Меткий стрелок. Том III - Алексей Викторович Вязовский
— Джентльмены! — крикнул я. — Про нас напишут в газетах!
Все собрались вокруг. Смотрели на золотую плиту. Огромную, тяжелую. Ее сияние словно затмило все остальные самородки.
— Как… как его нести? — спросил староста Иван.
— Собак нагрузим. Хотя нет, они, наверное, не справятся — почесал в затылке Кузьма. — Нужно делать носилки!
Мы провели остаток дня, собирая золото по осушенному дну. Оно было везде. Крупные самородки, мелкие… Это была настоящая золотая россыпь. Мы наполнили десять мешков — больше двухсот килограммов. И это без 'плиты. С ней — все двести пятьдесят.
На следующий день мы собирали остатки самородков, делали волокуши. Десять человек все не смогут унести на своих плечах все это — последнее взвешивание дало триста двадцать один килограмм! Почти двести тысяч долларов!
* * *
Обратный путь оказался настоящим испытанием. Мы тащили золото в мешках, на волокушках. Нагрузили «разгрузки» собак. И все одно руки отрывались. А ведь мне пришлось выделить передовой дозор и пару человек в арьергард. Я не забыл нападение на нас индейцев в прошлый визит к Небесному.
Нам постоянно приходилось останавливаться, очищать дорогу. Это был тяжелый, монотонный физический труд. Спины ныли, мышцы горели. Привалы устраивали каждые два часа. Просто больше не выдерживали. Ни мы, ни собаки.
Но староверы, Артур и банноки не сдавались. Знали, что везем. Самый большой самородок, когда-либо найденный на Аляске. Возможно, и во всей Америке!
Весть о золотой плите, найденной Итоном Уайтом на Небесном озере, опередила нас. По пути мы встретили пару старателей, они тут же побежали в город. Когда мы, измотанные, но торжествующие, подходили к Доусону, на берегу собралась огромная толпа. Весь город вывалил посмотреть. Тысячи людей.
Увидев волокушу, груженную плитой, народ загудел. Раздались восторженные крики.
— Вот это да!
— Итон, Итон!
— Золотой Уайт!
— Качать их!
Нас подхватили, начали подбрасывать вверх. Даже Артур полетал в воздухе.
Вокруг плиты началась давка. Люди толкались, пытаясь потрогать необычный самородок, разглядеть его.
— Назад! Назад! — кричал сержант Фицджеральд, пытаясь пробиться сквозь толпу со своими констеблями. — Держите порядок! Сдайте назад!
Полиция выстроила небольшое оцепление вокруг нашего «золотого каравана», с трудом сдерживала напор. Народ пер, словно обезумев. Жадность, любопытство, лихорадка — все смешалось.
— Мистер Уайт! Мистер Уайт! — раздались голоса.
Это были журналисты. Джек Лондон, уже стоял на какой-то бочке, делая пометки в блокноте. Другие, прибывшие перед ледоходом, тоже были тут. Фотографы, с огромными фотоаппаратами, вспышками…
— Мистер Уайт! Можно фото⁈ А теперь поставьте ее на попа, поставьте ногу сверху.
В моменте чувствовал себя натуральной фотомоделью! Никогда еще меня так много не фотографировали.
— Расскажите о находке! Как нашли⁈ Сколько она весит?
— Примерно сто пятнадцать фунтов. Или пятьдесят два килограмма. Точнее взвесим в банке.
Я стоял, окруженный толпой, чувствуя себя центром этого безумия. Фотографии. Руки, тянущиеся к плите. Лица, искаженные жадностью.
— Мистер Уайт! — это уже был Синклер от Морганов — Наш банк готов выкупить этот необычный самородок! Дадим больше, чем вес золота в нем.
— Я еще ничего не решил
Прежде чем, что-то делать с плитой — надо было понять насчет долей всех, кто участвовал в экспедиции к Небесному. Я планировал заплатить всем, даже геологу.
— Только, умоляю, не отправляйте на переплавку! Мы дадим хорошие деньги
Интересно, сколько с него можно запросить? Это же будущий раритет… Такие слитки выставляются в музеях.
С трудом, под охраной полиции и староверов, мы дотащили наш груз до «Северного Мамонта». Первым я приказал занести внутрь плиту. Староверы, кряхтя, взялись за дело. Спустить ее вниз, в мою кладовую… Это будет непросто. А еще потребуется дополнительная охрана! Трое или четверо вооруженных ружьями сторожей.
В салун пробился Алистер Финч с телеграммой в руке. Ротшильды были готовы заплатить пятьдесят тысяч долларов. В два раза больше, чем было золота в плите по весу.
— Лорд Натан Ротшильд лично подписал эту телеграмму! — Финч попытался произвести на меня впечатление известным именем — Его специально разбудили ради этой новости. В Лондоне сейчас час ночи!
— Я потрясен. Подожду предложение Морганов. Или вообще выставлю самородок на аукцион
— Шестьдесят тысяч! Это последняя цена — Финч смотрел на меня умоляюще.
— Аукцион, Алистер. У вас будет возможность купить его уже завтра.
— Хорошо, мистер Уайт, я выбью дополнительные деньги из Лондона. Самородок должен быть наш!
И этого сразила золотая лихорадка… Нет, спасения от нее.
— Как вы, кстати, собираетесь, его назвать?
И, действительно, как? Я задумался. Потом, вздохнув, произнес:
— Оливия!
— О! — только и смог произнести Финч. Помчался обратно в выходу в салун.
— Итон, смотри! — ко мне пробился Артур, потащил к окну — Пароходы!
Вниз по Юкону были видны две черные точки. Которые дымили и становились все больше и больше. Я вгляделся. Одна… Одна из них была знакома. Приземистый корпус, две мачты, высокая труба. «Северная Дева»!
Глава 7
Серебристый Юкон, едва освободившийся от зимних оков, разливался широко и мощно, неся в своих мутных водах остатки вывороченные с корнем деревья. Над его берегами, среди сопок, покрытых еще кое-где пятнами тающего снега, дымился Доусон. Мой город. Слишком быстро построенный, слишком хаотичный, слишком живой. И в этот день он ждал. Ждал прибытия «Северной Девы», которая должна была привезти припасы, почту, инструменты… Еда была самым важным пунктом в списке. Знаменитая солонина в бочках с клеймом US, что означает вовсе не США, а Uncle Sam, т.е. Дядя Сэм — здорово бы нам облегчила ситуацию с голодом и недоеданием.
Я стоял на временном причале, который мы спешно отстроили после ледохода, рядом с Кузьмой и Артуром, вглядываясь вниз по реке. Ветер срывался с гор, пронизывая до костей, несмотря на апрельское солнце, которое уже грело по-весеннему, но еще не могло прогнать остатки зимнего холода. На берегу собралось несколько десятков человек — те, кто имел отношение к нашей экспедиции или просто хотел посмотреть на прибытие первого в этом сезоне крупного судна.
— Уже близко! — крикнул Кузьма, указывая вниз по течению — Через полчаса будет тут.
Я напряг зрение. На борту, насколько я мог разглядеть, виднелись люди. Много людей.
«Северная Дева»… Она вернулась. Моя надежда, моя удача.
Шхуна дала гудок. Низкий, басовитый, знакомый звук, разнесшийся над рекой. Я почувствовал, как сердце
