Лайла. Сквозь галактику за счастьем - Магда Макушева
“Грегор неосознанно насылает на меня эротические кошмары через своего симбиота, а я каким-то образом... принимаю их, как передатчик? Да бред! Я не нея. А с учетом отношения нигана Шора ко мне, бред вдвойне!”.
“Моя нея”, — резко вспомнился чей-то наполненный иномирным, потусторонним звучанием голос, периодически всплывающий в моей голове навязчивой слуховой галлюцинации словно из недр глубинной памяти.
— Я ничего не чувствую и не ощущаю, — пожала я плечами.
Мне было... стыдно недоговаривать и делиться своими подозрениями. Да и в целом мне было просто стыдно озвучивать плоды извращенных фантазий своего подсознания, приплетая к этому всплески энергии Грегора Шора.
— Сообщи, если что-то почувствуешь. Неконтролируемые вспышки силы у наших симбиотов... ненормальны и говорят о проблемах с энергетической сущностью. Рассинхрон тира и его носителя. После произошедшего с Грегором до плена и во время него это неудивительно, просто... Будь осторожна и говори мне обо всем, что может тебя напугать или удивить.
И снова мое упущение. Если бы я спросила у Этиса тогда: “А что было с Грегором до плена? Что с ним случилось?”, возможно, моя реакция на едкую реплику Энрики после спуска с трапа “Пламени” в космопорте тирианской планеты Дия была бы иной. Но это будет потом.
— Этис, я всего лишь лея. Мне эти ваши энергетические заморочки должны быть безразличны, — я постаралась максимально естественно отмахнуться от полученной информации.
Не показывая, что меня беспокоит состояние, жизнь и судьба Грегора Шора.
Не демонстрируя, что мне его даже капельку жаль, пусть он и вел себя со мной во время последней встречи как холодный и бездушный вояка.
Что мне страшно от осознания того, через какие испытания ему... нам пришлось пройти.
Не зная, сколько боли мужчина, в которого я влюблена, испытал еще до попадания к пиратам. По чужой злой воле, из-за собственной недальновидности и исходя из ошибочного выбора своего симбиота.
И, конечно же, не связывая в своей голове странные сны, Грегора, его прошлое, его энергетические вспышки и последующее поведение, а также историю Этиса Нора в единую и понятную мне картину.
“Должны быть безразличны... Только это совсем не так. Я вру себе. Вру тебе, дорогой Этис, глядя в твои в глаза. Мне стыдно за свои запутанные чувства. Мне так больно и так стыдно...”.
— Для меня ты не “всего лишь лея”, Лайла. Ты — гораздо большее, — покачал головой тирианец, осторожно накрывая мою безвольно лежащую на столе руку своей.
Переворачивая мою ладонь, такую маленькую, по сравнению с его собственной, тыльной стороной вниз и медленно поглаживая тонкую кожу и дорожки вен на запястье кончиками длинных, прохладных пальцев.
Даруя мне этой незамысловатой лаской покой.
Показывая, что я не одна и мне есть на кого опереться, если я начну падать вниз с этой горы из разрозненных эмоций, воспоминаний и переживаний.
“Ты все равно энергетически не видишь разницы”, — продолжила я мысленно, вслух ограничиваясь лишь печальным вздохом.
Мы помолчали, думая каждый о своем.
Вот зачем все портить этим разговором?
Только что мы общались на тему тирианских культур, которые выращивают и употребляют в пищу местные жители.
Я рассказывала капитану “Пламени” о своей работе на среднем торе “Экране”, о моих любимых “Оазисах” и о своем пути в профессии агроинженера.
И снова эти эмоциональные качели и раздирающие нутро мысли. Об Этисе. О нас с ним и нашем возможном будущем. О Грегоре. Обо всем, что капитан Нор мне только что рассказал, и о чем пока умолчал.
О космос бесконечный, как же это тяжело...
Глава 32: Всплеск
Тирианский флагер "Пламя"
Лайла Боянова
В течение нескольких следующих относительно спокойных суток полета, выводящих меня из хрупкого, с трудом обретенного душевного равновесия лишь странными, слишком чувственными снами, мы с Этисом Нором много времени проводили вдвоем за разговорами на нейтральные и интересные для нас обоих темы.
Я была искренне рада, что кроме капитана “Пламени” в моем маленьком закрытом мирке, искусственно созданном в запертом от внешнего мира и обитателей флагера небольшом пространстве, меня практически никто не беспокоил и не тревожил.
Теперь у меня появилось много свободного времени, чтобы неспешно и методично, словно драгоценные камни, перебирать те свои воспоминания, которые не носили отпечатка переживаний или отголосков боли: бабуля Нана и наши уютные вечера под звуки гитарного манипулятора и тихое пение на два голоса, моя работа с агроотсеке и бывший шеф Вилан Айс. Дафна, док Лукис, Лелуко Тад, Талис де Сильва. Моя борьба со страхом сцены и первый настоящий концерт.
Энрика осталась где-то там, на задворках этой новой реальности. Окончательно стала для меня прошлым, которого мое существование в текущем временно́м отрезке жизни совершенно не касалось.
Грегор Шор тоже находился где-то вне моего убежища, за безопасными для моего внутреннего состояния стенами каюты и проникнуть сквозь них не пытался и не горел желанием.
Док и Иса пару раз звонили по внутрикорабельной связи, нужные вещи передавались через Этиса, ставшего для меня своеобразной самоназначенной нянькой (чью роль капитан флагера выполнял охотно и с удовольствием).
Пищу мне либо оставляли в коридоре, оповещая через сканер у двери каюты, либо я получала провиант вместе с приходом господина Нора, который всегда составлял мне компанию за трапезой.
Я решила, что информацию о моей службе в агроотсеке вряд ли можно считать конфиденциальными сведениями, которые кто-то может использовать Содружеству во вред, поэтому щедро делилась с Этисом своими знаниями и воспоминаниями.
Тем более капитан Нор взамен отвечал на любые мои вопросы, касающиеся Тирии и ее внутренней жизни.
Да, я по-прежнему не доверяла Этису целиком и полностью и постоянно фильтровала то, что рассказываю ему о своей родной галактике. Но я старалась научиться доверять ему. Поверить, что на тайны Содружества тирианцу в связи с его статусом “изгнанника” наплевать и передавать услышанное от меня своим властям он не станет и не захочет.
Особенно это знание укоренилось во мне после того, как господин Нор по моей просьбе рассказал об иерархии и внутреннем кастовом устройстве жителей Тирии и том, что род деятельности мужчин этой расы, как я и предполагала, напрямую связан с цветом украшающих их тела тирлиний.
Начнем с того, что тирианские младенцы-мальчики не наделены симбиотами и тирлиниями с рождения. Им как бы подселяют энергосущности в тела спустя несколько дней
