Народный совет - Дарья Селиванова

Валерий Николаевич встал и подошел к окну. Под окном через дорогу пестрел отдыхающими горожанами окруженный кованой оградой зеленый сквер. Из окна в кабинете Валерия Николаевича на четвертом этаже был виден темный, будто жирно нарисованный на зеленом полотне газона деревянный крест, обнесенный сеткой, чтобы жители, протестовавшие против стройки на том же месте храма, не могли его повредить. История противостояния жителей и церкви в сквере длилась уже несколько лет. В прошлом году храм договорились построить в другом месте, но крест остался. По воскресеньям туда стекалась группа верующих во главе с несостоявшимся настоятелем — потрепанного вида мужчиной средних лет с жидкой бородой и в выцветшем, будто запылившемся, подряснике и скуфье. Он приходил как-то к Валерию Николаевичу, когда тот исполнял обязанности главы управы в междуцарствие.

— Нельзя убирать крест, — твердил он, опустив глаза, — место уже намоленное.

Когда новое место под строительство храма было найдено и согласовано, протестующие тут же потребовали убрать из сквера крест. Делать это должен был собственник своими силами и за свой счет, но церковь не признала, что крест принадлежал ей. Тогда один из местных жителей, юрист Виктор из Народного совета затеял судебный процесс, чтобы признать, якобы найденный им, бесхозный крест своим. Остроумный план юриста Виктора слегка даже тронул Валерия Николаевича. Усилия хитрого активиста должны были увенчаться успехом в самое ближайшее время — готовилось постановление суда. В соцсетях, под проклятия православных, храмоборцы злорадно праздновали победу. Несостоявшийся настоятель выглядел растерянным.

— Что ж, — поразмыслив, предложил Валерий Николаевич решение, — доставьте нам новый крест, а силами Жилищника мы его ночью тихо заменим.

Несостоявшийся настоятель поднял на его вопросительный взгляд. Валерий Николаевич сдержанно улыбнулся и подсказал:

— Это будет уже не тот же самый бесхозный крест.

— Церковь вам будет благодарна! — просиял несостоявшийся настоятель.

Новый крест был проще, лишенный резного декора, суровый, точно готовый к дальнейшей войне. Мрачной угрозой он чернел под слепящим, после внезапно налетевшей грозы, весенним солнцем. Вокруг сквера, по тротуарам суетились рабочие. Вздымая густые, белые клубы пара они перекладывали асфальт. Работал городской подрядчик. Валерий Николаевич знал, что следом, месяцем позже придет Мосгаз и сломает новый асфальт, чтобы заменить износившиеся газовые магистрали. Все начнется по новой — жители будут роптать, преодолевая баррикады из железных ограждений и навалов земли, но Валерию Николаевичу было все равно. Он никому не мешал зарабатывать, не дерзил и не борзел, храня себя в доверии у префектуры и относительной безопасности.

Вновь перед его внутренним взором возник вспотевший, изрытый от напряжения глубокими морщинами лоб бывшего главы управы, его растрепанные, белесые волосы и поникшие усы, съехавший в беспорядке галстук. Сотрудники управы испуганно выглядывали из-за приоткрытых дверей, не решаясь выйти из кабинетов в холл, и провожали его долгими внимательными взглядами. Вслед за главой управы исчезли из района овощные палатки на людных углах и арбузные развалы, где Виталий Николаевич, бывало, в жару сладко и бесплатно угощался.

Телефонный звонок оборвал его задумчивое созерцание подведомственной территории. Маргарита Степановна, напитавшись сложносочиненно витиеватыми фразами Марианны Константиновны, послала за разъяснениями. Когда он вошел, глава управы сидела, подперев подбородок кулаком, за широким и длинным переговорным столом. Блестящей громадой в окружении мягких полукруглых стульев с низкими спинками он стоял посередине ее просторного кабинета. Маргарита Степановна расположилась во главе стола крепким, мясистым комком, плотно обтянутым белой, полупрозрачной блузкой.

Скрыв за вежливой улыбкой свою неприязнь, Валерий Николаевич удобно уселся на указанный главой управы стул. Будто в подражание, Маргарита Степановна тоже откинулась со вздохом на спинку своего кресла и, капризно надув губы, некоторое время молчала. Валерий Николаевич терпеливо ждал, пока она в смятении подбирала слова. Марианна Константиновна производила неизгладимое и тяжелое впечатление на государственных служащих, не обремененных сколь-нибудь весомым опытом работы с населением. Маргарита Степановна была не готова к такому нападению. Должность ей досталась хлопотами высокопоставленного отца. Вероятно, и правоохранительная расправа над предшественником была следствием расчистки карьерного пути для любимой дочери. Мысль эта мелькала в глазах ее новых подчиненных, когда префект прибыл и, собрав всех в конферец-зале, представил Маргариту Степановну новой главой управы района. Многие, и Валерий Николаевич в их числе, работали достаточно давно и помнили ее отца до того, как тот добрался до недосягаемых высот бюрократической пирамиды. Никто вслух никогда ничего не говорил, но все понимали: Маргарита Степановна пришла руководить по праву крови, но вряд ли задержится надолго. Отсидев для дальнейшего продвижения положенный срок службы, она без лишней заминки двинется выше. Сам же Валерий Николаевич хотел без потрясений досидеть до пенсии, отчего смотрел вокруг с философской покорностью и смирением.

— У Марианны Константиновны сложилась некая неоднозначная ситуация с поверкой водосчетчиков, — прервала тишину Маргарита Степановна.

Виталий Николаевич легонько склонил голову, согласившись с высказанной Маргаритой Степановной мыслью. Она пыталась скрыть свою растерянность, но Виталий Николаевич понял, что продраться через запутанные словесные излияния Марианны Константиновны к сути ее претензий главе управы так и не удалось.

— Она требует, чтобы мы покаялись! — воскликнула с недоумением Маргарита Степановна, вскинув густо начерченную бровь. Виталий Николаевич снова кивнул, подтверждая единственное ясное требование Марианны Константиновны, с которым она ходила по кабинетам и инстанциям.

— Но за что конкретно? — уточнила Маргарита Степановна.

— Этого никто не знает, — соврал Виталий Николаевич и нарочито пожал плечами, подчеркивая всеобщее замешательство по данному вопросу.

Он давно понял в чем проблема, но подставлять ни директора Жилищника, с которым он давно работал и дружил семьями, ни руководителя районного МФЦ, ни, тем более, Инженерную службу совершенно не хотел.

— Возможно, — продолжил он с вкрадчивой осторожностью, — она еще сама не совсем определилась. Я возьму вопрос на контроль, — добавил Валерий Николаевич терапевтическое заклинание.

Маргариту Степановну его ответ удовлетворил.

Трансляция с камер видеонаблюдения на его мониторе оставалась по-прежнему безжизненной. Валерий Николаевич подошел к окну и открыл его. Перегнувшись через подоконник, он бросил обеспокоенный взгляд на внешний угол здания управы. В ближайший выходной, он уже распорядился, Жилищник тайно, под видом частичного косметического ремонта фасада, переварит узкую и прямую пожарную лестницу, ведущую на крышу, ближе к окну его кабинета.

— Ну, значит, моя жалоба на подпись в пустом акте ему не повредит, — сообщила я Марии Соловьевой, не отводя обеспокоенного взгляда от заслуженного учителя России, недавно вышедшей на пенсию Ирины Львовны. Упорно и энергично она пыталась перелезть через забор, окружавший стартовую площадку, где началось строительство очередного дома по программе реновации. В глубине за забором притаился временный офис начальника участка.

— Ирина Львовна, ради всего святого! — уговаривала ее депутат Инна Смирнова. Она, стояла воздев руки, рядом с