Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Из овечьей шерсти, а также из хлопка в городе делают очень толстое сукно, вроде фетра, в три-четыре пальца толщиной. Оно служит соседним мугалам, а также простонародью, чтобы спать каждому отдельно, на полу, а мугалы также обивают им свои шалаши, которые построены из сосен, поставленных кругом, и также делают из него кафтаны.
Травы не изобильны, потому для скота нужны обширные пастбища.
Они пишут справа налево, против обычая синцев и тартар Ниухе. У них делают бумагу, как и в Сине, и пишут кисточками; я наблюдал, как они это красиво делали.
Он рассказывал, как был со своим отцом, когда около пограничного места, которое он назвал Удим Вассим, или Веси (Удинской), между московитами и синцами, или скорее тартарами и мугалами под синским господством, произошла битва, при которой 200 русских казаков были убиты (выжили только 10). Это случилось далеко от места его рождения, к северо-западу.
У них очень много верблюдов, каждая семья имеет для своего пользования по 10-12; они приручают их тем, что делают отверстие сквозь их тело, затем продевают веревку, движение которой принуждает этих тяжелых животных к послушанию.
Там употребляют чаши для питья из дерева, камня, серебра и меди, но у них нет стеклянных сосудов. Женятся люди там очень молодыми, в возрасте 13-14 лет.
Едят за круглыми столами. Используют и стулья: и со спинкой, и без нее. Вне города, в глубине страны, население редкое. Постоянных деревень у них нет, а есть отдельные юрты или наспех построенные жилища, которые убираются, когда вокруг вся трава стравлена скотом. Оседлые крестьяне, также как и кочующие мугалы, не едят хлеба, также мало хлеба употребляют и в городе, а из муки там делают лепешки и немного белого хлеба, но употребляют много ячменя.
Самый храбрый в военном искусстве пользуется там большим почетом, особенно высоко ценятся стрелки из ружей, и встречаются довольно умелые.
В его городе делают ткань для палаток и для кафтанов, которая не промокает. Также встречается сатин, называемый такта, водонепроницаемый; им можно носить воду в течение часа, и ни одна капля не вытечет. Он очень тонкий, плотно вытканный и иногда обработан воском. Зимой там довольно сильные морозы, но снега мало, и все же там не так холодно, как у нас.
В краях вокруг его родины ездить безопасно, особенно когда начальник орды или места протянет руку дружбы, как это там принято делать.
Обычай пить табак проник к ним, вероятно, из Кореи, куда его принесли из Японии, а японцы получили это зелье от португальцев. Его теперь там разводят, или, по крайней мере, продают, различного цвета: /W 249/ белого, черного, зеленого и желтого, — также чай там разных цветов: желтый чай, когда его заваривают, делается красным.
Шелк привозится из других мест.
Брак в церкви утверждается священником, при этом передается какая-нибудь ценность.
Странно, что этот человек имел представление, будто в центре Сины есть гора, которую он называл Алта Ола[259], что значит золотая гора, вокруг которой течет прохладная река. Эта гора производит все, что ценно и красиво: драгоценные камни, жемчуг, золото и серебро, — да и разные приятные фрукты в таком количестве, какое только можно желать, но никто к той горе не смеет подойти, кроме того, кто получит письменное разрешение от короля. Выдумка, которая проистекает из того, что из Сины в его места и соседние области привозят много ценностей.
Он сказал, что синского императора видел один раз, когда тот выезжал осматривать свои пограничные города.
Привозят туда также индийские пряности; гвоздику у них употребляют для того, чтобы класть в одежду от порчи; корицы очень мало, но перец в изобилии.
Из животных там имеются очень большие и злые обезьяны, называемые нухой грус, которые иногда бросаются на людей и убивают их; эти обезьяны настолько коварны, что бросаются в воду, потом катаются в песке, так что песок приклеивается к их шерсти; после этого повторяют все и еще больше наклеивается песок; и становятся такими толстокожими, что стрелы от них отскакивают, хотя стреляли в них из хорошего лука, как рассказал этот молодой человек: он видел это сам.
Эти животные очень падки на молодых девушек, которых они иногда похищают, уносят в лес и зло используют; в этом они сходны с орангутангом, что значит лесной человек, который считается обезьяной; их иногда привозят в Батавию, и у меня есть несколько зарисовок с натуры, обоего пола[260].[261][262] Это животные почти в человеческий рост, стоят на задних лапах, сильно шероховатые, по-видимому, довольно понятливы. Один мой знакомый имел собственное такое животное в Батавии: это была самка; он меня уверял, что они ежемесячно подобны женщинам. Оно никогда не ходило на четвереньках, только когда надо было перейти в другое, тесное место. Оно никогда не ест негодную или грязную пищу, а только хорошую, как рис и т. д. Пальцы и руки у них не отличаются от руки человека. Оно способно учиться, и вкратце понимало разные языки, только на слух. И самцы, и самки в отношении половых органов совершенно подобны человеку, и самцы очень опасны для девушек, и их много встречают на Борнео, и яванцы говорят, что они давно произошли от людей путем неправильного смешения. Слоны, привезенные издалека, там тоже встречаются в городах вне стены, хотя и редко. Есть там много белых и зеленых павлинов, которых они называют горго. Из плодов есть смородина: белая, красная и черная. Вблизи города земли разделены среди землевладельцев, но более отдаленные земли совсем необработанные. Для мальчиков есть школы, а девочек обучают матери. И хотя он говорил, что он не мугал и не тартарин, и выдавал себя за полусинца, его лицо очень похоже на лица мугалов и тартар, а не китайцев: оно плосковато, морщинисто, с острым подбородком; кожа совсем желтая, глаза черные, волосы совсем черные, как смола, и прямые. Он рассказал, что у них, у большинства людей, волосы прямые и черные, а напротив, у тартар Ниухе волосы чаще рыжие или белые, а синцы круглолицые; и у него очень маленькие узкие глаза,
