Манная каша на троих - Лина Городецкая
И еще вещь странная, дорогая, скорее всего. Отдали ее люди, сказали, что им чужого не надо. Это был серебряный портсигар с вычурно закрученными незнакомыми инициалами.
В общем, спустя годы нашла Рая двоюродного племянника, тоже чудом. Сколько чудес с выжившими евреями случалось тогда… Он уже вырос, уехал из маленького городка, в котором жил. Закончил техникум. Толковый парень оказался, поступил в гидромелиоративный институт. После окончания учебы работал специалистом по орошению. В паспорте записано было: Лев Войтенко. А тут оказалось, что он Лев Фрейдин. Ничего бы он не менял, зачем сейчас раны бередить, не любитель Лев копаться в прошлом, одни слезы от этого. Если бы историю эту не узнала Аня, а та…
Ух, попалась Владику не жена, а океан энергии! Если задумает что-то, не отступит…
«Вот же она, зацепка!» – обрадовалась Аня. И раскрутила свекра на изменение паспорта, доказательство своего еврейства. Благо были свидетельства тетки Раи, и даже среди вещей, переданных людьми, прятавшими биологическую мать, нашлась его метрика. Сохранилась еще одна бумажка, похожая на метрику, только имя размыто, ни слова понять нельзя. Рая ничего о последних годах жизни своей двоюродной сестры не знала. За несколько лет до начала войны уехала она по комсомольской путевке работать на Дальний Восток, судьба развела, слышала только, что Хава замуж вышла…
И дата рождения в той полустертой бумажке. Та же, что и у Льва…
Женщина, которую он мамой звал, умерла давно. Так и не понял Лев за все детство и юность, любила ли она его. Как только шестнадцать исполнилось, ушел из дома, и мама его не задерживала… А теперь задавать вопросы некому. Может, по ошибке те люди отдали Рае еще одну метрику, на самом деле чужая она?
В общем, решил Лев, что вникать и копаться бесполезно. И прошлое бередить тоже. Да и некогда ему было. Больше по командировкам всю жизнь промотался, по засушливым районам страны. Даже жену с сыном видел редко. Она, покойная, можно сказать, сама воспитывала пацана.
А вот поменять в паспорте фамилию по просьбе Анны пришлось. И тогда заработала машина, завертелись шестеренки будущей эмиграции. Въезд в США к тому времени был перекрыт. В Израиль Анна отчаянно не хотела, держала это как самый последний запасной вариант. А тут распахнулись для евреев границы Германии, слава Богу. Совесть, значит, проснулась. И инициативная невестка в считаные месяцы раскрутила отъезд.
С тех пор Лев живет в Кельне, немецкий язык не то чтобы выучил, но объясниться в супермаркете сможет. А что еще надо? От государства он получает все для жизни. Содержат здесь пожилых людей и тех, кто не сумел устроиться. Но это не касается его детей! Анна и Влад – оба отличные инженеры, выучили немецкий, работают в хороших местах. Внучка подросла… Хотя Ирмочка еще до эмиграции родилась, но выросла уже в новой стране, в другой среде. Обаятельная красивая девушка. Училась на биотехнологическом факультете в университете, нашла перспективную работу. К деду редко приезжает, но он не обижается, понимает, что занята внучка. Жизнь такая теперь…
А недавно Ирма приехала и пригласила деда на встречу с семьей жениха. Выходит замуж внучка за однокурсника, хороший парень, семья солидная, и Ирму в его доме тепло приняли. Анна и Влад очень довольны, еще бы, все вокруг говорят, что нет шансов эмигрантам породниться с местными жителями. А их дочь легко ломает эти стереотипы. Родителям жениха Ирма тоже симпатична. Вот и устраивается такая встреча – знакомство двух семей. Герберт Мельхерт, жених Ирмы, деду сразу понравился, спокойный размеренный молодой человек. Улыбается приятно. Импульсивной Ирме просто необходим кто-то, чтобы балансировать фейерверк ее эмоций.
В доме будущих сватов состоялся совместный ужин. Лев подумал, что за двадцать лет жизни в Германии раньше не было у него такого чудесного вечера. Наконец он смог ближе познакомиться с местными жителями. Симпатичные люди – родители Герберта.
Стол красиво сервирован, еда вкусная. Мать жениха – интересная экстравагантная женщина. Герберт очень похож на отца, тот тоже спокойный, с легкой доброжелательной улыбкой. В общем, хорошая семья у мальчика, и родители – совсем не снобы. Этого Лев опасался. Он даже с сожалением подумал, что недостаточно выучил немецкий язык, на светскую беседу не тянет.
На веранде среди ярких цветов был подан десерт. Маленькие пирожные безе и пломбир с малиновой подливой. Смотрели альбомы, детские фотографии сына, смеялись. Отец Герберта попросил разрешения закурить. Никто не возражал, наоборот, Лев, давно бросивший курить, решил тряхнуть стариной и составить ему компанию. Тот элегантно поднес ему сигарету в красивом портсигаре. Увидев изумленный взгляд Льва Матвеевича, с улыбкой пояснил:
– Привычка такая – пользоваться хорошими вещами, а не картонными коробками. Кроме того, так я могу себя ограничить в количестве выкуренных сигарет, не правда ли?
– Красивая вещь,– сказал Лев.– Современная?
– Ну что вы, старинная, конечно.– Хозяин протянул Льву портсигар, на котором витиевато блестел вензель: G. M. – У моего деда были два сына: Ганс и Георг. И оба получили от своего отца на память такой портсигар со своими инициалами. Старший брат погиб в автокатастрофе, так и не успев создать семью. А мой отец свой портсигар потерял. Давно, когда был молод, во время службы в армии. Я не вникал, в каких краях это происходило, то ли украли у него, то ли из кармана выпал. Ну а мне как наследнику отдали портсигар дяди Георга, так что берегу эту семейную реликвию.– Он широко улыбнулся и добавил: – Передам его Герберту, опять ведь первая буква имени совпадает.
Лев взял сигарету, долго мял ее перед тем, как закурить, попытался затянуться, сильно закашлялся и почувствовал резкую головную боль. Все разволновались, хозяйка дома принесла ему стакан воды, предложила таблетку.
Общение разладилось… Пора было собираться.
Влад и Анна договорились, что теперь они примут у себя родителей Герберта. Определились с датой свадьбы. Были теплые рукопожатия, все-таки вечер удался.
Шесть порций мороженого
Из ненаписанного дневника мамы
Мишенька уже уснул, а Гришаня все крутился. То раскинет ручки, то сожмет кулачки, сопит так воинственно. Что снится ему, не поймешь. Я сижу рядом и слушаю детское дыхание, смотрю на красивые крошечные пальчики. Интересно же получилось. Два сына, два брата. Один – маленькая копия моего покойного отца, белобрысый, сероглазый, даже пальцы так же смешно оттопыривает. А второй… Как же Гришенька похож на Бориса! Борька радовался этому, сразу узнал свою породу.
Он красивый, мой муж. Так что
