Лавка страха - София Яновицкая
К своим двенадцати годам я пересмотрел кучу фильмов про зомби, злобных призраков и прочую нечисть. Конечно, они все были на экране — но мне показалось, что даже если бы они оказались рядом, на улице, то были бы не такими жуткими, как люди с потрескавшимися глазами возле больницы. Эти люди ни на кого не нападали, ни за кем не гнались, не брызгали ядовитой слюной. Издали в первую секунду они казались совершенно обычными — но потом ты начинал чувствовать, что что-то с ними не так.
В них не было злобы — в них вообще ничего не было. Мне вспомнились дома-декорации в школьном театре — картонный фасад, а за ним пусто. Как будто все эти люди на самом деле уже умерли, и только их тела каким-то образом изображали живых.
— Лучше бы ты это выдумал, — вырвалось у Агаты.
Оскар с трудом сглотнул, глядя на всё стеклянными от ужаса глазами, и судорожно вдохнул, словно ему не хватало воздуха.
Я почувствовал на себе взгляд — чьи-то расколотые глаза скользили по мне. Во рту пересохло, сердце замерло, а потом заколотилось как бешеное. Нужно уходить отсюда. Развернуться и бежать, не останавливаясь, сколько хватит сил — а потом спрятаться под одеяло и зажмуриться. И открыть глаза, только когда все это окажется неправдой, просто дурным сном, ведь такого не бывает по-настоящему…
— Жуть, да?
Мы обернулись. Рядом стояли две девчонки, ровесницы Оскара и Агаты. У обеих на головах были завязаны высокие хвосты — у одной светленький, у другой темный. Глаза у них, к счастью, были самыми обычными, но горели азартом.
Лицо у Оскара стало такое, как будто его вот прямо сейчас назначили главным хирургом. Пожизненно.
— Привет, — вздохнул он.
Девчонки, которых я мысленно назвал Хвостатыми, окинули меня и сестру цепким взглядом. Но, видимо, решили, что потом выяснят, кто мы такие, и уставились на Оскара.
— Врачи думают, у них сосуды в глазах полопались, — зачастила светленькая.
— Непохоже на кровь, — заявила Агата.
Девчонке явно не понравилось, что ее перебили. Она смерила Агату осуждающим взглядом и продолжила:
— Но что-то в крови нарушилось, и потому все черное. Анализы в лабораторию повезут.
— А еще, — заикнулась темненькая, но ее перебила Агата. Она не терпела, чтобы ее игнорировали.
— Что со всеми этими людьми случилось?
Не отреагировать на ее громкий вопрос Хвостатые уже не могли.
— Никто не знает, — кисло протянула светленькая. — Вроде как никаких болезней у них не нашли.
Мы переглянулись.
— Бред какой-то, — Агата скривилась.
Оскар промолчал, а у меня засосало в животе.
Темненькая девчонка еле дождалась, пока светленькая договорит, и вылезла вперед.
— А еще! — она обвела всех взглядом, явно наслаждаясь вниманием. — Я случайно услышала, как говорили медсестры…
Я не сдержался и фыркнул. «Случайно».
Хвостатые строго уставились на меня, почище училок в школе.
— …и они обсуждали, что все люди говорят про какую-то девушку.
— Что еще за девушка? — нахмурился Оскар.
— Типа незнакомая девушка, жутко красивая, но что-то у нее не так с глазами, — многозначительно произнесла темненькая.
— И якобы она типа что-то ела… или пила, — добавила светленькая. — Похоже на бред.
«Тетя приходила», — зазвучал у меня в голове детский голосок. По спине поползли мурашки.
— Прямо какая-то эпидемия, да? — снова затараторила темненькая.
Вид у нее был такой, словно она вот-вот добавит: «Круто, скажите?!» Она даже открыла рот, но взглянула в сторону больницы и вскрикнула:
— Ой, это же Влад из параллельного!
Хвостатые охнули и понеслись к несчастному Владу.
— Пошли отсюда, — тихо произнес Оскар.
Мы прошли несколько узких улочек, прежде чем кто-то из нас заговорил. Я не мог отвязаться от мыслей о том, что произошло, точнее, что я сделал сегодня ночью и связано ли это как-то с тем, что у людей потрескались глаза и они стали как зомби. Агата, судя по ее гримасе, колебалась между тем, чтобы назвать все чушью и признать то, что видела своими глазами. А Оскар…
— Я вспомнил, — глухо сообщил он через несколько улиц. — Вспомнил, откуда я это знаю.
Мы уставились на него.
— Читал в старых газетах, для доклада в школе — неважно. Такое уже происходило.
У меня ослабели колени, и я споткнулся о мостовую.
— Где-то в середине прошлого века, и вроде как это считалось легендой. — Оскар нервно потер лоб. — С людьми стало что-то твориться, вот точно как сейчас — черное в глазах, черное откашливали, галлюцинации, коматозное состояние. Никакой болезни не определили.
— И что с ними случилось потом? — спросила Агата.
— Через несколько дней они умирали, — негромко ответил Оскар. — А за пару дней до смерти каждый видел предыдущего умершего, как будто тот пришел за ним.
Несмотря на жару, меня начала бить дрожь.
— А почему заболели те люди?
— Узнать так и не удалось, — покачал головой Оскар. — Все началось вдруг и так же внезапно закончилось. Заболеть мог… может… кто угодно.
Мы подавленно замолчали.
— Ой, да ну. Стопудово легенда и есть, — чересчур уверенно заявила Агата. — Превратилась в страшилку… И потом, сейчас все видели одну и ту же девушку — и то, если ее действительно видели.
— Ну да, — торопливо согласился Оскар. — Сейчас другое.
Я покивал. Но уверен, что каждый из нас подумал об одном: сейчас еще никто и не умер.
Глава 13. Девушка с тьмой в глазах
В дальней стене чулана была дверь. На полу валялся ровно отрезанный кусок обоев — точно как я и помнил.
Я наполовину надеялся, что все, что я помнил из прошлой ночи, окажется дурным сном. Почему наполовину? Ну серьезно, кто откажется от того, чтобы в его доме оказалась потайная дверь, ведущая к приключениям?
Но вот она, дверь, из старого дерева, с черной паутиной и ручкой-черепом в центре. И неожиданно я не мог решиться открыть ее.
Я помчался в чулан, как только мы вернулись домой. Ходиков около «Лавки» стало меньше. Я надеялся, что эти тоже уйдут домой, иначе у них просто будет солнечный удар. Оскар с Агатой уселись на кухне есть мороженое, купленное по дороге, и обсуждать произошедшее. Я решил пока ничего им не рассказывать — прихватил фонарик и умчался наверх. Лучше сначала все разузнать самому.
— Ладно, — выдохнул я и взялся за ручку. Железо было холодным, но руку не прошило болью, как ночью. — Раз, два, три!
На счет «три» я потянул тяжелую дверь на себя. За ней открылся
