Первокурсники - Том Эллен
Мне виделось всего два варианта. Первый: это шутка. Довольная странная, необъяснимо жестокая, но все же шутка. Фиби меня накручивала. Пыталась смутить. Или же решила, что я сочту это забавным. Как бы там ни было, при таком варианте она явно немного чокнутая.
Но был еще второй: что сообщение вполне серьезное, и Фиби Беннет искренне считает меня «самым горячим парнем на земле», вот только ошиблась адресатом.
Второй вариант мне нравился больше.
По пути в общагу я снова и снова перечитывал послание. Уворачивался от уток, кивал случайным знакомым с недели новичков, а образ Фиби в моей голове тем временем кардинально менялся.
Так странно. Будто после этих слов участок моего мозга, отвечающий за мысли о Фиби, вспыхнул другим цветом. Я опять гадал, почему не замечал ее прежде. Она ведь очень сексуальная. И веселая. Проведенный с нею в первую ночь час стал чуть ли не единственным временем в универе, когда я чувствовал себя легко и свободно. Фиби притягивала к себе прямотой и позитивом, и рядом с ней ты и сам становился более открытым и позитивным. Даже чувство вины по отношению к Эбби не могло стереть мою улыбку, когда я думал о Фиби. К тому моменту, как я добрался до корпуса, ввел код и поднялся по лестнице, я уже официально запал на Фиби Беннет.
Этаж был пуст. Я знал, что у химиков лабораторные до пяти вечера, а постучав к Артуру, выяснил, что и он ушел. С кухни несло канализацией и потными носками — здравствуй, бри! — но я отважно шагнул вперед, чтобы заварить чаю. На столе обнаружился сложенный втрое лист А4, адресованный Артуру и озаглавленный: «НЕДОПУСТИМЫЙ СЫРНЫЙ ЗАПАХ». Я начал читать и как раз добрался до последнего абзаца о «пропавшей соломке», когда вошла Рита. Она сразу подняла футболку, прикрывая нос.
— Боже, а воняет все так же.
Я помахал сочинением Барни:
— На это уже настрочили официальную жалобу. Хочешь чаю?
— Да, было бы здорово, спасибо. Только что выслушала нереально скучную лекцию, так что чай не повредит. Артур здесь?
— Не думаю. Я стучал.
— О, — Рита, все еще зажимая нос, хмуро оглядела холодную, липкую, забрызганную соусом кухню. — Что ж, здесь мы чай нормально не попьем.
Затем отлепила от доски объявлений заламинированный листок с правилами пожарной безопасности и осторожно вставила его в щель между дверью и косяком комнаты Артура.
— Эм… Рита, что ты делаешь?
— Расслабься. — Она сосредоточенно покусывала губу. — Я весь прошлый год так делала, когда Артура не было.
— Это хоть законно?
— Я студентка юридического, Люк, — отмахнулась она, словно это как-то отвечало на мой вопрос.
Затем покачала заламинированным листком и одновременно дернула ручку. Вдруг раздался тихий щелчок, и дверь распахнулась.
— Та-да! — провозгласила Рита и плюхнулась на кровать Артура.
Я зашел следом и, когда мы сидели, потягивая чай, решил, что должен хоть кому-нибудь рассказать о сообщении.
— Черт, — прошептала она, глядя на экран и медленно поднимая брови. — А девчонка не особо деликатная, да?
— По-твоему, все по-настоящему? Типа она правда так думает?
— Ну, она явно не собиралась отправлять тебе твое же фото. Так что можем с большой вероятностью предположить, что она жаждет твоего тела.
Я рассмеялся, чувствуя, как внутри что-то разгорается, будто в моем животе включили отопление.
— Думаешь, стоит ответить?
Рита закатила глаза:
— Нет, не вздумай что-нибудь отправить в ответ. Бедная девочка, наверное, в ужасе. И сейчас, пока мы тут болтаем, она рыдает под тремя одеялами. Да и что бы ты написал?
Я задумался.
— Не знаю. «Спасибо за сообщение» или вроде того.
Глаза Риты опять закатились.
— Спасибо за сообщение. Гениально. С тем же успехом можешь ударить ее по лицу. — Она глотнула чая. — Откуда ты вообще ее знаешь?
— Мы учились в одной школе, но тогда толком не общались, а встретились на прошлой неделе. На ярмарке для новичков я вроде как пообещал пойти с ней на квиддич.
— О да. А чего не пошел?
— Я… забыл.
— Так, ясно… — скривилась Рита. — Что ж, ты должен извиниться. И придумай оправдание посерьезней.
— Ага. Наверное.
— Она тебе хоть нравится?
— Да вот… я об этом раньше не задумывался. А сейчас… да. Кажется, да.
Рита громко застонала:
— Итак, это просто малознакомая девчонка из школы, которую раньше ты даже не замечал, но стоило ей случайно отправить сообщение, дескать, она не прочь порезвиться в койке, и ты махом влюбился. Серьезно, все мужики предсказуемые идиоты.
Спорить я не стал, потому что, если честно, она была права.
Она допила чай и поставила кружку на прикроватную тумбочку.
— Впрочем, для тебя все только к лучшему. Ты запал, да и она считает тебя самым горячим парнем на земле… Ну, судя по всему. У тебя же нет девушки?
Я подумал об Эбби, о которой ничего не слышал уже больше недели. Самое продолжительное молчание между нами за почти три года.
— Нет, — сказал я. — Девушки нет.
Рита пожала плечами:
— Ну вот и пожалуйста. Извинись, что был дебилом и прокатил ее с квиддичем, а потом… я не знаю. Пригласи ее на свидание или типа того.
Вдруг снаружи зазвенели ключи, дверь распахнулась, и на пороге возник хмурый Артур с огромным сырным сэндвичем в руках.
— Вы в курсе, что я могу заявить на вас в полицию? — Он бросил ключи на стол. — Вы вломились на мою территорию. Вы в прямом смысле преступники.
— Да ладно, Уотлинг, — хмыкнула Рита. — Твоя комната похожа на гостевую. Это общественное место.
— Ни хрена оно не общественное! — крикнул Артур, тыча в нас своим вонючим сэндвичем. — Это моя личная, частная, персональная комната! А если б я тут чем-нибудь личным и приватным занимался?
— Типа мочился в раковину?
— Нет. Типа крутил с девушкой.
Рита цокнула языком:
— Теперь, когда от тебя беспрестанно несет бри, о девушках можешь забыть.
— Ошибаешься, Маурита. Я лакомый кусочек для утонченных француженок, которые ценят выгодные покупки.
Они ухмыльнулись друг другу, и я в который раз задумался, почему они не вместе. Они казались идеальной парой. Впрочем, как и мы с Эбби. Как, черт возьми, вообще можно понять, подходите ли вы друг другу?
Я поднялся:
— Оставлю вас наедине.
— Ты на посвящение? — воодушевился Артур.
Он был странно одержим посвящением в футбольную команду, воображая некую безумную смесь масонской церемонии и
