Глубокая печаль - Син Кёнсук

– С кем это вы так долго разговаривали по телефону? Идите скорей сюда. Что это за слово?

Ынсо посмотрела на указанный Хваном абзац, оказалось, что вместо слова «тоска» было написано слово «точка». Не может быть, чтобы Хван из контекста не догадался, что это было именно слово «тоска». Ынсо усмехнулась и исправила букву, а Хван, бормоча, снова прочитал это предложение:

«Смысл жизни мне открылся только через ощущение тоски». Прочитав, Хван посмотрел на Ынсо:

– Я давно хотел спросить, что такого замечательного сказала госпожа Ли Хэсун, когда мы приезжали к ней домой? Я долго пытался вспомнить, и вот только сейчас, благодаря вам, узнал это. Как это вы так точно запомнили?

– Мне же потом писать сценарий. Неужели вы думаете, что я пропущу то, что говорит собеседник, что может потом стать частью сценария?

На это Хван только устало улыбнулся.

– Кто будет озвучивать текст?

– Ли Мунсу – артист-дублер.

– Как?! Мы же решили записывать женский голос? – возмутилась Ынсо.

– Сложились непредвиденные обстоятельства. Для этой передачи как нельзя лучше подходит Ли Хэсон, но наши рабочие графики не совпадают, а передачу надо выпустить в назначенное время.

– Но я же написала все в женском роде?!

– Да-да. Поэтому я немного исправил, чтобы текст мог читать мужчина… Но почему его все еще нет? – Хван прервался на полуслове и посмотрел на дверь студии, в которую только что вошла Ынсо.

Продюсер, по-видимому, тоже не выспался этой ночью – его веки сильно опухли. Передача должна была выйти только через два дня, но неожиданно дата была передвинута на завтра, поэтому Ынсо и продюсеру пришлось сидеть целую ночь за работой.

– Чтобы написать хороший сценарий, не обязательно надо тратить много времени, – проговорила Ынсо.

– Что вы сказали?

– Я имела в виду, что, хотя мы и спешим сейчас, все должно получиться лучше прежнего.

– А-а! А я думал, что это просто мысли вслух, но мне понравилось, – улыбаясь, произнес Хван, довольный тем, как это хорошо подметила Ынсо.

Потом усталым взглядом снова посмотрел на дверь:

– Скоро уже придет. Может, по чашке кофе?

– Было бы неплохо.

Хван встал с места и стал рыться в карманах. Видя это, Ынсо сказала, что принесет кофе из автомата, и вышла из студии.

Она подошла к автомату и купила два стаканчика кофе, потом снова бросила монеты еще на один стаканчик и замерла, глядя на белую стену перед собой.

Хваён покинула этот мир. Ее похоронили.

Прошли зима, весна и лето, и вот снова наступила осень. Прошедший год был суетным, и пролетел для Ынсо под спешный стук ее собственных каблучков. Ынсо не позволяла себе оставаться наедине с собой.

Продюсер Ким на радио говорил, что с таким характером, как у Ынсо, нельзя работать на телевидении: радио и телевидение совершенно две разные вещи, что она скоро поднимет обе руки, не сумев сделать ни одной передачи. Но благодаря его же рекомендации Ынсо познакомилась с Хваном и стала работать еще и на телевидении.

Сейчас ей приходилось раз в неделю проводить по две ночи без сна из-за утренней передачи в прямом эфире, в которой транслировали множество новостей. Помимо написания сценариев, были бесконечные поиски материалов, кастинги – действительно каблучки Ынсо без устали стучали то тут, то там.

Ынсо приходилось не только писать сценарии для радио и утренних телевизионных передач, она еще была вовлечена и в создание документальной передачи «Как живет этот человек».

Вместе с продюсером Хваном, который раньше работал над утренними передачами, она перешла в отдел документальных передач и одна всецело погрузилась в работу над передачей «Как живет этот человек». Команда для создания передачи готовила материалы в течение двух месяцев. Но поскольку документалки отличаются от новостей, то за это время написать сценарий было непросто.

Уходило абсолютно все время на протяжении двух месяцев – человек, у которого надо было брать интервью, жил в провинции, приходилось уезжать из Сеула на несколько дней и повсюду сопровождать его, чтобы собрать информацию. А чтобы потом привести в порядок весь материал, приходилось сидеть ночи напролет.

Когда Ынсо уезжала в провинцию, она одновременно писала еще несколько сценариев для радио – хочешь не хочешь, а приходилось работать по ночам. Решение оставить работу на утренних передачах Ынсо приняла после свадьбы с Сэ. Хотя Сэ и говорил ей уменьшить объем работы, в тот момент работы и так стало меньше.

Ынсо протянула руку и вынула из кофейного автомата бумажный стаканчик с кофе. «Как же мне удержать три стаканчика?» Сначала она взяла в руки два, потом вытянула средний палец и попыталась взять третий, но не смогла. Она снова поставила стаканы и отпила кофе из одного, который наполнила первым: «Выпью свой кофе и пойду».

Держа в руке стаканчик кофе, Ынсо оперлась спиной о боковую стенку автомата, сделала глоток и почувствовала боль во рту. Это случалось с ней каждый раз, когда она пила кофе после бессонной ночи. Хотя ей было больно, она все равно выпила еще глоток.

Ынсо с головой ушла в работу не только потому, что ей было интересно, была и другая причина. Сначала она потеряла Вана, потом ушла из жизни Хваён. Она не находила себе места и не знала, чем заполнить оставшееся от работы свободное время, – в эти дни и наваливалось горькое уныние одиночества.

Кофе только приумножил боль во рту. Правый, самый крайний коренной зуб нестерпимо болел, видимо, оголился нерв. Острая боль была так сильна, что хотелось кричать, она все усиливалась. Каждый раз, ощущая зубную боль, Ынсо думала, что ей обязательно надо сходить к зубному, но почему-то все откладывала визит, а теперь казалось, что боль от коренного зуба передалась десне.

Ынсо не выпила даже половины стаканчика. Поставила его на кофейный автомат, взяла два других и вернулась в седьмую студию.

Когда Ынсо открыла двери, продюсер Хван встрепенулся, ожидая увидеть диктора, но тут же сник.

– А что не позвоните? Может, у него что-то случилось, раз не приходит.

– Думаете, мы до сих пор не позвонили?

Ынсо подала ему кофе и взяла сумку.

– Куда-то собрались?

– Мне надо зайти на работу.

Ынсо уже повернулась, чтобы уйти, как Хван окликнул ее. Держа в руках кофе, он уже закрыл ее сценарий.

– Можете больше не приходить, идите домой. Что вам тут делать? Приходите ко времени выпуска передачи, чтобы все проверить еще раз… Молодец, спасибо за труд!

Ынсо кивнула, вышла из студии и направилась на радио. Подошла к лифту и нажала на