Мифы и загадки Октября 1917 года - Юрий Васильевич Емельянов
Еще до вступления советских войск на территории с преимущественно польским населением, Сталин вновь критиковал планы продвижения Красной Армии на запад. 24 июня он говорил корреспонденту УкрРОСТА: «Не надо забывать, что у поляков имеются резервы, которые уже подтянуты к Новгород-Волынскому и действия которых, несомненно, скажутся на днях». Он обращал внимание на то, что Польша опиралась на помощь многих западных стран: «Мы воюем не только с поляками, но и со всей Антантой, мобилизовавшей все черные силы Германии, Австрии, Румынии, снабжающей поляков всеми видами довольствия». Поэтому он считал, что «впереди еще будут бои, и бои жестокие». Сталин считал «неуместным то бахвальство и вредное для дела самодовольство, которое оказалось у некоторых товарищей: одни из них не довольствуются успехами на фронте и кричат о «марше на Варшаву», другие, не довольствуясь обороной нашей Республики от вражеского нападения, горделиво заявляют, что они могут помириться лишь на «красной советской Варшаве».
11 июля в беседе с корреспондентом «Правды» Сталин опять осудил как «недостойное бахвальство» утверждения о том, что «с поляками в основе уже покончено, что нам остается лишь проделать «марш на Варшаву». Эти оценки и прогнозы Сталина полностью подтвердились после того, как Красная Армия вошла на территорию, населенную главным образом поляками.
В Польше была объявлена мобилизация всех возрастов и начался набор в армию добровольцев. В течение июля в польскую армию пришли 573 тысяч мобилизованных и 160 тысяч добровольцев. Правительство Польши предпринимало усилия для расширения своей социальной и политической базы. В середине июля был объявлен земельный закон об ограничении помещичьих имений и льготах крестьянским хозяйствам, а 24 июля было сформировано «рабоче-крестьянское» правительство Витоса-Дашинского с участием социалистов. 21 июля премьер-министр Великобритании Ллойд-Джордж заявил, что «Франция и Англия могут предоставить все необходимое для организации польских сил».
Эти события и заявления были проигнорированы в Москве. 23 июля Главком С. С. Каменев отдал приказ овладеть Варшавой. 5 августа Троцкий на заседании Политбюро заверил собравшихся в том, что 16 августа Красная Армия возьмет Варшаву.
2 августа Политбюро приняло решение объединить все войска Западного фронта и большую часть войск Юго-Западного фронта в единый фронт, наступающий на центральную часть Польши. В это время войска Юго-Западного фронта, включая Первую Конную армию, вели напряженные бои за Львов, а потому решение Политбюро было трудно реализовать. 11 августа С.С. Каменев отдал приказ о прекращении наступления Первой Конной на Львов. Однако к этому времени Первая Конная уже активно ввязалась в бои в районе Львова и Равы-Русской. К тому же передача приказа затянулась по техническим причинам, и он был получен лишь 13 августа, когда армии Западного фронта приступили к операции по овладению Варшавы. Об этом Сталин и Егоров уведомляли Главкома. Лишь 13 августа Егоров и Берзин от имени РВС Юго-Западного фронта отдали приказ о переподчинении Первой Конной Западному фронту, но втянувшаяся в тяжелые бои армия Буденного продолжала сражаться под Львовом до 20 августа.
Не дожидаясь прибытия Первой Конной в расположение Западного фронта, Троцкий 14 августа подготовил приказ, в котором говорилось: «Герои, на Варшаву! Вы нанесли атаковавшей вас белой Польше сокрушительный удар. Сейчас, как и в первый день войны, мы хотим мира. Но именно для этого нам необходимо отучить правительство польских банкротов играть с нами в прятки. Красные войска, вперед, герои, на Варшаву! Да здравствует победа!».
Однако в этот день 14 августа польские войска нанесли контрудар по двум армиям Западного фронта. Началось отступление Красной Армии. Троцкий винил в поражении Сталина, который якобы умышленно замедлил передачу Первой Конной армии в распоряжение командующего Западным фронтом. Между тем было очевидно, что решение о новом направлении боевых действий 1-й Конной армии было принято слишком поздно. Даже если бы приказ был получен 11 августа и стал выполнятся немедленно, трудно предположить, что Первая Конная армия успела бы быть переброшена в район расположения слабой Мозырской группы Западного фронта (около 6,5 тысячи штыков и сабель) ко дню наступления 13 августа. В этом случае Конной Армии пришлось бы преодолеть 200 километров своим ходом за пару дней и сразу же вступить в бой. Скорее всего, Первая Конная не смогла бы прибыть в расположение Мозырской группы и к 17 августа, когда по этой группе был нанесен основной удар польских войск. Также не исключено, что следствием такой переброски явился бы разгром прославленной армии многочисленными, свежими и хорошо вооруженными польскими войсками. Поражение было обусловлено заведомо авантюристическим планом штурма Варшавы, а затем прорыва Красной Армии в Германию и другие страны Западной Европы.
Тем временем отступление Красной Армии продолжалось. Советское правительство предложило Польше прекратить военные действия. 12 октября 1920 года в Риге были подписаны предварительные условия мира, в соответствии с которыми советско-польская граница прошла примерно по линии второго раздела Польши 1793 года и на 100–150 километров восточнее линии Керзона. Эта граница оставляла Западную Украину и Западную Белоруссию в составе Польши.
Местное население этих областей стало объектом дискриминации и угнетения. Правительство Польши стало проводить политику ассимиляции белорусов и украинцев. Во имя этого ликвидировались православные церкви, закрывались школы, в которых преподавание осуществлялось на украинском языке или на белорусском языке. Очевидцы утверждали, что уже к декабрю 1924 года «большинство белорусских начальных школ были закрыты или превращены в польские. Учителя уволены и брошены в концентрационные лагеря». К 1939 году не осталось ни одного издания на белорусском языке. Польский министр Скульский заявлял в 1925 году: «Я заверяю вас, что через десять лет вы днем с огнем не найдете ни единого белоруса в Польше».
Протестуя против проводимой Варшавой политики геноцида, группа белорусских депутатов сейма направила 5-й сессии Лиги Наций меморандум, в котором говорилось: «Белорусский народ испытывает немыслимый террор от поляков… Телесным наказаниям подвергаются белорусские крестьяне… В начале года депутат Тарашкевич посетил Полесье; он не обнаружил ни одной деревни, где кто-либо избежал безжалостных избиений со стороны поляков… Польская полиция… выработала систему утонченных пыток».
Жестоко обращались с советскими военнопленными. В своей книге «Советско-польские войны» М. Мельтюхов писал: «В 1919–1920 гг. польские войска взяли в плен более 146 тысяч красноармейцев, содержание которых в Польше было очень далеко от каких-либо гуманитарных стандартов. Особым издевательствам подвергались коммунисты или заподозренные в
