Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 1 - Монах Симеон Афонский

К нам хотел присоединиться и отец Прохор, но в это время его мама сильно разболелась и он с сожалением отложил поездку. Вскоре его назначили духовником в женском монастыре и наши пути разошлись. Забегая вперед, хочется сказать, что мои родители чрезвычайно полюбили, не меньше меня, отца Анастасия. Особенно не чаяла в нем души моя мама, так что лучшего спутника нельзя было и пожелать. Мы составили маршрут так, чтобы обойти самые глухие места Дарваза и Памира и примерно определить место для будущего скита.

Сначала мы решили добраться до верховий Оби-Хингоу к пику «Москва», до ледников шеститысячника, затем через перевалы на обратном пути выйти в заповедник Сари-Хосор, после чего, обследовав водохранилище, вернуться в Душанбе, рассчитывая пройти путь по этим горным районам за три недели. Но, конечно, одно дело составлять программу похода сидя за столом, а другое дело – пройти все своими ногами.

Вознамерившись помолиться в горах от всей души, я улучил момент и пришел к отцу Кириллу:

– Батюшка, прошу вас, научите меня правильно молиться, потому что я все время сомневаюсь, верно ли я молюсь!

Затаив дыхание, я сидел на стуле, сжавшись в комок и боясь нарушить глубокое молчание, в которое погрузился старец. Наконец, он промолвил:

– Похвальное желание, отец Симон, похвальное, да… К сожалению, мне Иисусовой молитвой серьезно заниматься не пришлось. Но я слышал, как учили молиться Глинские отцы. Во-первых, для занятия ею нужно как следует смирить тело. Человек ты еще молодой, поэтому прежде всего нужно научиться совершать поклоны с Иисусовой молитвой: земные – в посты и обычные дни, и поясные – по субботам, воскресеньям и в праздничные дни. Совершай поклоны до телесного изнеможения, потому что когда устает тело, то страсти тоже изнемогают, а помышления значительно уменьшаются. Это – то, что относится к телесному правилу.

Теперь – то, что относится к обузданию речи или нашего злейшего врага – языка. Для его усмирения и даются в монашеском правиле каноны и акафисты – Иисусу Сладчайшему и Матери Божией – акафист Благовещения. Наилучшее же правило для обуздания многоглаголания, которому цены нет, одно – это благое молчание. «На кого воззрю? – говорит Господь. – Только на кроткого и молчаливого, трепещущего словес Моих», да… то есть не говорить попусту, а лишь по делу и на пользу душевную себе и ближним. Это во-вторых.

А вот что касается сугубо монашеского правила, которое, однако, и мирянам полезно: Иисусова молитва со вниманием и с полным сосредоточением ума. Собери его со всем тщанием в самом себе, не давай ему шататься туда-сюда, ибо он постоянно норовит убежать в мир. Сиди на низкой скамеечке, не сутулься, дыши тихо и ровно, оставь все заботы и попечения о мирских делах и даже о монастырских. Если чувствуешь усталость, можешь стоять на коленях, опершись локтями на стул или табурет, но дело не в этом. А с великой мольбой сердечной говори в себе, то есть мысленно: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!» Если будешь соблюдать это правило, не оставляя его и не делая больших перерывов, к тебе непременно придет милость Божия и ты стяжешь дух мирен, дух благодати. Так заповедали молиться Глинские старцы.

– Отче, я читал в «Добротолюбии» и в рассказах Странника духовному своему отцу, а также слышал от братии, что есть молитва с дыханием. Нужно ли мне ею заниматься? – вспомнил я разговоры среди монахов, которые обычно велись в великом секрете.

– Вот что скажу, отче Симоне: тебе так постоянно молиться не благословляю, ни к чему это, да… Многие монахи сильно повредили себе здоровье дыхательной молитвой… А у кого из отцов ты читал о такой молитве?

– У преподобного Григория Синаита, Каллиста и Игнатия Ксанфопулова. Мне монахи говорили: когда сильно борют страсти или обуревают дурные помыслы, тогда можно молиться следующим образом. На медленном вдохе говоришь «Господи Иисусе Христе», а на медленном выдохе – «помилуй мя!» Во время рассеянности ума такая молитва с дыханием хорошо помогает. Еще мне монахи рассказывали: когда чувствуется сильное разжжение похоти или приступы гневливости, то можно прибегнуть к следующему способу. Медленно и глубоко вздохнуть с мысленным произнесением «Господи Иисусе Христе», потом в совершенном молчании задержать воздух в легких и медленно выдохнуть с мысленными словами «помилуй мя!»

– Не советую тебе делать это часто, отец Симон! Все подобные искусственные приемы – лишь поддержка в молитвенной практике, больше уповай на покаяние и на помощь Божию! А в блудных бранях нет ничего лучше любезной для сердца молитвы: «Пресвятая Богородица, спаси нас!»

В келье вновь наступила тишина. Я старался как следует усвоить наставления отца Кирилла, а он молчал, перебирая четки.

– Батюшка, а в рассказах Странника есть другой способ молитвы Иисусовой: произносить «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!» на каждый удар сердца. Я тоже пробовал в пустыне по пульсу молиться… – признался я.

– Как, как?.. Ну-ка повтори! По пульсу? – старец близко наклонился ко мне.

– Ну да! Прижимал пульс в левом запястье пальцами правой руки и так молился… – почувствовав изучающий взгляд духовника, я покраснел.

– Ни в коем случае, ни в коем случае, иеромонаше… Ведь это все относится к благодатной молитве или, как ее называют кавказские подвижники, – самодвижной… Такая молитва приходит лишь с благодатью и то не ко всем, а