Все их деньги - Анна Теплицкая
– Я не согласен, что знакомство в интернете – глупое занятие. Вот на улице – другое дело, там ваша персона никому не интересна, люди занимаются своими делами, идут куда-то или отдыхают. Знаешь, что хорошего в интернете?
– Ну?
– Там составить представление о человеке можно, даже не начиная с ним разговор. Сформулировать гипотезу относительно его психотипа по профилю, по фоткам определить типаж и черты характера, по подпискам – вкусы и интересы. При наличии достаточных данных в сети можно узнать о человеке столько, сколько никогда не узнаешь из общения при встрече на улице. Плюс онлайн-общение исключает неловкости, даёт время подумать над словами и в любой момент позволяет это общение прекратить или перевести в другое русло.
– Хах, дядь Антон, это ж всё ненастоящее, фанера, декорации. Они все врут в профиле – про свои хобби, про свои параметры, даже возраст приукрашивают то в одну, то в другую сторону. Фотки выставляют только отфотошопленные, видео – с чужими машинами, чужими цветами, в шмотках из магазина, которые сдают потом обратно. Туфта! А общие интересы – это очень важно, может, даже – самое важное. Причём, сфера занятий не обязательно должна быть общая. Бывает, например, что мужик всю жизнь прётся от панк-музыки и субкультур, а сам айтишник, а баба вроде как программист, но сама всю жизнь в душе рокерша – вот это годнота. Но поскольку в Тиндере полно баб, ищущих себе в стойло самца для генерации финансов, они и все свои интересы переиначивают под кого-то конкретного.
– Генерация финансов, вот ты загнул. Ты молодой ещё, Никит, а у нашего поколения уже иллюзий нет, что молодая девушка захочет с нами время проводить за просто так. Я тебе честно признаюсь, что у меня бесплатной любви давно уже не было.
– А с женой?
– С женой ещё более дорогая.
– Зря вы так, дядя Антон, зря. На коммерческих девочек смотреть скучно. Но дело даже не в этом, а в том, что все бабы в Тиндере – это социальная некондиция. Они могут быть даже и умными, и красивыми, но в них будет обязательно какой-то баг, изъян по-вашему, который делает их одинокими, несчастными, ищущими, что и приводит их, по итогу, в Тиндер. Если девушка классная, она за очень редким исключением будет одинока и просто не дойдёт до ямы…
Никита перехватил мой взгляд и добавил:
– Да, да, я Куприна недавно читал, «Яму», так что тут двойной смысл, вот. Но если она и пойдет в Тиндер, эксперимента ради, то уж точно там не задержится. Остальные бабоньки в дейтинг-приложениях и стареют потихоньку, пописывая параллельно язвительные пасквили на женских пабликах. «Лав саксес стори» из Тиндера – это скорее какое-то исключение из правил. Поэтому я его и удалил на фиг.
Интересно мыслит молодежь, только сам я думаю иначе. В доцифровую эпоху люди ходили на ярмарки, а сейчас – в сеть. Надо же где-то встречаться, чтобы составить впечатление о людях, с которыми соседствуешь. Я зашёл в настройки профиля и подправил расстояние до пятнадцати километров. Мне понравилось слово «соседствуешь», будем искать совсем рядом.
Первой выпала Ирина, 23, со статусом «Заезжай на кекс с омлетиком». Огромная чёлка закрывала пол-лица, ярким фокусом выделялись только губы, резиновые даже по фото, без единой морщинки.
Раздался тихий щелчок, и вся квартира утонула во мраке, единственным источником света для меня стала Ирина, 23. Незапланированная темнота повергает меня в шок, и я крепко зажмурился. Липкий тягучий ужас схватил за шею и потянул вниз. Со второго этажа послышался возмущённый голос Рудольфовны:
– Эй, что со светом?
Всё в порядке. Можешь покурить. Нащупав в кармане вейп, я вдохнул виноградные пары. Полегчало. С усилием поднявшись и тускло освещая себе путь смартфоном, я добрался до выключателя, ни на что не надеясь, а скорее для проформы, безрезультатно пощёлкал его.
– Выбило, – прокричал я. – Сейчас наберу охрану.
Этого я сделать не успел. Изогнутый телевизор мигнул синим и высветил изображение девушки, привязанной к стулу. Она сидела, опустив голову, увидеть её лицо не представлялось возможным, потому что оно было скрыто жутковатой маской, светлые волосы разметались по плечам. Она неспешно качала головой вправо – влево, и я даже не понимал, видеозапись это или просто фотографии. В полной темноте картинка показалась мне ещё ярче, чем она была на самом деле. На ощупь я двинулся в сторону кухни, откуда послышался истошный вопль. Вопила наша горничная, она забилась в самый угол и, казалось, не могла оторвать взгляда от телевизора, на котором изображалось то же самое, что, судя по всему, и во всей квартире.
– Лек, отойди от телевизора. Вызови мне охрану.
Толку от Лек не было никакого, она оторопело таращилась в одну точку. В тот самый момент, когда я негнущимися пальцами искал номер охраны в контактах, раздался грубый стук в дверь. Я сначала даже не понял, откуда звук, потом дошло, что вырубило электричество и, значит, звонок не работает. К тому же телевизоры функционировали исправно, и я опять щёлкнул выключателем. Безуспешно.
Стук повторился.
– Секунду, – зачем-то крикнул я и на ощупь прошёл через гостиную, добрался до входной двери и открыл её.
На пороге оказался человек в полицейской форме, за ним ещё четверо. Я отметил, что парадная была ярко освещёна.
– Антон Павлович Бажов?
Он вытащил удостоверение и, помахав им перед моим лицом, торопливо убрал в нагрудный карман. Я кивнул.
Как человек, множество раз прочитавший «Архипелаг ГУЛАГ», я не раз представлял себе подобную сцену: дверь распахивается, в проёме появляются мрачные фигуры, и одна из них ехидно шипит: «Вы арестованы!», потом хватают тебя за руки, за ноги, за шкирку и выволакивают из квартиры. А охваченный отчаянием арестованный неуверенно блеет: «Я-а?? За что??». И вот, когда я уже был готов выдать нечто нечленораздельное, полицейский с расстановкой произнёс:
– Здравствуйте, полиция. Следственное управление. Старший следователь Низликин Антон Георгиевич. У нас постановление на проведение обыска в данном жилом помещении.
Следователь посторонился, пропуская своих коллег, которые немедленно проникли в квартиру.
– Почему такая темнота? Включите свет.
– Его нет.
В этот момент свет чудесным образом включился, и следователь одобрительно кивнул:
– Так вот, у нас есть постановление на обыск.
– Да что такое-то? – Я, наконец, обрёл способность
