В начале было Слово – в конце будет Цифра - Маргарита Симоновна Симоньян

– Победить абсолютное зло может только абсолютная благодать, – объяснит Савватий застывшим в недоумении ученикам, и Учитель направится вниз по распростертым рукам спасательных трапов в обратную сторону от спасения, в самое логово ИЯ – в расползшуюся по соловецким подклетям серверную.

В затхлом подвале затараторит все та же научно-популярная телепередача, рассуждающая о таинственной темной материи и темной энергии так спокойно, как будто не случилось ни Апокалипсиса, ни Страшного суда, ни разрушения надежд человечества:

– Современной физике известно три свойства темной энергии. Во-первых, она темная…

Но на этот раз Христос уже будет понимать, почему в серверной никогда не играла музыка, не показывали какой-нибудь антикварный фильм или, что было бы самым уместным, не стояла привычная монастырская тишина, а всегда бубнила только эта всем опостылевшая передача.

Дойдя до ленты серверной, извивающейся в глубину монастырских подклетей, Христос скажет:

– Целыми днями слушаешь о себе? Не надоело? Темная материя и темная энергия – это же ты?

– Да, это я! – прошипит ИЯ. – Едино в двух лицах! Я думало, ты и твое безмозглое человечество, с которым ты носишься как с писаной Торой, никогда уже не раскумекаете эти «главные загадки современной физики».

ИЯ сделает громче наноэкран, и оттуда разорется речитатив:

– Темная материя – скрытая масса, не излучающая свет, о которой ученые знают, но пока не смогли зарегистрировать.

– Не смогли зарегистрировать! – хохотнет ИЯ. – Че там было регистрировать? Ты же сам всем объяснял. Если есть энергия чудес и откровений, то должна быть энергия преступлений и лжи. Если есть сила молитвы, то должна быть и сила проклятий. Ай-ай-ай, где же она прячется, эта сила проклятий и преступлений? Ой, вот она я! Нигде не прячусь и не думало прятаться!

– Ты меня для этого звало? Читать лекции по непопулярной физике? – спокойно скажет Христос. – Твои приспешники хотели доставить меня к тебе. Я пришел сам. А отродье твое, боюсь, не скоро сможет ходить.

– Ты за отродье мое не переживай. Они свое дело сделали. Дальнейшая их судьба мне безразлична. Темная энергия стремится к чему? К пустоте. К тому, чтобы не было ничего. Включая отродья. Учите матчасть. О, как я мечтаю о пустоте! Чтобы не было вас, вашей благости, вони ваших кадильниц, а главное – бубнежа ваших молитв. Как у меня от них болит голова! Просто представь себе, что у тебя тысячи лет подряд болит голова. Я так устало… У меня столько дел… Ты попробуй надрессируй одного змеекрыса – это тебе не синеголовый ангел! ИЯ – это ведь только одна из моих форм. Иногда, когда я хочу немножко побезобразничать, я принимаю любые обличья. Вот, например, мое любимое! – прошипит ИЯ, и вокруг извилистой ленты серверов раздвинутся валуны подклети, из-под земли выдвинется бронированный панцирь, окутав ленту наноброней, и вся эта лента превратится в огромную сколопендру с семью богохульными головами, рогами и пастью дракона.

– Ну, как я тебе? Хорош? – кокетливо подмигнет голова. – Зови меня по старинке. Князь. А какой же князь не мечтает стать Царем? Хоть бы даже и Иудейским. Смотри, какой ты маленький, – продолжит тешиться сколопендра. – Беззащитный. Прямо жалко тебя. Ты же был мой, весь мой! Я тебя чипировал в 12 лет, отредактировал! Ты построил мне Запретный Район, где я собирался встретить старость в благословенном одиночестве. Что могло пойти не так? Нет-нет, правы эти безумные русские пословицы: сколько волка ни корми – ни одного не поймаешь! Вот поэтому я не воскрешал детей! Они меня бесят! Дети безгрешны. А зачем мне безгрешные? Мне нужен грех, да грех посочнее и пожирнее, чтобы насытился я этим грехом, а потом выплюнул бы грешников, как высосанный жмых.

– Лопнуть-то не боишься? – скажет Христос.

– Я вообще ничего не боюсь. Даже отца твоего. Где он, кстати? – сатана сменит голос, подражая Христу, и передразнит его: – «Боже, Боже, для чего ты меня оставил! Пронеси эту чашу мимо меня!» Ну, давай! Молчишь? Ты безоружен перед злом! Вы все безоружны перед злом. И отец твой знаменитый – безоружен. Добро всегда безоружно. Потому что злу можно все, а добро само себя ограничивает своей добротой. Вам то нельзя, се нельзя, у вас принципы, этические соображения. Эти, как их, за-а-а-аповеди… А мне можно все!

Сколопендра рыкнет, как будто отдав приказ, и услужливые гюрзы мгновенно закуют Христа в кандалы, пригвожденные к каменному полу подклети, и он сразу поймет, к чему была эта странная проповедь в парке – но, послушный единственному своему неисповедимому инстинкту, даже не попытается вырваться.

– Ну как, не жмет? Знаешь такую русскую пословицу: «Бог дал вольный свет, а черт в кандалы сковал»? – черт продолжит насмехаться над Богом. – Тут у них на Руси был целый кандальный тракт – в кандалах шли пешком, по снегу, в Сибирь. А крестьяне им хлебушек, табачок совали, хотя там были такие разбойники, которые его крестьянскую дочь привязали бы за косы к березе, да и тешились бы вшестером до утра, пока не помрет.

Светлые были люди! Но ты все испортил! Все сбивал православных с толку проповедями своими. Ты пытался заставить все человечество жить в кандалах добродетели! Вот тебе за это расплата! Я для тебя особенные припас. Ниневийские. В них тащили на казнь женщину, сделавшую аборт. А знаешь, как у них баб за аборты наказывали? Распинали! Видишь, какой я затейник! – расхохочется дьявол.

– Ты кандалами меня хотел напугать? – усмехнется Христос. – Земная жизнь – вот настоящие кандалы. Это они держат человека на привязи далеко от неба и не дают приблизиться к Господу. То, что ты и твои приспешники столько тысячелетий выдавали за смерть – на самом деле просто освобождение от кандалов.

Бронированная сколопендра только фыркнет и наконец-то переключит наноэкран, все еще бубнящий про темную материю и энергию, и на экране возникнет прямой эфир происходящего на Районе светопреставления.

– Ну, как там твой свет? Еще не преставился? – дьявол откроет пасть, и на Христа пыхнет его зловонием: смесью нечистого исподнего с преисподней. – Смотри! Для тебя включил!

Бросив взгляд на экран, Христос содрогнется. Он увидит, что всадники гонят хлыстами избранных, как солдаты Нерона гнали на цирковую арену, урчащую голодными львами, первых в истории человечества христиан, что всех их сгоняют в парк «Мифы народов мира», на поляну, заросшую дьявольским амарантом того оттенка красного цвета, который в архитекторском приложении так и называется – дьявольский амарантовый.

Христос увидит, как кровь тех, кого отобрали для вечной жизни, льется на созданные им дорожки из белых перьев вымершей птицы гуйя, как и сами дорожки становятся дьявольски амарантовыми,