Снежный дом со свечой на окне - Ольга Станиславовна Назарова
Не сообразил… Василий, стартовавший от экранов к двери, решил, что позвонит в калитку, вызовет Андрея, предупредит, но тот, рассерженный на дурацкие Лерины хитрости, выпил чай раньше, чем Бошинов успел добежать до забора их коттеджа.
Напарник догнал Василия, который звонил в домофон.
– Вась, он выпил, и, похоже, ему неважно, открывай своим ключом!
Лера вздрогнула от звонка домофона, решив, что это приехала Милана.
– Вот же курица! Не могла задержаться, ну да ладно!
Она прыжком очутилась около Андрея, только потянулась распахнуть платье, как тут же заорала от неожиданности и боли – на неё кинулся здоровенный, поджарый чёрный кот.
Да, не знал Че о том, что она кинула в чашку его человека, не мог разобраться в людском коварстве, но то, что человеку плохо, понял сразу.
– Не смей его трррррогать!
Лера котов не боялась ни капельки, но на неё никогда никто и не нападал, а это страшновато…
– Ты чё, пшёл отсюда, убирайся! – в кота, распушившегося, рычащего, грозно завывающего и наступающего на Леру, полетели подушки с кухонного диванчика, потом Лера схватила с разделочного стола доску, на которой Милана резала хлеб, и тоже метнула в кота. На секунду отвлеклась на что-то мелкое, верещащее, метнувшееся ей под ноги, и этого хватило, чтобы Че прыгнул, вцепившись Лере в руку.
Бошинов и Петровский ворвались в дом и… на миг растерялись, что случалось с ними крайне редко.
Хищница, которая траванула объект, вопила и металась по кухне, а на её руке, вцепившись мёртвой хваткой, висел Че. Андрей так и лежал головой на столе, а у него в ногах отважно тявкала крошечная Несси, решившая оборонять последний рубеж.
– ТИ-ХА! – рявкнул Бошинов, одним движением руки сняв Че и метнув дамочку на диванчик. – Че! Стоять!
Кот не собирался стоять или выполнять какие-то дурацкие команды, он собирался сожрать эту вот бабищу, которая сделала что-то плохое с хозяином.
– Дима, держи кота! – Василий быстро понял, как использовать ситуацию, пока Лера испугана. – Быстро! Чем ты его опоила? Что добавила?
– Да кто вы такие, работяги? Чего я вам буду что-то…
– Мы – его охрана, дyрa! Чем отравила? Какой яд?
– Ты чё? Это просто снотворное! Ничем я его не травила! Он спит! Он просто спит!
Именно в этот момент в дом и влетела Милана.
То, что случилось нечто из ряда вон, она поняла ещё на улице – калитка соседнего участка нараспашку, их калитка тоже, из дома доносятся крики и жуткие завывания. Милана выскочила из машины, бросив её у закрытых ворот, и побежала в дом.
– Что здесь происходит? – она моментально выхватила жутко завывающего Че, которого Дмитрий пытался завернуть в содранную в пылу борьбы занавеску, и кот замолчал, будто его выключили. – Я спрашиваю, что здесь происходит? Говорите вы! – она ткнула пальцем в Бошинова, потому что Петровский выпутывался из занавески и временно был не очень общителен…
– Эээээ, мы тут мимо проходили, хотели… спички попросить, а тут дамочка вашему мужу что-то в чай кинула, и он того…
Бошинов отступил в сторону, и Милана увидела лежащего на столе Андрея, он подтянул руку под голову и мирно посапывал.
– Дамочка утверждает, что это снотворное, я пульс проверил, ровный, но надо скорую вызвать на всякий случай, мало ли, какой яд подсунула.
– Да какой яд? Вы с ума посходили? Я вообще ничего не знаю! Вы меня заставили сказать какие-то глупости! – заверещала Лера. – Я… я на вас в суд подам! На меня эта зверюга кинулась, порвала руку, ноги поцарапала!
– Хм… а это он правильно сделал! – Милана погладила тяжело дышащего Че, который рвался в бой, и сказала:
– Так, или вы быстро и внятно говорите, что вы тут натворили, или я его просто не удержу! Руки девичьи, слабые. А мальчики в сторону посмотрят, верно, мальчики?
«Мальчики» наперебой загудели что-то одобрительное.
– Да ничего я не творила… – начала было Лера.
Правда, узрев у своего носа растопыренные лапы со здоровенными когтями, изо всех сил пытающиеся добраться до неё, закончила она фразу иначе:
– Дура, держи проклятого кота! Я хотела, чтобы ты расторгла ваш договор из-за измены, ну, типа у нас тут всё было… и сказала бы, что в городе тоже было!
Милана обошла стол и остановилась около Андрея, коснувшись его шеи, где ровно бился пульс.
– Что ты ему дала?
Лера уныло назвала препарат, добавив:
– Ничего с ним не будет! Проспится как миленький, я проверяла… – на секунду припомнился Иванковский, и Лера мотнула головой: – Да и потом, он мне нужен! Стала бы я его травить!
– И зачем же? – Милана демонстративно погладила Че. – Ты ж только недавно говорила, что он без денег тебе ни к чему!
– Он мне нужен для работы. Он, как выяснилось, отличный композитор! – неохотно объяснила Лера. – Он остался бы голым и босым, а я дала бы ему и жильё, и возможность заработать!
– Ну, ты и… – Милана сузила глаза, – Пошла вон! Вон, я сказала, мне сейчас не до тебя! Но запомни, я до тебя ещё доберусь!
Лера бочком-бочком прошмыгнула мимо Миланы, и тут Че всё-таки вырвался из рук хозяйки, так что возвращение роковой женщины в свой коттедж прошло крайне быстро, громко и эффектно.
Пока она бегала и вопила, Бошинов и Петровский успели переместить спящего Андрея на диванчик и заботливо прикрыть его шторой. Чисто машинально.
Милана покосилась на маляров штукатурного розлива и хмуро спросила:
– Вы чья служба безопасности? Наша или Мироновых?
– Мироновых, – признался Бошинов, уже успевший вызвать скорую и теперь судорожно соображавший, как весь этот бедлам объяснить Хаку. – Мы это… Пойдём ворота откроем, ладно?
Они не столько открывали ворота, сколько беседовали с безукоризненно вежливым, аж до дрожи, Хантеровым.
– То есть вся операция провалена? Объект номер один неизвестно чем отравлен, лежит без сознания, объект номер два раскусила вас, как последних мальчишек… Замечательное фиаско! И что вы можете мне сказать в оправдание? А, господа-работнички?
«Господами-работничками» Хантеров сотрудников называл в стадии «ещё немного, и вместо работничка будет чучело…»
Милане было страшно. Нет, так-то она отлично держалась, но пока врач не сказала, что никакой опасности для жизни пациента она не видит, перетрусила жутко.
Когда машина скорой исчезла за воротами, а они сами были закрыты и заперты заботливыми, но почему-то крайне хмурыми Бошиновым и Петровским, когда в дом ввалился торжествующий и очень важный Че, а Несси устало затихла на руках Миланы, Андрей наконец-то окончательно проснулся. Так-то он выныривал из сна, смутно различая каких-то посторонних людей,
