Вне закона. Мемуары - Сажи Зайндиновна Умалатова
Он научно обоснованно доказывал, что между исламом и православием нет противоречий, что эти две религии на территории России объединяют народы СССР. Эдуард Федорович видел спасение и величие России в сближении религий: «Враги России используют национальный и религиозный факторы для того, чтобы развалить страну и разобщить людей», - говорил он.
Он был ходячей энциклопедией. Но его знания, ум не были востребованы. К сожалению, и он ушел из жизни полным сил, в 62 года 11 декабря 2001 года. И тоже при очень загадочных обстоятельствах. Многие замечают, что сегодня Зюганов использует научные труды великих патриотов России, выдавая их мысли за свои. Так как ни Володина, ни Лыкошина и многих других уже нет в живых, то и разоблачить его некому. Эдуард Федорович так хотел написать предисловие к моей книге. К моему большому сожалению, его жизнь так рано оборвалась.
Есть вопросы, которые мне не дают покоя. Володин Эдуард Федорович - профессор, доктор философских наук, полный сил и энергии ушел в 62 года; Гарифуллина Надежда Халиловна - писатель, журналист, ушла в 64 года; Лыкошин Сергей Артамонович - писатель, секретарь Союза писателей России, ушел в 54 года; Чуев Феликс Иванович - писатель, публицист, поэт, ушел в 57 лет. Все эти люди были активными политическими противниками лжепатриота Зюганова. И все эти люди ушли из жизни друг за другом за короткое время практически с одинаковым диагнозом - сердечная недостаточность...
В 1995 ГОДУ на выборах в Государственную Думу 2-го созыва Ельцин, хорошо зная сущность лидера КПРФ, вручил Зюганову большинство депутатских мандатов. Это было необходимо, чтобы его руками протащить законы, позволявшие разграбить государственную собственность. КПРФ пребывала в эйфории. В этот период руководители региональных отделений компартии съехались в столицу. Позвонил мне активист КПРФ из Нижегородской области Владимир Ильич /1итвинчук и предложил встретиться: сказал, что и Геннадий Ходырев тоже хотел бы поговорить со мной. Ходырев - это бывший первый секретарь Горьковского обкома партии и будущий губернатор от КПРФ.
Мы с Иваном Арчиловичем пришли на встречу в гостиницу «Москва». После встречи Владимир Ильич пошел нас провожать. В холле вдруг он разоткровенничался и поделился с нами установками в его партии:
- В связи с тем, что КПРФ пришла к власти и теперь контрольный пакет голосов Госдумы находится у нее, следующим президентом России станет Зюганов. Есть жесткая установка: всех, кто будет выступать против признанного лидера Зюганова, устранять физически, если даже они будут своими. По-другому власть не возьмешь!
Эти слова прозвучали как приговор. Мы с Иваном Арчиловичем, онемев от услышанного, переглянулись и расстались с Владимиром Ильичом.
- Вы уловили суть сказанного?
- Да, конечно...
- Значит, нас с вами тоже будут физически устранять, - сказал мне Шашвиашвили.
- Нас в первую очередь, - подтвердила я.
СПУСТЯ ГОД ПОСЛЕ РАССТРЕЛА
В октябре 1994-го, в годовщину трагических событий, мы организовали митинг возле Дома Советов у Поклонного креста, где до сих пор круглый год лежат цветы. Не успели начать митинг, как из толпы послышался отчетливый крик:
- Умалатова - нерусская! Она здесь не должна быть, уберите ее!
Я не поняла, что происходит, и стояла спокойно, не обращая внимания на эти вопли. В толпе, однако, пошло движение. Туда устремились казаки. Смотрю, тащат человека:
- Вот эта гадина - провокатор!..
Его хорошенько поколотили, приговаривая: «Не сметь произносить ее имя! Она в тысячу раз больше русская, чем ты!»
У провокатора что-то посыпалось из карманов, и среди прочего оказалось удостоверение сотрудника МВД. Казаки негодовали:
- Ты обязан следить за порядком, за законом, а сам вот чем занимаешься!..
После этого инцидента, так как этот метод не возымел желаемого успеха, ельцинские власти стали искать другие варианты. Уж слишком очевидной была та выходка и весьма увесистыми кулаки казаков. Боясь совершить ошибку и создать мне публичный имидж жертвы, гонимой властью, против меня начали действовать тайно. За эти годы опробовано столько провокаций, столько методов... И самую большую роль в этом сыграли усилия КПРФ во главе с Зюгановым. Но были, конечно, и другие...
Вскоре после расстрела Верховного Совета ко мне домой стали приходить вооруженные люди и требовать освободить служебную квартиру.
- Хорошо, никаких проблем, - говорила я. Но каждый раз эти люди, заполнив и подписав в присутствии понятых какие-то документы, уходили со словами: «Сажи, но мы вас выселять не будем. Мы хотим, чтобы вы это знали. Мы просто пришли отметиться».
Так происходило несколько раз. Когда они явились снова, у меня уже были собраны вещи. Я твердо решила: «Уеду!» Когда представители органов власти увидели упакованные сумки, они виновато сказали: «Распакуйте, мы не станем причиной вашего выселения. Пусть те, кто дает нам такие приказы, сами их и выполняют». И больше меня никто не беспокоил. Спустя несколько лет я по своим делам пришла в ОВД «Крылатское». Сотрудники поздоровались со мной и спросили:
- Сажи, вы нас помните?
- К моему сожалению, нет, - ответила я.
- Мы же приходили выселять вас из Москвы...
- Я плохого не помню.
- Неужели не помните? Эх, зачем мы вам сказали! Теперь вы будете знать, что это мы!
- Ваше очень доброе, человечное отношение ко мне, ваше тактичное поведение вселили в меня веру, что не все в нашей стране еще потеряно, - поблагодарила я их.
И я не льстила. Мое отношение к людям, что бы ни происходило, всегда остается трепетным и теплым.
С особенным чувством уважения отношусь я к ветеранам. Меня, словно по сердцу ножом, резали жуткие слова, которые начали звучать в современной России, что мы «сможем построить новую жизнь, когда уйдут ветераны». В высшей степени циничное заявление. На мой взгляд, оно предопределило начало процесса деградации в нашем обществе. Нельзя воспитать достойное подрастающее поколение, если отсутствуют примеры дедов и прадедов. Связь поколений не должна обрываться, так как это чревато разрушением корневой нравственной системы всего общества.
С развалом страны все более заметной становилась обреченность ветеранов, они были морально раздавлены. Бывшие руководители КПСС и комсомола, ставшие в один день лжеде-мократами и продавцами страны, выживали их и выбрасывали на свалку истории. Это касалось не только тех, кто воевал или трудился в тылу, и тех, кому в войну было три, пять, десять лет... Лучшие годы жизни, детство - беспечное и полное любви - для подавляющего большинства наших отцов и матерей прошли в поиске куска хлеба, мерзлой картошки, в страхе бомбежек, с одной лишь мыслью: «Выжить!» А
