Золотые нашивки - Юрий Дмитриевич Клименченко
— Правду говорили, что вы романтик, Владимир Васильевич, — перебил капитана Орлов. — Все хорошо. У вас было так, у нас иначе. Как получится, никто не знает. А пока: «Пошел брасы!»
— Не будьте скептиком. Все, о чем говорил я, рано или поздно произойдет с вами.
— К повороту! — донеслось с мостика.
— «Курсанты весело вскочили и с невиданным энтузиазмом принялись брасопить реи!» — закричал Батенин, бросаясь к своему шкоту.
Нардин засмеялся. Неохотно заполоскали передние паруса, «Ригель» неуклюже, медленно ложился на другой галс.
— Буй по носу. Лоцманский катер идет, — доложил капитану Моргунов.
— Отлично. Паруса долой! Машину готовить!
Все-таки дошли.
Поднимая пенные усы под форштевнем, к «Ригелю» несся белый лоцманский катер. Через десять минут на палубу баркентины поднялся лоцман. В руках он держал небрежно свернутый черный дождевик. Лоцман казался совсем молодым, почти юношей. Но, появившись на судне, он властно скомандовал:
— Малый ход вперед! Держите на буй!
Только после этого он повернулся к Нардину.
— Здравствуйте, капитан. Со счастливым приходом вас. — Лицо его расплылось в улыбку. — Не помните меня, Владимир Васильевич?
Нардин неуверенно сказал, взглянув на лоцмана:
— Что-то знакомое…
— Я учился у вас несколько лет назад, плавал на «Ригеле» практикантом. Помните? Моя фамилия Ульев.
Нардин вспомнил, пожал лоцману руку.
— Значит, лоцманом стали?
— Да. Сегодня моя первая самостоятельная проводка после стажировки, — с нескрываемой гордостью ответил лоцман и тут же согнал улыбку с лица, строго приказав рулевому:
— Право немного! Еще право! Так держать.
Посмотрев на катящийся вправо нос судна, он снова повернулся к капитану:
— Надо же! Первая проводка — на «Ригеле». Фатально. Я часто вспоминал наше плавание…
Парусник, подчиняясь командам лоцмана, шел узким шхерным фарватером. Впереди уже виднелись порт с кранами, складами и дома города, вперемежку с зелеными деревьями садов.
В ПОРТУ
Красные черепичные крыши домов, узенькие мощенные камнем улицы, готические пики кирок и ратуши. Вверх, вниз, вверх, вниз. Город расположен на холмах. На самом высоком — старинная крепость. Заберешься на башню и перед тобою открывается весь город. Крошечные корабли стоят в игрушечных гаванях. По дорогам ползут жучки — автомобили. Зелень парков пересекают желтые ниточки песчаных дорожек. А дальше, куда только хватает глаз, расстилается голубое, сверкающее на солнце, совершенно спокойное море. Знойно в городе.
Вчера «Ригель» наконец вошел в порт. Кончились лавировки. Можно отдохнуть. Стоянка предполагается не менее пяти суток. Так объявил капитан. Все свободные курсанты ринулись на берег. Очень хочется походить по земле и посмотреть город. Многие в нем никогда не были.
Незнакомый город! Он всегда таинствен. Что ждет их здесь? Новые знакомства, приключения, необычные места? Все интересно. Можно пойти в кино, в музей, посидеть в кафе. Говорят, что в кондитерских вкусно готовят кофе и булочки с кремом. Надо попробовать.
Курсанты в парадной форме бродят по улицам. Нет-нет и бросят взгляд на них местные светловолосые девушки. Здесь многие семьи связаны с морем крепкими узами. Кто-то работает в порту, или ловит рыбу в Атлантике, или плавает на судах. В городе любят и уважают моряков. Поэтому курсанты чувствуют себя в нем уютно.
Наконец Тронев добился у Зойки согласия сходить с ним на берег. Он долго уговаривал ее, а она смеялась:
— Очередь не дошла, — но в конце концов согласилась. — Хорошо, сделаю для тебя исключение из правил. Переставлю в списке. За то, что помогал мне весь рейс.
Виктор очень обрадовался. Он даже не мог объяснить себе, почему он так обрадовался. Кто для него Зойка? А вот, поди же… Днем он не сходил с судна. Гладил свою форменку, брюки. Собирался, как на бал. Томительно ждал, когда Зойка кончит работу.
Они сошли на берег.
— Смотри, не обижай Зоеньку, — крикнул им вдогонку Орлов и в шутку поднял кулак.
— Пожалуй, такую обидишь, — махнул рукой Тронев. — Она сама любого обидит.
Зойка, в белых туфлях, с белой сумочкой и в белых перчатках, выглядела очень нарядной. А какую прическу придумала! Она любила сооружать себе разнообразные прически. То распускала волосы до плеч, то сворачивала их в тугие валики и укладывала короной, то воздвигала высокие башни или связывала волосы в пучок…
— Я парикмахер-художник, — шутила Зойка, когда кто-нибудь восклицал: «Опять новая прическа!»
Тронев и Зойка отошли от судна, и он спросил:
— Куда пойдем? Хочешь на английскую комедию? Ребята видели, говорят, очень смешно.
— Хочу.
— Какая ты сегодня необычная…
— Ты просто привык видеть меня на работе.
В кинозале было душно. Светились красные табло над дверями выходов. Тронев повернулся, посмотрел на Зойкино лицо. В полумраке оно казалось чужим, незнакомым. Он нерешительно положил руку на Зойкино колено. Она тотчас же отодвинулась и сердито прошипела:
— Убери руку. Опять за свое принимаешься? И не смей больше. А то уйду.
Комедия была веселой, и они от души смеялись. В зале зажегся свет. Тронев виновато посмотрел на Зойку.
— Рано еще. Пойдем пить лимонад. Очень жарко.
Она насмешливо сказала:
— Не умеешь себя вести. Запомни раз и навсегда. Я не фифочка. Для тебя, видно, нужна другая партнерша. Идем домой.
Тронев смутился. Вероятно, он выглядел законченным дураком. Какая-то девчонка читает ему нотации! Надо бы ответить ей что-нибудь в его обычной шутливой манере, но слов не находилось. Он тихо сказал:
— Не сердись. Я не потому… Больше не будет.
— «Не потому»… — передразнила Зойка. — Привыкли нас ни во что не ставить. Так просто, по-человечески, по-дружески, никак не можете? Девушка — ну и давай применять испытанные методы. Так? Идем домой.
— Не так. Я тебе обещал — больше не будет. Честное слово, — умоляюще сказал Тронев. Ему не хотелось расставаться с Зойкой.
Она почувствовала искренность его слов, сказала:
— Ладно. Не переношу неуважения к себе. Подумай сам. Кто ты мне? Пошли вместе в кино, и все. А ты… Ладно. Идем пить лимонад.
Тронев обрадовался. Не сердится. Они дошли до ярко освещенной площади и уселись за столик в кафе на открытом воздухе. Виктор заказал две маленькие бутылочки лимонада.
— Как пить хочется, — сказала Зойка. — Возьми еще.
