пересмотрел свои взгляды на ситуацию, сразу же его поддержав. Георгий Константинович жаждал реванша за недавнюю неудачу. А тут подворачивается случай, о котором раньше представить было трудно — заполучить тщательно собираемые резервы и маршала Кулика в помощники.
— Я думаю, тут есть, что обсудить немедленно. Борис Михайлович, что вы можете сказать по предложению товарищей Кулика и Жукова? Стоит ли нам начинать новое наступление на Харьков?
— Думаю, нашего наступления противник не ожидает. У нас есть время для его подготовки, тем более генерал Ватутин планировал частную операцию, чтобы помочь Южному фронту. Нужно просто переработать планы, не думаю, что это займет много времени.
— Тогда поезжайте в Генштаб — за четыре часа, думаю, управитесь. А потом приезжайте сюда — нам есть что обсудить…
Турецкий флот представлял из себя довольно организованную силу, однако новых кораблей крупного
