Запретное желание принцессы Амелиты - Виктория Цветкова
В ледяных глазах дракона появилась улыбка, словно он вспомнил о чем-то приятном.
— Я женюсь в Сарросе, а моей леди не очень-то по душе воздух холодной Иллирии. Так что, Ваше Высочество, похоже, я здесь навсегда.
«Да-да, припоминаю доклад Тайной разведки. Его невеста — демонесса, вот почему ему пришлось уехать из Иллирии. Выбрал любовь. Наверное, это было непросто. Но ад’Варгг решился».
Я подавил волну зависти.
— Что же, это наша удача, мой лорд. Не сомневаюсь, мой отец будет рад предложить вам один из высших армейских чинов. Я поговорю с ним.
Тут маговизор в моем кармане издал резкую трель. Я извинился и отошел, чтобы взглянуть на экран. Марс ди’Зорр писал в своей фирменной лаконичной манере:
«Нужно встретиться. Мне стали известны все Тайны девочки».
Сердце застучало чаще. Слово «тайны» написано с большой буквы. Любопытно, что же это?
— Пора расходиться, мои эйсы. Время нынче дорого. Рад был познакомиться, мой лорд.
И я устремился к своему каррусу с такой скоростью, что корпулентный министр и его свита безнадежно отстали.
23 Хмурое утро подгулявшей принцессы
Серое утро робко заглянуло в незашторенное окно. Мудрые люди говорят, что утро добрым не бывает, с этим я вполне согласна. Хотя и от предстоящего дня мне не приходилось ждать ничего хорошего. Несмотря на бурную ночь, проснулась на рассвете. Нечистая совесть, кажется, тревожила даже во сне.
Вчера, отпаивая меня отваром из ниссы полевой и плодов нигеллы, дей’Форе ворчала, что я совсем отбилась от рук, и что в очередном рапорте королю Даррену она обязательно отразит все мои проступки. Только пугает, я её знаю. Однако от ди’Зорра подобной лояльности ждать не приходилось. Уж этот обязательно раззвонит о моей невоздержанности всем, кто только захочет слушать. И принцу-наследнику, конечно, тоже. Я живо представила высокомерный, насмешливый взгляд, которым наградит меня Ильхард, и, застонав, натянула подушку на больную голову.
«И что только на меня нашло вчера? Чего я пыталась добиться? Ди’Зорр все равно никогда не примет меня всерьез. Ох, как стыдно!»
Дверь скрипнула, по ковру прошелестели чьи-то тихие шаги. Я притворилась спящей: благо голова спрятана под пуховой подушкой.
«Дей’Форе не станет тревожить меня так рано».
Подушка внезапно исчезла, и я растерянно заморгала на свежего и невыносимо бодрого телохранителя.
«Ну как так-то? Подозреваю, он спал еще меньше, чем я. Помню, фрейлина упоминала, что ди’Зорр убыл куда-то сразу после ужина и до полуночи во флигель не возвращался».
— Тхарова чешуя! От вас ни днем ни ночью покоя нет! Вам кто-нибудь говорил, что спальня девушки — не проходной двор? Врываетесь, как к себе домой!
— Кто-то сегодня не в духе? А что так? Неужели головушка болит?
— Нет, все в порядке, к вашему огромному сожалению. Признайтесь, вы нарочно меня вчера отравили? Подсыпали что-то в вино?
Некромант надменно поднял бровь.
— Что не так? — продолжила издеваться я. — Не нравится, когда обвиняют на пустом месте?
В янтарных глазах заискрились смешинки.
— Ладно, принцесска. Давай заключим перемирие. Ни ты, ни я не вольны распоряжаться своей судьбой в данный момент, так зачем нам воевать?
Я насупилась и с подозрением уставилась на мужчину.
— Если предполагается, что при этом я должна безропотно выполнять все ваши распоряжения, миру не бывать!
— А по-другому просто не может быть, — озорно улыбнулся ди’Зорр, и у меня руки зачесались — так захотелось его ударить. — Вот сейчас ты встанешь, умоешься, и мы отправимся на пробежку. Сегодня ведь воскресенье — после завтрака у тебя занятие с магистром философии мэтром Роттенби. Затем можешь располагать своим временем, как хочешь. Единственное условие: я должен знать, где ты находишься.
Не озаботившись согласием, некромант взял мою правую руку, и, прежде чем я попыталась вырвать ее, на запястье защелкнулся тонкий, изящный браслет со сверкающими голубыми камнями.
Я с подозрением прищурилась, но магическое плетение было слишком тонким и искусным — нужно быть опытным артефактором, чтобы с ходу разгадать назначение этого амулета.
Марс спокойно наблюдал за мной, ожидая взрыва. Но после вчерашнего я была не в состоянии порадовать его полноценной истерикой. К тому же воспаленный мозг и без того уже корпел над загадкой: за какие такие заслуги мне удлинили поводок? Прочитали письмо и убедились, что я не злоумышляю против королевства? Или здесь что-то другое?
— Это еще зачем? — хмуро спросила я, рассматривая изящную плетеную цепочку.
— Поможет мне знать, где ты находишься.
Эти слова живо напомнили о клятве, которую вынудил меня принести король Даррен. Дядя обосновал свою манипуляцию подобным же образом. Я смерила мужчину мрачным взглядом исподлобья.
— Зачем это вам? Бежать я не собираюсь.
Несмотря на ажурное плетение, браслет показался неприятно тяжелым.
— Не хочу бегать за тобой по всему парку, как вчера утром. Ритуал поиска трудоемок, а этот браслет — просто маячок. Когда я захочу узнать, где ты, достаточно будет просто открыть карту местности в маговизоре и найти там Рыжую искорку. — Небрежным жестом Марс ухватил один из длинных локонов, рассыпавшихся по простыне. Я немедленно возмутилась и вырвала прядь. — Если это всё, о чем ты хотела спросить, жду тебя внизу через пять минут. — и некромант, очень довольный собой, направился к двери. У порога он обернулся и предостерегающе блеснул янтарными очами: — Не явишься, пойдешь на улицу прямо в ночной сорочке, мне так даже интереснее.
Дверь закрылась. Я выместила раздражение на ни в чем не виноватой подушке и поплелась готовиться к утренней прогулке. Попутно — в который раз со вчерашнего вечера — зареклась от употребления крепких напитков. Нетвердой походкой (мир все еще казался немного неустойчивым) я сошла вниз и вслед за телохранителем протащилась по нескольким аллеям, попутно развлекая себя продумыванием каверз в адрес невыносимого и не по чину высокомерного ди’Зорра.
Прогулка и в самом деле несколько взбодрила меня, и за завтраком, под все еще укоризненным взглядом фрейлины, я даже смогла проглотить половинку вареного яйца, наотрез отказавшись от молочной каши, которую обычно предпочитаю по утрам.
Едва убрали посуду, на крыльце послышались торопливые шаги, и служанка ввела в гостиную суетливого тщедушного человечка — мэтра Роттенби. Магистр философии магии два года назад скучнейшим образом преподавал мне этикет и теософию. Так что я подавила зевок, приветствуя магистра. Однако первые же его слова, когда мы остались в столовой одни, заставили меня поперхнуться воздухом:
— Сегодня,
