Еврейская сага - Пётр Азарэль
Санька появился через полчаса.
— Извините, дорогие мои, сегодня такой трафик, дороги замело, — сказал он, обнимая друзей.
— Всё в порядке, мы тут замечательно провели время, — усмехнулся Илюша.
Вика взяла Яну с детьми, а Санька Илюшу и их немаленький багаж, и кортеж из двух автомобилей через час подкатил к дому. Когда они вошли, Кэролайн с Женей и маленьким Бенни находились в салоне.
— Спасибо, милая, — сказала Вика. — Как они себя вели?
— У вас прелестные дети. Всё было Okay, — ответила девушка.
— Тогда ты можешь идти. Я тебе позвоню.
Мужчины внесли чемоданы и раскатили их по комнатам.
— Располагайтесь, это будет ваша спальня, для детей у нас есть ещё две комнаты. Девочки будут в одной, а мальчики в другой.
— Прекрасно. Спасибо, Вика, — поблагодарила Яна.
— Примите душ и приходите поужинать.
— Это не помешает, — произнёс Илюша. — Почти тринадцать часов полёта, три часа перед вылетом. Нужно смыть с себя усталость.
— Ну, тебе не привыкать, — заметил Санька.
— К этому, ребята, привыкнуть нельзя. Это же не мышцы качать.
— Пожалуй, ты прав.
Они приняли душ и с детьми вошли в салон, где был накрыт стол на восьмерых. В углу у двери на террасу стояла маленькая ёлочка, игрушки на ней блестели, отражая свет хрустальной люстры, свисающей над столом. Ёлка, гирлянды на стенах и под потолком и снег за окнами создавали интимную атмосферу новогоднего семейного праздника.
— У меня есть предложение выйти и поиграть в снежки, даже на снежную бабу хватит. Ариэль и Анечка никогда не видели снега, — предложил Илюша.
— Женечка, ты помнишь зиму в Москве? — спросил Санька.
— Очень смутно, папа. В Америке с этим нет проблем.
— А я хочу его потрогать, — сказала Анечка.
— Давайте вначале поедим, — произнёс Санька. — Вчера Вика полдня готовила.
— Мне Женечка очень помогла.
— Предлагаю вначале выпить. Помните, как мы молодые и полные надежд о прекрасном будущем, пили в Москве водку?
Санька открыл бутылку «Столичной», ещё дымящуюся от холода, и разлил по рюмочкам, а Женя наполнила подружке и мальчикам бокалы кока-колой.
— За встречу! Лехаим!
Выпили и с аппетитом поели салат «Оливье» и бефстроганов. Завязался разговор. Вспомнили Ромку, и выпили за упокой его души. Потом решили позвонить в Шератон. Трубку поднял Ричард.
— Hello, — произнёс он на великолепном английском.
— Шалом, дружище! Как у вас дела?
— Илья?
— Да, дорогой. Сегодня вечером приземлились.
— Okay! Мы замечательно устроились. У нас свита. Хотите поговорить с Мари?
— С удовольствием.
Загремела трубка, потом в ней послышался мелодичный голос Маши.
— Машенька, здравствуй. Мы тут в Нью-Джерси пьём за ваше здоровье.
— А мы это делаем с Ричардом на тринадцатом этаже на 7-й авеню.
— Тебе Санька хочет что-то сказать. Даю ему трубку.
— Маша, мы вас любим. Ричард — золотой парень. Поцелуй его.
— Ну, в этом у нас нет недостатка.
— Браво, Маша! Завтра мы все собираемся у меня. Я заеду за вами в «Шератон» в час дня. А послезавтра приедут ко мне мои родители. Дети останутся с ними, а мы рванём занимать места на Таймс-сквер и греться в гостинице.
— Логично, возражений нет.
— Тогда пока.
Оделись и вышли во двор. Дети весело кувыркались в снегу, лепили и бросали снежки, вопя от удовольствия. Илюша с Яной катали шары и строили снежную бабу. Санька фотографировал. Вика постояла на крыльце и ушла накрывать на стол к чаю. Потом дети подустали и все возвратились в дом. Когда девочки и мальчики ушли к себе в детскую комнату, а Яна ушла в кухню помочь Вике мыть посуду, друзья сели в углу салона.
— Ты стал большим начальником?
— Не таким уж большим, Илюша, но ответственности на меня взвалили много. А сейчас я стал самым важным человеком в корпорации.
— Интересно, почему?
— Ты слышал о проблеме 2000 года?
— Что-то слышал, но ничего в этом не понимаю.
— Программисты называют её Баг 2000. Баг на нашем жаргоне — ошибка в программе. Разработчики программного обеспечения в двадцатом веке использовали не четыре, а последние две цифры в обозначении года. Значит, этот год 99, а 2000-й — 00.
— Ага, нулевого года не может быть.
— Правильно, это может привести к серьёзным сбоям в финансово-экономических программах и в системах управления технологическими процессами. Поэтому мир весь этот год стоял на ушах. Представляешь, внести изменения в сотни тысяч программ. Как ты думаешь, сколько это стоит?
— Много, миллиарды, наверное.
— Около трёхсот миллиардов зелёненьких.
— Не представлял себе огромность этой проблемы.
— Я получил назначение, а вместе с ним и колоссальную ответственность. В корпорации тысячи программ и мне пришлось руководить этой работой. Правда, началось всё несколько лет назад, когда пришлось корректировать программы прогнозирования. Но последний год был просто чудовищным. Меня и сейчас трясёт от напряжения. Если остались ошибки, они обнаружатся в новом году.
— Не волнуйся, Санька. Они без тебя и твоих мозгов не обойдутся.
— Что правда, то правда. А как твои дела. Закончил Академию?
— Да, прошлым летом. Уже начал выезжать с оркестром.
— Тебе оно надо? Ты же пианист мирового класса.
— Я фортепиано не брошу. А представляешь, что значит быть концертирующим пианистом? Необходимо отменное здоровье, невероятная внутренняя энергетика. Я теряю за гастроли до десяти килограмм. И я принял решение учиться на дирижёра, чтобы умерить изматывающий темп жизни солиста — до ста концертов в год по всему миру.
— А что, дирижёр меньше мотается?
— Конечно, нет. Но музыканты, занимающиеся не только своим инструментом, но и интеллектуальным осмыслением музыки, живут богаче и интересней, они невероятно расширяют поле своей деятельности.
— Не ожидал от тебя такое услышать. Всегда думал, что ты живёшь наполненной творческой жизнью.
— Это так. Но здесь ты уносишься как бы в бесконечность. Дирижирование — даже не другая планета, а другая галактика, Вселенная.
Они говорили и потягивали водку. Усталость и алкоголь делали своё дело. Илюша с трудом поднялся и, пожелав Саньке и Вике спокойной ночи, побрёл к себе в спальню. Он сразу провалился в сон, и даже не почувствовал, как рядом легла Яна, обняв его за плечи.
2
Когда пять лет назад Элла, младшая сестра Саньки, спустилась с самолёта в аэропорту Кеннеди, жизнь казалась ей прекрасной и полной приключений. Молодости свойственны оптимизм и прекрасные порывы. Была она красива, любима и носила под сердцем ребёнка от любимого человека. Коля обещал приехать на роды, но жизнь распорядилась иначе. Вначале он звонил почти каждый
