Секретные коммандос - Джон Л. Пластер
Каждый из нас смотрел "Дикую банду" по разу, а кто-то и дважды.
Почти повсеместно мы фантазировали — вот путь, которым следует идти. Взять наши стволы, зарядить магазины, последнее столкновение, чтобы доказать, что мы не боимся умереть и не собираемся сдаваться. Они хотели нас, они могли придти и взять нас. Некоторые из самых опасных операций SOG за всю войну имели место в 1971 году, когда люди сознательно вступали в столкновения с крупными силами NVA, бросая им вызов, вызывая врага на бой. Ранее в том году РГ "Питон" из CCN под командованием капитана Джима Батлера заняла заброшенную базу огневой поддержки "Тор" на вершине холма в долине Ашау, чтобы перекрыть крупную дорогу противника. Тяжело вооруженные, с пулеметами M-60 и 60-мм минометом, четырнадцать человек Батлера сражались день и ночь, поддерживаемые истребителями и ганшипами AC-130 "Спектр". Ушедшая как раз в тот момент, когда батальон NVA добрался до вершины холма, РГ "Питон", как полагают, уничтожила почти 350 северовьетнамцев, включая пораженных авиаударами.
В конце мая РГ "Индиго" вошла в долину Ашау и, как и люди Батлера, заняла вершину холма, возвышающегося над Шоссе 548. В состав группы, возглавляемой Один-Ноль, сержантом первого класса Эккардом Карнеттом, и Один-Один, первым лейтенантом Гэри Даннэмом, входили сержанты Кевин Смит, Джесси Кэмпбелл и Дуглас Томас. Используя безоткатное орудие и 81-мм миномет, и поддержанные AC-130, они перебили множество солдат NVA и уничтожили пятнадцать грузовиков, прежде чем их эвакуировали.
Эти бои с невероятными односторонними результатами достигли финального крещендо 7 августа, когда РГ "Канзас" заняла старую базу огневой поддержки на вершине холма недалеко от заброшенной крепости морской пехоты Кхесань и подверглась фронтальной атаке усиленного полка NVA из 2000 человек. За, несомненно, самые жестокие за всю войну полчаса эта горстка бойцов SOG уничтожила более сотни северовьетнамцев и ранила еще шестьдесят, но дорогой ценой: Один-Ноль, первый лейтенант Лорен Хаген, был убит и посмертно награжден последней Медалью Почета Армии США в этой войне; Один-Один Тони Андерсон получил множественные ранения; Один-Два, сержант Брюс Берг, пропал без вести и был сочтен погибшим; из трех пошедших с ними добровольцев сержант Оран Бингем был убит, а сержант Билл Куин ранен. Один лишь сержант Уильям Римонди не пострадал. Из их восьми ярдов шестеро были убиты и двое ранены.
Стремление пойти на большой риск в последние дни SOG было свойственно не только CCN. Некоторые из наших групп в Контуме отказались от любых попыток разведки в пользу большего количества людей и более тяжелого вооружения, и вместо того, чтобы разорвать контакт и ускользнуть, они устраивали засады, атаковали и запугивали северовьетнамцев.
Это стремление к все большей дерзости распространилось даже на Наездников Кови, когда мы с Лоуэллом Стивенсом решили сделать то, чего никто не делал раньше: выйти на разведывательную задачу в составе двух человек, всего вдвоем. За выпивкой в клубе мы убедили себя, что сможем так хорошо скрываться и двигаться так тихо, что северовьетнамцы не обнаружат нас. Мы отправились в комнату полковника Радке, разбудили его и изложили наш план: мы вылетим на OH-6, маленькой наблюдательной вертушке, и высадимся на пятидесятифутовой LZ.
"Никто раньше так не делал", — сказал Стивенс, — "противник не ожидает этого".
Я добавил: "Я уверен, что мы сможем сделать это, сэр".
Полковник Радке выслушал, но ничего не обещал. Мы пытались изобразить Дикую Банду?
Полковник Радке, в конце концов, отклонил наше предложение как разговор, порожденный алкоголем, и отбросил это, но годы спустя признал: "Единственное, что было не так для всех вас, это что вы знали, что все сходит на нет. Почти настало время, когда вам придется все бросить. Вы не хотели этого делать. Ты чувствовал, что лжешь, что лжешь людям, это было огромное чувство вины — я понимал это. Мне было нечего сказать вам, чтобы вам стало легче, но я понимал это. И нужно было просто выговориться и приготовиться к возвращению домой, потому что у нас не было выбора".
Несколько вечеров спустя я и Стив Кивер сидели в Кантри-Клубе с Лоуэллом Стивенсом, все мы слишком много пили. С огромной тоской я слушал Стивенса: человека, который цитировал Дэви Крокетта, жил бескорыстно и храбро боролся, наконец, столкнувшись с тем, что причиняло ему боль. "В 64-м я говорил ярдам: "Мы не французы. Америка не сбежит и не бросит своих людей". Лоуэлл помотал головой. "Я обещал им. Я обещал ярдам", — всхлипнул он. "Боже мой, разве они не знают, я же обещал ярдам".
Кен Карпентер тоже не был застрахован от самокопания. Однажды ночью я зашел в Кантри-Клуб и обнаружил там Кена, сидящего в темноте одного, пьющего и слушающего старую песню кантри. Его глаза блестели в тусклом свете стереосистемы. Я спросил: "Кенни, что случилось?"
Он отвел взгляд, покачал головой и пробормотал: "А, просто становлюсь сентиментальным".
"Я вернусь позже", — предложил я.
Вместо этого Кен включил свет, налил два стакана "Краун Роял" и передал один мне. "За наших парней", — предложил он. "И на хер всех остальных".
Мы выпили и больше не сказали ни слова.
Хотя я летал на Кови так же осторожно и мудро, как всегда, это становилось все труднее. На какое-то время все превратилось в смазанную мешанину из полетов, бомбежек и эвакуации групп. Хотя записи пилотов указывают, что тем летом я вылетал на несколько чрезвычайных ситуаций Прерия Файр, я не могу вспомнить подробностей.
Потери среди пилотов Кови и Наездников Кови в последний год SOG достигли пика. Еще в феврале птичка Кови, обеспечивающая CCN, упала в долине Ашау, убив капитана ВВС Ларри Халла и его Наездника Кови, сержанта первого класса Уильяма "Хосе" Фернандеса.
