Медведище и его выбор - Ольга Станиславовна Назарова
– Именно! – обрадовался Николай. – Иди домой, а? А я вопросы порешаю и к тебе приду.
Суть «порешаемого» вопроса состояла в том, что черновой ремонт в свежекупленном доме, куда срочно надо было переселиться Фёдору Семеновичу, по договорённости должен был сделать Николай.
И всё бы ничего, но вступили в силу ремонтно-подлые закономерности:
Если что-то может упасть – оно упадёт и разобьётся. Причём, именно то, что достать срочно сложновато, а нужно оно позарез.
Если материалы могут привезти не те, это будет сделано именно так. Причём «те» на складах уже закончились, а когда привезут – никто не в курсе.
Если контейнер для мусора, заказанный к привозу ещё вчера, можно каким-то непостижимым образом завезти в соседний район – он туда и поедет, а без него дорога оказывается перегорожена кучей сгнивших досок и всякой ерунды из ремонтируемого дома.
Если водитель самосвала может решить, что по дороге к заказчику может покалымить, он это сделает, и не важно, что опоздает в пункт назначения на четыре с половиной часа.
Эти закономерности не имеют краёв, границ и сдерживаются только нужностью действия – нужно вам? Этого самого вовремя НЕ БУДЕТ!
Фёдор Семёнович, как человек опытный, сразу определил ситуацию:
– Непруха пошла, – и флегматично поехал к младшей дочери – помочь жене со сборами.
А Николай остался сражаться и с «непрухой», и с ремонтом, остро ощущая себя как в сказке, где для того, чтобы что-то сделать, надо сходить туда, а потом вооон туда, а потом ещё аж вона куда и везде есть какие-то препятствия.
– Не сделаю черновой ремонт Фёдору, он не переедет, не переедет – не могу начать что-то делать на участке по соседству, а если так – свадьбы не будет, пока нет результатов с участком.
Условие Иволгина Николай признал вполне справедливым, вот и упирался изо всех сил.
Правда, Дашка тоже упёрлась:
– Свадьба? Пап, ладно, как скажешь… А я поехала. Что значит, куда? К Коле, конечно!
– И как ты там жить собираешься? В том доме? – уточнил Иволгин.
– Собираюсь отлично! – исчерпывающе объявила Дашка.
– А твой бизнес?
– А что мой бизнес? Как работала, так и буду работать. Как создавала модели, так и буду создавать. Более того, я там по соседству такую модель нашла…. Ммммм, мечта!
Дашка улыбнулась насупленному родителю, незаметно подмигнула маме и открыла ноут, куда уже перекачала фото Валентины Ивановны с гусями и ута́ками.
– Ого-го… экая гром-баба! – оценил Иволгин уважение, явно испытываемое к хозяйке пернатой братии. – Прямо наполеонит своим стадом. Она бы и мамонтами так же управляла.
– Какое гм… правильное слово «наполеонит»! – рассмеялась Дашка. – Это она умеет! А ещё… ещё я по соседству нашла драгоценность!
– Это какую?
– А вот, смотри! – Даша вывела на экран сайт Николая, а потом сайт, сделанный Лизой для Ульяны. – Это вот всё делает соседка Коли!
– Да ладно! – впечатлился Сергей Иванович. – А мне такое тоже надо!
– Пап, в очередь! Я едва-едва Лизу уговорила мне сайт сделать. Она сейчас мироновским концерном ангажирована.
– Перехватили! – горестно вздохнул Иволгин, – На работу взяли?
– Нет, она сейчас вольным художником действует. Так что сам понимаешь, у нас там вовсе не медвежий угол.
– У вас там… может, и мы с матерью рядом участки купим. Я там даже один дом хочу сохранить – в конце деревни очень справный домик, пусть останется… на бабушкин дом похож! – помягчел Иволгин. – Вот ты белка неуёмная…
– Белка-белка, – рассмеялась Дашка. – Она самая! Белка с Белиской.
Николай был уверен, что Даша не сможет сейчас к нему переехать – привыкла она совсем к другим условиям жизни, Иволгин против, да и ни охраны, ни водителя, ни кафе-ресторанов под боком.
Недооценил!
– Зачем мне охрана, когда рядом Валентина Ивановна? Водитель? Ты меня обижаешь – я нормально вожу.
– Даш… ты же не любишь…
– Да мало ли что я не люблю? Пааадумаешь! Если в Москву надо будет ехать или по работе – в швейные цеха, вызову одного из папиных водителей. А тут по местности дороги спокойнее, я и сама поезжу, не развалюсь. Кафе-рестораны? Коля, я тебе честно скажу, готовлю я неважно, но не настолько же, чтобы ради такой ерунды оставаться там… там, где нет тебя.
После этого Николай решил, что стенку прошибёт, но сделает всё, чтобы Дашка об этом своём решении никогда не пожалела, и вот нате вам – то стройматериалы, то дурь какая-то с тем, что «упалося и разбилося», то самосвальщик.
Немудрено, что его объяснения «про жизнь» с последним слышала вся округа.
– Непруха? Пофиг! – решил Миронов. – Я всё равно всё устрою как надо!
Когда от тяжелой гневномедвежьей поступи дрогнули ступени крыльца, Дашка счастливо улыбнулась коллективу – Тохтамышке, Белис и Виню, которые изображали на диване переплетение инь, янь и третьего составляющего чисто местного производства…
Входная дверь распахнулась, запустив поток холодного воздуха и хозяина дома, а он сам вдруг ощутил, что в его жизни произошли настоящие изменения – несмотря на его грозность, на то, что от него, образно выражаясь «искры летят», на то, что он с мороза и реально холодный, его обняла Дашка. Обняла, тут же отогнав все непрухи мира, искры, гнев, образ уныло бубнившего что-то самосвальщика, накрепко застрявший в голове, а также смутное воспоминание о том, что какой-то контейнер куда-то не туда завезли и из-за этого у него свадьба откладывается.
– Коль, как хорошо, что ты пришел домой! – услышал он, чётко осознав, что счастлив, даже со всеми затерянными в пространстве стройматериалами и контейнерами мира вместе взятыми.
Глава 30. Мировоззрение и его перемены
Начало весны Миронов банально пропустил…
У покупателей, утомлённых долгой зимой, вдруг случился приступ истовой любви к природным ароматам, а тут как раз подоспела реклама с Мироновскими шампунями, гелями для душа и пенами для ванн… А что самое удивительное, так это то, что на сей раз реклама оказалась изумительно правдивой – средства действительно так и пахли, да и по качеству были отличными.
Результатом такого покупательского открытия стал взрывной спрос.
Цеха начали работать практически круглосуточно, Миронов срочно ремонтировал пока ещё пустующие помещения и закупал для них оборудование, а когда доезжал домой, то от него как тараканы по стенкам разбегалась ремонтная бригада, которая судорожно доремонтировала дом Фёдору Семёновичу.
– Петрович, ты только того… не нервничай! – издалека докладывал бригадир, – Мы этого… почти что уже совсем всё! Осталось чуть-чуть…
– Я вот это «чуть-чуть» уже слышать не могу! – Николай устало потёр лицо – было ощущение, что дневная беготня, суета и миллион нерешенных проблем осели на
