Вся наша ложь - Эллен Вон Стейл
– Айла, тебе не за что извиняться. Я все понимаю. Мы только что простились с Мони. Я не жду, что все будет как раньше.
Я теснее прижалась к нему.
– Осторожней, ты меня вот-вот раздавишь, – усмехнулся Сойер.
Я поцеловала его и устроилась поудобнее.
Посреди ночи меня разбудило странное ощущение. Горло будто сдавило. Я сглотнула и почувствовала, как по лицу в подушку текут слезы. Волосы были мокрыми. Я лежала неподвижно, сцепив руки на груди. До этого я не плакала. Словно слезы сделали бы все слишком реальным.
Но это случилось. Мони ушла. И я заплакала.
* * *
Встав пораньше, я приготовила Сойеру его любимый завтрак – яйца всмятку и тост, который он мог обмакнуть в желток. Затем нарезала мускусную дыню и разложила кусочки в виде узора на тарелке. Мне нравилось смотреть, как он ест. Глядя, с каким аппетитом Сойер уплетает свой завтрак, я вернулась мыслями к Мони. Вот что делало ее счастливой? И теперь я унаследовала это от нее?
Через несколько дней вернулась Марлоу – так же неожиданно, как приехала на похороны. Она провела год в реабилитационном центре и объявила себя новым человеком. Кроме того, Марлоу сменила образ: осветлила волосы, сделала аккуратный боб до плеч и носила естественный макияж. Отчасти ее новое Я зиждилось на многообещающей музыкальной карьере. У Марлоу было свое шоу в баре в центре города, и она пригласила всех нас. Местные спешили достать билетик, чтобы вживую увидеть, как поет Марлоу Фин. Родители приглашение отклонили. Или только мама?..
На похоронах она почти не разговаривала с Марлоу и вела себя с ней как с дальней родственницей, следуя правилам приличия. Марлоу никак на это не отреагировала. Возможно, реабилитация пошла ей на пользу, думала я. Возможно, она действительно изменилась.
Мы с Сойером немного опоздали: встреча с последними клиентами в галерее затянулась. Проскользнув на кресла в заднем ряду, мы заказали пиво. Марлоу поднялась на залитую синим светом сцену. Длинное белое платье-джемпер делало ее похожей на греческую колонну. Она кивнула стоящим позади гитаристу и барабанщику. Барабанщик несколько раз постучал по хай-хэту[18] и качнул головой, давая сигнал. Послышались первые аккорды, и Марлоу закрыла глаза, готовая вступить.
Ее голос был невесомым и чистым. Как звон колоколов на высокой башне.
Казалось невероятным, что кто-то, обладающий такой ангельской внешностью, мог рождать столь же прекрасные звуки.
В зале как будто стало просторней от ее пения, медленной капризной мелодии. Помещение клуба увеличилось до размеров открытого амфитеатра, делая Марлоу недосягаемой. Она, словно маленькая статуэтка, вращалась на пьедестале и пела для нас.
Я наклонилась к Сойеру – узнать его мнение, – но что-то меня остановило.
Он смотрел на Марлоу как зачарованный; на его губах играла восторженная улыбка, которую в последнее время я замечала все реже. Подперев подбородок рукой, он подался вперед, как будто это позволяло ему лучше слышать.
Я снова подняла глаза на Марлоу. Она пела для нас. Нет, она смотрела не на меня. Она смотрела прямо на Сойера. Готова поклясться, что Марлоу довольно улыбнулась. Возможно, думала, что он гордится ею?
Но было что-то еще… Легкий укол в мою сторону?
Не знаю. Я никогда не могла угадать, чего хочет Марлоу.
Глава 39
Интервью
[Студия]
Джоди Ли: Еще один человек, который был там в тот вечер… Вы имеете в виду своего отца, Патрика Пэка?
Марлоу Фин: Да. Именно.
Джоди Ли: На следующий день вашего отца, который находился у себя дома в Хенли, также вызвали для допроса. Не в качестве подозреваемого, а как свидетеля.
[Подборка видеоматериалов, на кадрах Патрик Пэк выходит из полицейского участка]
Джоди Ли: Патрик Пэк, отец Марлоу и Айлы, единственный, кто кроме них был на месте происшествия в те выходные. Днем они с Айлой подъехали к летнему коттеджу и наткнулись на поджидавшую их Марлоу. По словам мистера Пэка, Марлоу вела себя странно. Вечером между женщинами завязалась словесная перепалка. Он решил оставить их и вернуться домой.
[Полицейская видеозапись допроса Патрика Пэка]
Шериф Ванденберг: Патрик, знаю, вам нелегко. Айла пропала, и я понимаю, что вы испытали потрясение.
Патрик Пэк: Это еще мягко сказано.
Шериф Ванденберг: Тем не менее не могли бы вы рассказать немного о том, что произошло перед вашим отъездом?
Патрик Пэк: Марлоу слегка перебрала после ужина. Между ней и Айлой завязался спор. Я попробовал вмешаться и все уладить. Знаете, успокоить их, как подобает отцу. Тогда они разозлились на меня. Я понял, что ничего не добьюсь, и решил, что мне лучше уехать.
Шериф Ванденберг: В коттедже был кто-нибудь еще? В течение дня или вечером?
Патрик Пэк: Нет. Только я с дочерьми.
Шериф Ванденберг: Что насчет Айлы? Она ведь приехала с вами?
Патрик Пэк: Она не возражала остаться. Сказала, что утром они приедут на машине Марлоу. Айла была полностью вменяема. Я не заметил ничего странного. Она успокоила меня… и…
Шериф Ванденберг: Хотите, прервемся на минутку?
Патрик Пэк: Нет. Нет, давайте с этим покончим. Мне нужно домой, к жене.
Шериф Ванденберг: Вы знаете, о чем они спорили?
Патрик Пэк: Сестринские дела. Пустяки, которые теперь не имеют значения.
Шериф Ванденберг: Во сколько вы уехали из коттеджа?
Патрик Пэк: Около полуночи.
Шериф Ванденберг: Вы где-нибудь останавливались по дороге? С кем-нибудь разговаривали?
Патрик Пэк: Я остановился в Пайн-Сити. Примерно на полпути до Миннеаполиса или чуть дальше есть заправка «Холидэй стейшн», я часто там бываю, когда езжу в летний домик. Я заправился и зашел внутрь, чтобы расплатиться. Купил кофе. Продавец поблагодарил меня и пожелал спокойной ночи.
Шериф Ванденберг: Сколько было времени?
Патрик Пэк: Чуть больше трех утра.
[Голос за кадром]
Джоди Ли: Полиция смогла подтвердить слова Патрика Пэка о том, что произошло после его отъезда из коттеджа ночью 7 сентября 2020 года. Как следует из выписки по кредитной карте, он действительно остановился на заправочной станции «Холидэй стейшн» в Пайн-Сити, штат Миннесота. Согласно временной отметке на записи с камер видеонаблюдения, Патрик Пэк был там в 3:23 утра.
[Полицейская видеозапись допроса Патрика Пэка]
Шериф Ванденберг: Вы каким-либо образом причастны к исчезновению вашей дочери Айлы?
Патрик Пэк: Нет. Я не имею никакого отношения к исчезновению моей дочери. Почему вообще мы используем эту формулировку, Винс? Прошло не так много времени. Ты что-то недоговариваешь?
Шериф Ванденберг: К этому мы еще подойдем, Патрик. Обещаю. Так вы ничего не слышали о ней с прошлой ночи? Никак с ней
