Двойной удар. Трофей для чемпионов - Ольга Дашкова
Как смогла бы смотреть в глаза отчиму, потому что ему ничего не было бы за содеянное, он наверняка все вывернул бы в свою пользу или мне никто не поверил бы. При вынесении обвинения братьям не было сказано о том, что он меня насиловал. Его же сыновья, защищая меня, убили своего отца.
Это действительно настоящий кошмар.
– Юля, ты меня слышишь?
– Аркадий, я тебя слышу. Но, скажу честно, не хочу ни слышать, ни видеть.
Поднимаю глаза от тарелки, где уже остыли мои тефтели и толченая картошка, смотрю на высокого блондина. Господи, какой он мерзкий. А ведь кто-то же в него влюбится, а может быть, уже влюбился. Сходит с ума, ждет встречи, а может быть, он кого-то даже приглашает на свидания. Я же вижу насквозь, какой Аркаша испорченный.
Обеденное время, я в соседней с общежитием столовой. Пытаюсь наполнить желудок, но ничего не лезет в рот. Видимо, я действительно подцепила какую-то заразу. И Ром принял правильное решение, что сразу дал мне лекарство.
При воспоминании о Роме сердце как-то болезненно сладко сжимается. Он заботливый, он милый. Он такой трогательный, предусмотрительный, а еще настороженный. Его взгляд будто проникает мне в душу, будто он хочет все узнать про меня.
– К чему такая нелюбовь, Рязанова? Я вроде тебе ничего плохого не сделал. Я присяду?
– Нет.
– Я все-таки присяду, – Аркадий садится напротив меня, кладет свой навороченный телефон последней модели рядом и начинает стучать пальцами. – Как Вероника поживает? Все хорошо у нее?
– А ты знаешь, прекрасно. Прекрасно, потому что от тебя подальше.
– К чему такая нелюбовь, Юля? Что я тебе плохого сделал?
– Ничего. Я надеюсь. И не сделаешь, я думаю, какая-то личная внутренняя неприязнь. Ничего с собой не могу поделать. Терпеть тебя не могу, Аркаша.
Смотрю в глаза Савельеву. Нет, я его не боюсь и ни капельки не смущаюсь. Я вообще бесстрашная в последнее время. Мне ведь, нечего терять особо. Кроме, может быть, остатков своей чести. Хотя сегодня утром было то, чего я предположить не могла.
Был секс. Самый настоящий. И сразу с двумя парнями.
Тот, что был три недели назад под действием каких-то психотропных веществ, которые наверняка были куда-то подмешаны, я помню смутно. Лишь ощущения… Лишь какие-то мелкие детали, картинки.
Задумываюсь. Напрягаюсь. Если мне все это было подмешано перед тем, как я уехала с парнями, то, выходит, я выпила что-то в клубе. Хотя мне казалось, что меня поили именно Гор и Рома, когда мы пили шампанское в машине.
Да, оно там точно было, но перед этим я была в клубе, я танцевала, я встретила Сашу. Потом я пошла к бару, к Веронике, там были Савельев и подруга.
– Слушай, а что там за история про заселение каких-то спортсменов?
– А, что?
Аркадий совсем сбивает с мысли.
– Просто я тут Журавлеву встретил.
– Ну вот и молодец. У нас Журавлева – последние новости универа и общаги. Она тебе уже дала? Ах да, конечно, еще на первом курсе, как я могла забыть? Она мне сама хвасталась. У Лиды язык без костей.
– Но Лиде понравилось, – Аркадий подмигнул, а меня передернуло. – А ты не хочешь пойти на свидание? Мне давно рыжие нравились.
– О, как неожиданно. А ты такой отчаянный, что решил девушку, которая тебя терпеть не может, пригласить на свидание?
– Надо же как-то переубеждать эту девушку, что я не такой монстр, каким она меня себе вообразила.
– Ты еще хуже, Аркаша. Я это вижу.
– Зря.
Рука Аркаши двигается ближе, а я опять задумываюсь и не замечаю, как он накрывает мою кисть, смотрю в сторону. В зале небольшое оживление, все оборачиваются. А я тяну свою сумку, чтобы найти телефон и проверить, нет ли звонков от братьев.
Вдруг им удастся позвонить, и сейчас я все-таки, спустя целый месяц, смогу с ними снова поговорить?
– И какого хрена здесь происходит?
Оборачиваюсь, встречаюсь глазами с Егором, который, нахмурив брови, смотрит на меня сурово, потом на Аркадия и на наши практически переплетенные руки на столе. Отдергиваю ладонь, фыркаю, отодвигаюсь резко в сторону.
– Аркаша, ты придурок?
– А что я такого сделал?
– Ничего.
– Какие-то проблемы, молодой человек? – Савельев в свойственной ему наглой манере, которая, как он считает, ему позволена, потому что он отпрыск богатеньких родителей, откинувшись на спинку, смотрит на Егора, а потом на меня. – Юля, это твой молодой человек?
– Нет.
– Да.
Отвечаем с Егором одновременно, но ответы разные.
– Ты кто такой? – Гор в бешенстве, еще немного – и прольется кровь.
– Э-э, полегче, братишка. Мы с тобой в разных весовых категориях. Ты не забывай, что один твой удар – мой труп. А ты потом сел.
Аркаша смотрит в будущее, он понимает, что силы неравные, поэтому лишний раз не надо нарываться на грубости, но он то самое подлое существо, которое будет гадить исподтишка. Он тот, кто будет мстить за любое неправильное сказанное в его адрес слово.
Поэтому я бы не хотела, чтобы у ребят были с ним конфликты. Ладно, с меня нечего взять, меня могут только выгнать из универа. А вот у них спортивная карьера. У них будущее, которое могло быть у моих братьев. Но они выбрали другой путь. И не по своей воле.
– Я тебя везде ищу.
– Зачем? – не обращаю внимания на Аркадия, задаю вопрос Егору.
У него красивые глаза, но сейчас в них искрят молнии. Что это, ревность? Или что-то другое? Вообще, это я должна быть обижена, потому что это кто-то из них двоих положил мне в сумку деньги, заплатив тем самым за ту ночь. Тем самым назначив мне цену.
Когда сегодня утром я проснулась, парней уже не было. Но все воспоминания были живы. Мышцы ныли от боли, между ног саднило, я была вся мокрая. В мусорном ведре в ванной нашла два использованных презерватива. Хорошо, что у парней хватило ума ими воспользоваться. У меня совсем не было мозгов в этот момент.
Быстро приняла душ, даже не заправив кровать, оделась и убежала в университет. Надо было взять задание по одному предмету и сдать другое. А потом решила зайти в столовую, чтобы потом пойти в спортивный комплекс и встретиться со своими… даже не знаю, как это сказать… парнями?
Или кто они
