Детектив за обедом. Убийство подают горячим - Токуя Хигасигава
Безупречно белая, практически прозрачная кожа. Черты лица будто у фарфоровой куклы. Струящиеся черные волосы переплелись с изумрудными побегами роз, и на их фоне распустившиеся бутоны алых цветов казались еще ярче…
Одного взгляда на погибшую было достаточно, чтобы у Рэйко в сознании вспыхнули слова «ослепительная», «прекрасная», «неземная».
Однако, как детектив, позволить себе произнести эти слова она не могла. Молча поправив декоративные очки в черной оправе, Рэйко продолжила осматривать место преступления. Мертвая женщина, покоившаяся среди роз, — сцена ужасно напоминала иллюстрацию из манги.Но кто же мог совершить подобное?..
Мысли Рэйко прервал раздавшийся у нее за спиной знакомый мужской голос:
— Жертва — Кёко Такахара, двадцать пять лет. Говорят, недавно она поселилась в особняке семьи Фудзикура, где ей позволили жить без какой-либо платы… Но как же она удивительно красива! Такое ослепительно роскошное место преступления — настоящая редкость. Прямо как картинка из манги! — преспокойно выдал он то, что Рэйко лишь подумала и о чем благоразумно не стала говорить.
Ее переполняло желание схватить его за горло и с криком «Да что же ты за невежественный тупица!» придушить прямо на месте. Однако, к ужасному несчастью, этот человек был ее начальником и вдобавок носил звание инспектора полиции. Так что душить его было никак нельзя. Оставалось лишь окатить холодным взглядом из-за стекол очков и мягко упрекнуть:
— Инспектор, ваши слова несколько неуместны. О какой красоте можно говорить, когда перед нами жертва убийства?..
— Неуместны? Это ты про меня?
Инспектор Кадзамацури, который стоял перед Рэйко, театрально прижимая руки к груди, был тридцатидвухлетним холостяком, а заодно богатым наследником семейной империи «Кадзамацури Моторс» — известного автопроизводителя.
В детективы же он пошел, лишь чтобы исполнить свою детскую мечту — разъезжать по городу на серебристом «ягуаре» с полицейской мигалкой. Так, по крайней мере, гласили слухи, упорно ходившие о самом нелепом инспекторе в управлении Кунитати.
— Ты меня не так поняла, Хосё-кун. Я вовсе не говорил, что труп красив, а всего лишь навсего заметил, что само место выглядит удивительно красиво. Восхищался этим чудесным розарием, вот и все. — Инспектор Кадзамацури ловко увернулся от упрека Рэйко и тут же добавил абсолютно неуместный в данных обстоятельствах хвастливый комментарий: — Хотя, если уж на то пошло, розарий у меня дома в два раза больше.
Молча слушавшая его Рэйко была молодой женщиной — детективом в том же полицейском управлении Кунитати. Однако, помимо службы в полиции, она также являлась дочерью Сэйтаро Хосё — главы конгломерата «Хосё Групп», умудрившегося проникнуть в самые разные сферы: финансы, недвижимость, железные дороги, энергетика, логистика и даже детективные романы. Однако в строгой профессиональной среде чересчур известная фамилия ее семьи только мешала, а потому Рэйко тщательно скрывала свою принадлежность к ней.
Так, шикарный брючный костюм «Бёрберри» она «урвала за бесценок на распродаже в „Маруи Кокубундзи“», а очки «Армани» «отхватила за смешные три тысячи девятьсот восемьдесят иен в магазине оптики за углом». Несведущим в мире моды, да и в принципе не слишком проницательным коллегам-детективам даже в голову не приходило усомниться в ее наглом вранье.
И вот эта Рэйко, чья удивительная скромность не могла не поражать воображение, даже бровью не повела при бахвальском замечании инспектора Кадзамацури о том, какого там размера розарий у него дома. Лишь воображая, как крепко-прекрепко сжимает шею инспектора, она тихонько подумала: «Вообще-то, у меня дома розарий в три раза больше твоего!»
— Кстати, Хосё-кун, — обратился к ней инспектор, даже не догадываясь о том, как жестоко с ним обходилась Рэйко в своих мечтах, — посмотри на этот прекрасный труп. Ничего странного не замечаешь?
— Инспектор, вы все-таки сказали «прекрасный труп».
Ну да ладно, пусть его…
С первого же взгляда на убитую она обратила внимание на несколько подозрительных деталей. Для начала — из одежды на жертве была лишь тоненькая пижама. Затем — босые ноги. И нигде рядом не обнаружилось ни туфель, ни сандалий, ни какой-либо еще обуви. Исходя из этого, можно было предположить, что убийство совершили не в розарии, а в каком-то ином месте. Причем, скорее всего, в помещении.
Получается, что преступник убил жертву где-то в особняке, а затем намеренно перенес тело и уложил на постель из роз. Но зачем убийце понадобился этот последний шаг, выполнение которого требовало немало сил и лишней возни? Вот что оставалось загадкой…
Рэйко напряженно размышляла, пытаясь найти ответ, как вдруг…
— Эх, неужели ты еще не поняла? Ну, так и быть, объясню тебе. Убийство произошло вовсе не в розарии, а где-то в доме. Ну-ка, посмотри хорошенько на одежду жертвы. И не забудь обратить внимание на ее босые ноги… — И вот инспектор уже принялся пересказывать Рэйко ее собственные мысли.
Сам спросил: «Ничего не замечаешь?» — и сам тут же ответил: «Ну, так и быть, объясню». В этом был весь инспектор с его фирменным стилем.
Ладно уж, сказать, что он ошибается, было нельзя, а значит, и спорить не имело смысла. Как его подчиненной, Рэйко оставалось лишь терпеливо дослушать до конца и без того очевидные вещи.
— Инспектор, то есть, выходит, нам для начала необходимо установить реальное место убийства, а затем выяснить, с какой целью тело было перенесено сюда?
— Именно так, одзё-сан. Быстро сообразила.
Ага, вероятно, даже побыстрее вас, инспектор. И еще, ну сколько можно повторять?! Перестаньте называть меня «одзё-сан»! С души воротит от такого обращения! Никакая я вам не «одзё-сан», а самая настоящая «одзё-сама»!
Тело Кёко Такахары осторожно подняли с ложа из роз и передали на вскрытие. По заключению судмедэксперта, смерть наступила около часа ночи. Также на шее обнаружили следы сдавливания, что позволило установить причину смерти: асфиксия в результате удушения. Орудие убийства, судя по всему, было не таким тонким, как шнур или веревка, а скорее чем-то более объемным — прозвучало предположение, что этим «чем-то» могло оказаться полотенце. Кроме того, эксперты сошлись во мнении, что тело было перемещено после убийства, тем самым подтвердив догадки Рэйко и инспектора.
После завершения экспертизы Рэйко вместе с инспектором Кадзамацури покинули розарий, чтобы допросить четверых свидетелей, присутствовавших при обнаружении тела.
Ими оказались почетный председатель отеля «Фудзикура» Кодзабуро Фудзикура со своей супругой Фумиё, их зять и действующий президент компании Масахиро Фудзикура, а также Юдзи Тэраока — он тоже провел прошлую ночь в особняке.
Именно последний и оказался тем, кто обнаружил тело. Как выяснилось, он был дальним родственником семьи Фудзикура.
— Хоть мы и родственники, да вот только последний раз я сюда приезжал еще студентом — лет двенадцать уже прошло. В те времена никакого розария здесь и в помине не было, так что мне захотелось его как следует осмотреть. Сегодня утром я проснулся раньше обычного и решил прогуляться по розарию. И вдруг вижу: на клумбе как будто бы кто-то спит. Подошел поближе — а это Такахара-сан. Ее лицо было мертвенно-бледным, словно у покойницы. От испуга я невольно вскрикнул… Честное слово, детектив! Я не вру! — Будто ощущая сгустившееся над ним облако подозрений, Юдзи Тэраока умоляюще сложил перед собой руки.
Рэйко заметила, как у инспектора Кадзамацури едва заметно дернулась бровь.
— Что ж, ясно. — Инспектор бесстрастно кивнул и обратился к оставшимся троим. — Значит, вы услышали крик Тэраоки-сан и поспешили в розарий, где застали его сидевшим на земле неподалеку от тела Кёко Такахары. После этого вы сразу же набрали сто десять и вызвали полицию, верно?
— Да, в общих чертах
