Глубокие тайны Клиф-Хауса - Хельга Мидлтон

Почему-то она не сомневалась, что Стив ответит тоже эсэмэской.

Следующее сообщение ушло к Джиму: «Мне надо кое-что проверить. Буду на кладбище рядом с церковью через 15 минут».

Ответ пришел незамедлительно: «Дождись меня. Уже выхожу».

Глава 33

Хикманн

– У меня давно сложилось мнение, что ты, Эйлин, девушка оригинальная, но не мог даже представить себе, что настолько. – Он приближался к ней, обходя надгробные камни, стараясь не наступать на могилы, холмики которых давно сравнялись с землей. В руке у него был маленький букетик.

Он передал ей цветы и потянулся губами к щеке, но она отстранилась.

– Согласен, – кивнул он, – кладбище – это место для проявления любви, но другого сорта. Хотя… не вижу разницы. Покойным должно быть приятно знать, что живые продолжают оставаться живыми.

Она оставила замечание без ответа.

– Ты написал: «Надо увидеться». Вот я и ответила, где ты можешь меня увидеть. Не бегать же мне в полицию каждый раз. Сам сказал, там много лишних глаз и ушей. Или, может быть, нам где-нибудь в пабе усесться? На публичный показ, так сказать.

– Эйлин, не передергивай. Я ничего не собираюсь скрывать. Я сегодня же объясню Хлои, что наш с ней брак был ошибкой. Да, моей ошибкой. Я готов нести ответ. Слава богу, детей нет и делить нам нечего. Как пришел к ней с чемоданчиком, так с ним и уйду.

– Твое право, но…

– Что «но»?

– Окончание одних отношений еще не означает сиюминутное начало других. Если ты планируешь стать свободным человеком, это твое решение и твое право. Но… Я просто хочу тебя предупредить, что если ты думаешь вступать в новые отношения и строить их со мной, то я… как бы это сказать… я не готова…

– Ты хочешь сказать – «пока» не готова?

– Нет, я вообще не готова. Джим, мне 27 лет, если я пойду на новые отношения, то с перспективой строить семью, рожать детей.

– То есть ты хочешь сказать, что я не подходящий генетический материал? – Ей показалось, что в его голосе прозвучала нотка обиды.

– Нет. Я совсем не это имела в виду. Не ерничай. Я думаю, что, когда уйдет острота новизны и отношения станут более… – она пощелкала пальцами в поиске правильных слов, – «бытовыми», что ли, то наша семейная жизнь будет невыносимой.

– Почему?

– Потому что мы оба выбрали себе профессии, которые занимают все наше время и все наши мысли. Нам законом положено сидеть за двумя разными столами в противоположных сторонах зала суда. Наши выводы и доводы – всегда полярные. Как ты себе представляешь нашу совместную жизнь? После шести часов слушания тяжбы, споров и доказательств, брошенных в адрес друг друга, мы выходим из здания суда, садимся в одну машину, едем домой, ужинаем, сидим рядышком на диване, смотрим телек и в одиннадцать ноль-ноль дружно ложимся в постель. Ты читаешь материалы одного дела, я – другого.

– Да. Именно так я себе и представляю нашу совместную жизнь. Не вижу в ней ничего плохого.

– Плохое в ней только одно. Это утопия. Ни ты, ни я никогда не сможем отделить мух от котлет и работу от жизни. Эти мухи будут виться над нами как над трупом. И любовь постепенно превратится в труп.

– М-да. Учат же вас на юрфаке ораторскому искусству. Ничего не скажешь. И, главное, место ты нашла для объяснения подходящее. Так сказать, и похоронила, и надгробием привалила.

– Джим, я не хотела тебя обидеть. Я правда очень, очень тебе благодарна. Ты подарил мне, наверное, лучшую ночь в моей жизни, но я трезво смотрю на вещи. Много лучших ночей быть не может. Давай оставим память о ней как лучшее из того, что мы будем помнить.

– Посмотрим. Я не сдаюсь так легко.

Оба помолчали. Она наклонилась и положила его букетик у основания камня.

АННА ЛИДИЯ КОЛД

1972–2005

Спи с миром. Мы любим тебя

Муж и дочь

– Надеюсь, ты назначил такое срочное свидание не только для того, чтобы поставить меня в известность о желании развестись.

– Нет. Я узнал еще кое-какие подробности о твоей тете.

– Я, собственно, и поспешила сюда, потому что оказалось, что толком ничего не знаю не только о ней, но и о своей матери. Вот, смотри, – она протянула руку к надгробному камню, – я даже не знала год ее рождения. Знаю, что умерла, когда мне было десять, и это все. Удивительно, как в семье никто ее никогда не вспоминал.

– Наверное, вспоминали, но не при тебе. Берегли психику девочки.

Помолчали. Джим протянул ей руку. Эйлин, как ребенок, послушно вставила свою ладошку в большую, теплую руку взрослого мужчины. Он помог ей обойти могилу, и они неспешно побрели назад к церкви. Поравнявшись с массивной дубовой дверью, не сговариваясь, повернули к ней. Он потянул на себя кольцо ручки. Дверь оказалась незапертой и с тяжелым, уставшим скрипом открылась, пропуская пару внутрь.

– Ну, рассказывай. Уж тут нас никто не подслушает. Если только они. – И Эйлин кивнула в сторону витража, заполнившего всю стену за алтарем.

Там в трех стрельчатых арках окна светилась сцена Благовещения. Композиция оказалась классической, но очень удачно вписалась в оконный проём: в левой – коленопреклоненный архангел Гавриил. Одно его крыло было срезано аркой, у зрителя возникало впечатление, будто оно осталось снаружи, и потому носитель благой вести как бы находился в движении. Некогда ему тут задерживаться. В правой арке Дева Мария. Она будто придавлена неожиданной новостью: удивлена и не рада, но не смеет противиться Божией воли. Художник явно вложил долю иронии в трактовку сюжета. Самая красивая часть триптиха – центральная. В ней подробно изображены какие-то мелкие зверюшки: не то хорьки, не то мыши, – а также цветы и деревья, ветви которых клонятся под грузом плодов. В голубом небе, как будто пришедшем в картину снаружи, парит белоснежный голубь.

– К сожалению, моя весть не такая благая, как эта, – проговорил Джим. – Все гораздо более приземленно и даже банально. Твоя тетя отсидела шесть лет из назначенных тридцати. Она вышла в 1985-м по УДО и с довеском: через полгода после освобождения она родила мальчика. Естественно, ребенка забрали службы опеки. Отцовство не установлено.

– Ну, это-то как раз вполне понятно. Во-первых, тогда еще не было теста ДНК, а во-вторых, какая разница, кто из надсмотрщиков – проказник. Не держать же ее беременную в тюрьме?

– В том-то и дело. Ей сделали новые документы. Как положено при досрочном освобождении малолетки, ей изменили имя, фамилию и год рождения. Кстати, в