Дикая орхидея прерий - Ольга Шах

не откликнулся. Тогда он вошёл сам, без приглашения. В доме пахло бедой и болезнью, на втором этаже слышались голоса, и он пошел на них. Дверь в комнату была открыта, у постели суетилась невысокая немолодая женщина, она отжимала мокрое полотенце в миску и обтирала больного в постели и что-то приговаривала, всхлипывая. Не оборачиваясь, сказала:

- Фред, разведи порошок от жара, что доктор оставил! Совсем Леночке плохо...

- Где порошки? -спросил Джеральд.

Женщина резко повернулась, испуганно охнула, глаза у нее расширились, она ладонью зажала рот. Потом, совладав с собой, сурово сказала:

- Выйдите вон! Вы и так много горя принесли в этот дом.

Но и Джеральд умел упираться, если нужно.

- Не уйду! Это же Елена? Не бойтесь, я не буду ее арестовывать! Так где порошки?

Развели порошки и кое-как выпоили их Елене, она была без сознания, пить не могла. Внизу послышался какой-то топот, женщина испуганно крикнула:

- Фред, задержи их, не пускай сюда!

Но топот был уже совсем рядом и в дверях показались двое мальчишек, лет четырёх-пяти. Они настороженно смотрели то на постель с больной, то на чужого дядю. Потом они начали синхронно всхлипывать:

- Бабуля, мама точно не умрет, как мама Хосе? А как же мы?

Женщина неохотно пояснила:

- С год назад смотрителю станции дилижансов привезли внука, сына их дочери, она умерла от инфлюэнции (гриппа). Вот, нашим мальчикам друг по играм. Нет, мальчики, мама обязательно выздоровеет, ее же доктор Энтони лечит. Томми, Тимми поздоровайтесь и идите, там Хосе вас уже ждёт. А дед где?

- Здравствуйте, мистер! А дед сейчас Ночку подоит, и мы все пойдем на рыбалку! Доктор сказал, что маму хорошо напоить рыбным бульоном.

И мальчишки, дробно топоча, умчались.

Все это время я смотрел во все глаза на детей. Не надо быть великим прозорливым или семи пядей во лбу, чтобы понять - это мои дети! Они же копия меня в детстве! А если им года четыре, то девушка, лежащая в постели Елена Грейстоун! Но почему она Елена Картер? Да какая разница? Главное, что я чуть не убил мать моих детей и не оставил их сиротами! Нет мне прощения, нет! Но он будет в ногах у нее валяться, просить прощения и сидеть тут, в фактории, сколько нужно. Лишь бы только Елена выздоровела! Все остальное потом.

***

ЕЛЕНА

Выходила из забытья медленно, урывками. Периодически слышала голоса мамы, доктора, ещё чей- то покаянный голос. Мальчишки, сопя, пытались залезть ко мне на кровать и пристроится с боков, их прогоняли, они уходили, воя на два голоса, Томми басовито, а Тимми дискантом. В одно из кратких пробуждений я слышала гневный голос отца, говорящий матери:

- Да за нашу девочку я бы сам этого сенатора удавил своими руками!

Наконец, я очнулась окончательно. Одну руку придавило основательно. Опять мальчишки залезли! Но нет, в открытое окно слышно, как ругает их дед, что не надели высокие сапоги, а они собираются за ранними ягодами в лес, сварить мне морс. Я скосила глаза. На моей руке, на краю кровати, спал какой-то мужик, мне была видна только черная макушка. В дверях показалась мама. Я просипела:

-Мама, кто это? Как мальчишки?

Мать заплакала:

- Доченька, девочка моя, очнулась! Все хорошо теперь будет! А дети с дедом в лес пошли, ягод набрать тебе на морс. Вот обрадуются! Это кто, мы и сами толком не знаем, притащился следом за тобой, назвал твою старую фамилию. Не знает, что мы давно сменили тебе фамилию. И выгнать никак не можем, так и сидит возле тебя почти трое суток, только сейчас уснул. Сказал, что он сенатор от штата Техас и ты его знаешь, его зовут Джеральд.

Прости, доченька, но видно, ты его точно знаешь, мальчишки один в один на него похожи. Ты не волнуйся, меньше мы тебя или мальчиков любить не станем, ты наша дочь, а они наши внуки, даже по документам.

Черт, мое прошлое догнало меня! Ладно, хоть родители спокойно отнеслись ко всему.

В горле драло от сухости, пить хотелось неимоверно. Попросила маму дать мне воды, но она налила из кувшина морс из лесных ягод. Я выпила, сколько смогла, а остальное мстительно вылила на ту самую макушку. Ишь, разлёгся тут! Он подскочил, ничего не понимая, я вытащила руку, демонстративно ее растирая, отлежал, гад!

- Лена, ты очнулась!

- Для вас я мисс Елена! И никак иначе! А Леной кобылу свою зовите!

- Какую кобылу? - спросонья он ничего понять не мог.

- На которой ездите! -отрезала я и с кряхтеньем, как столетняя бабка, повернулась набок, лицом к стене. Добавила: Если намерены арестовать, то или волоком, или вместе с кроватью. Иначе никак. Можете подождать, пока я сама стоять не смогу. Но не здесь, в этом доме вам не рады.

- Никуда не уйду! набычился этот сенатор, чтоб он сдох! Здесь ты, здесь мои дети! И никто тебя не арестует!

- Ах, дети! Что же четыре года они вас не волновали? Или я? Как мы жили?

- Я не знал! - слабо отбивался мужик. Дел в Сенате очень много

- А сейчас они закончились, и вы решили посмотреть на нас! Не надо врать! Орхидея вам зачем-то понадобилась?

Глава 21

- Нет больше Орхидеи, погибла она. Есть только Елена Грейстоун!

- Вот тут вы ошибаетесь! Нет и Елены Грейстоун, уже больше четырех лет! Есть только Елена Картер, дочь Анны и Фреда Картер! Они давно удочерили меня и в храме сменили все записи и документы. Мои дети Тимоти Картер и Том Картер. И вы не можете ни на что претендовать!

- Что? Они Уэндомы! Да я законы федеральные перепишу, не забывай, что я сенатор!

- И у вас хватит совести забрать детей у матери? Да я по всему штату разнесу это! Посмотрим, сколько после вы останетесь этим сенатором!

Мы ругались тихо, вполголоса, повезло, что дед с мальчишками в лес ушел, а то за такое было бы у нас вакантного одно на одного сенатора, а мы бы остались без отца и дедушки. Как семейная пара со стажем ругались. Мать занималась обедом на кухне, она у нас немного вынесена от жилых комнат, и Анне не слышно. Судя по запаху, мама пожертвовала одной из пеструшек. Точно, в полубреду я слышала, что доктор Энтони велел