Нежные страсти в российской истории. Любовные треугольники, романтические приключения, бурные романы, счастливые встречи и мрачные трагедии - Сергей Евгеньевич Глезеров
Л. Андреев. И.Е. Репин. Портрет, 1905 г.
…Он меняет свои темы, как Дон Жуан — женщин, но всякой он отдается до конца. Всякой он отдается до конца. Ведь не лгуном же был Дон Жуан, когда говорил каждой женщине:
— Ты для меня — единственная!
Он и вправду чувствовал в каждой — свою первую, единственную, вечную».
Первой «единственной» Леонида Андреева стала гимназистка Надежда Антонова, будущая актриса. «Со знакомством с Надей начинается перелом. Острые страдания, жестокая операция, которую произвели над моим сердцем, возможность полного счастья, следовательно, вера в жизнь — пробудили во мне жажду этой жизни, расшевелили погруженный в спячку ум — я стал жить. 22 июня 1894 года — это второй день моего рождения», — записал Леонид Андреев в дневнике.
Андреев-гимназист объяснился в любви и попросил руки, когда Надежде едва исполнилось шестнадцать лет. Однако ее мать решительно отказала. Несколько лет Андреев на страницах своего дневника сетовал о равнодушии к нему Антоновой. Свои переживания он выразил в написанном им рассказе «Он, она и водка», напечатанном под инициалами «Л. А.» в газете «Орловский вестник» 9 сентября 1895 года — это один из первых литературных опытов Леонида Андреева.
Вот лишь одна цитата из этого произведения: «Он любил ее, но она его не любила… А может, и любила, но странно как-то вышло все это.
Говорили, что его и не стоило любить, но едва ли это правда. Он не был ни слишком умным, ни слишком глупым человеком, т. е. был как раз создан для любви. И, действительно, всю почти жизнь он служил ей, как иные служили мамоне, а иные Богу. Только и служил он так же несуразно, как и жил…
И одолела его хандра, такая свирепая хандра, что, будь он англичанином, он зарезался бы. Но он был чисто русским и потому купил бутылку водки. Стал ею резаться; резался, резался — скучно стало. Да и друзья, родственники и знакомые, а больше всего незнакомые начали возмущаться: сидит человек и пьет!
Попробовал он служить мамоне — бросил. Затем поочередно бросал науку, литературу и искусство, пока нечего стало бросать».
«Четвертый дневник начинаю я во имя Надежды Александровны, — записывает Андреев в дневнике 28 марта 1897 года. — Значение этой любви для меня громадно. Она единственный смысл моей жизни».
На следующий день он записал: «…Мое “я” требует для своего существования любви, горячей и деятельной. Как для одних необходима слава, как для других необходим труд или борьба, так для меня необходима любовь. Как воздух, как еда, как сон — любовь составляет необходимое условие моего человеческого существования. Без пищи я подохну с голоду, без любви я покончу с собой от тоски…»
5 сентября 1897 года Надежда Антонова в очередной раз ответила отказом на предложение Леонида Андреева. А спустя два года вышла замуж за чиновника Городской управы и администратора театра-кабаре Никиты Балиева «Летучая мышь» Фохта.
Прошло несколько лет, и в феврале 1902 года Леонид Андреев женился на Александре Михайловне Велигорской, внучатой племяннице поэта Тараса Шевченко.
«…Александра Михайловна Велигорская, по отцу — полька. Фамилия Велигорские — русифицированная форма родового имени одной из ветвей графов Виельгорских (правильнее — Виельгурских), лишенных титула и состояния за участие в восстании 1863 года. По женской линии Александра Михайловна — украинка», — говорится в книге А.А. Андреевой «Жизнь Даниила Андреева, рассказанная его женой» (Даниил Андреев — сын Леонида Андреева, тоже писатель, автор трактата «Роза Мира»).
Отношения и в этом романе, длившемся несколько лет, развивались непросто. «Целый месяц я был счастлив с тобой, — писал Андреев возлюбленной в апреле 1898 года. — А потом… Не знаю, что потом сделалось. Любовь чистая, здоровая, светлая и радостная ушла; осталась любовь больная, полная сомнений и тупой боли. Да, я упрекал себя в самообмане, не в том, что ты показалась мне лучше, чем есть, а в том, что поверил тому, чего не было и чем так дорога была ты мне: в твою крепкую и сильную любовь».
В июле 1898 года Леонид Андреев выступил прямо-таки с программным заявлением, обращаясь к своей будущей супруге: «Для меня нет равенства в любви, и одна личность должна быть поглощена другой. Девизом этой личности должны быть известные слова: “Твой Бог — мой Бог!” Скажу прямо и откровенно — такой личностью должна стать женщина, которую я люблю… от этой женщины я жду самоотречения, жду безграничной, готовой на всякую жертву любви. Всюду за мной: в могилу, тюрьму, в сумасшедший дом»
Л. Андреев с первой женой Александрой Михайловной
Брак был счастливым, но продолжался недолго. «Двадцатишестилетняя, совершенно здоровая, любимая мужем Шурочка умерла вскоре после рождения второго сына (это событие произошло в ноябре 1906 г. в Берлине. — Ред.) от того, что тогда называлось “послеродовой горячкой”. Во многих воспоминаниях современников остался ее милый, светлый облик; осталось и описание того, какой трагедией была ее смерть для Леонида Николаевича. Иногда он предстает просто обезумевшим от горя. Новорожденного — причину смерти жены — он не мог видеть.
Казалось, что ребенок обречен. Но в Берлин из Москвы приехала старшая сестра Александры Михайловны, Елизавета Михайловна Доброва. Она увезла в Москву осиротевшее существо, в котором едва теплилась жизнь, и ребенок обрел чудесную семью. До шести лет им неотрывно занималась мать Елизаветы и Александры, Бусинька, Евфросинья Варфоломеевна Шевченко», — читаем в книге А.А. Андреевой «Жизнь Даниила Андреева, рассказанная его женой».
После смерти жены состояние Леонида Андреева действительно было катастрофическим. Спасла его… та самая, первая единственная. Надежда Фохт примчалась в Берлин и увезла Андреева на Капри (Италия), где жил Максим Горький. Он очень ценил творчество Леонида Андреева и настоятельно просил его приехать к нему. На Капри Андреев, переживая смерть жены, много пил. Дальнейшее пребывание с ним стало для Надежды Александровны совершенно невыносимым, и она покинула его…
Тем временем жизнь продолжалась. У Горького на Капри Леонид Андреев прожил до весны 1907 года. Личная драма стала для него уже менее острой, его захватили дела общественные. В России к тому времени революция пошла на спад, и Андреев, как и многие представители интеллигенции того времени, мечтавшие о «буре», разочаровывается в ней и отходит от революционно настроенного писательского окружения Горького.
В 1908 году Андреев женился второй раз. Его избранницей стала Анна Ильинична Денисевич (Карницкая). Правда, перед этим он пережил несколько бурных романов. По Москве тогда ходил
