Потерявший солнце. Том 1 - FebruaryKr
Ду Цзыян мог посадить рядом с собой только двоих господ, но ни один из них не пожелал посетить ужин.
Юкай мчался по коридорам, не обращая никакого внимания на тревожные взгляды. Желание добиться ответа прямо сейчас, в эту же секунду, понемногу уступало место холодному бешенству. Никакой растерянности не осталось.
Найти и спросить, глядя в глаза: «Был ли я в твоих мыслях о будущем? На этой дороге, по которой ты пойдешь дальше, было ли рядом с тобой место для меня? Или путям нашим придется разойтись безвозвратно, потому что время пришло?»
Быть может, для наставника и правда счастьем будет возвращаться домой каждый вечер после несуетного дня во дворце, проводить время с женой и перед сном записывать истории о своих походах, вспоминая прошлое. Если об этом он и мечтал, то пусть скажет прямо, и Юкай отступит, только вот тот человек, с которым бок о бок провели они столько лет, просто не мог о таком мечтать!
Ши Мин каждый раз непременно ворчал, когда нужно было собираться в дорогу, и с тоской пытался припомнить, что ему может понадобиться и какие распоряжения отдать, и в пути иногда впадал в дурное расположение духа, но это было отчасти игрой. Однако стоило его запереть в четырех стенах, и от беспокойного человека остался только серый выгоревший силуэт да полные тоски глаза.
Каждый раз, стремясь за горизонт, Ши Мин надеялся что-то изменить, чтобы жизнь его проходила не зря. Так не будет ли почетный отдых для него страшнее казни и изгнания?
Некстати вспомнился Юкаю один из вечерних разговоров у стен Хабира уже перед самым возвращением.
– Если после войны брат скажет, что теперь ты свободен и волен делать что хочешь, – вполголоса спросил он наставника, оберегая окружавшую их тишину, – куда бы ты пошел? Что делал бы?
Ши Мин безучастно смотрел на костер. В широко распахнутых глазах отражалось пламя, и казалось, что смотрит он куда-то вглубь себя самого.
– Я поехал бы туда, где мы еще не были, – после недолгой заминки отозвался он, неосознанным жестом касаясь травмированного уха. – Дальше, как можно дальше. Чтобы идти по дорогам и видеть вокруг незнакомые горы или леса. Чтобы люди по пути смотрели на тебя с удивлением или с опаской, но не со страхом. Пройти безоружным как гость. Мы меняем границы стран, разрезая их снова и снова, делим на куски, но ведь в этом нет никакого толка. Мир прекрасен и без нас. Встречать рассветы, провожать закаты. Пожить где-то, где никто не поймет твоей речи. А после вернуться домой, чтобы не забыть… и снова уйти.
– В одиночку? Ты хотел бы пойти этим путем в одиночестве?
Разве мы не стали семьей?
Ши Мин неопределенно пожал плечами:
– Мои мечты не имеют никакого значения.
Слова, сказанные ночью, всегда кажутся честными и пронизаны безысходностью, словно весь запас лжи и притворства израсходован за день.
Юкай не повторил свой вопрос. Опустил глаза, словно разговор перестал его интересовать. Только пальцы сжались в кулак, мертвой хваткой удерживая внутри непрошеные слова и непочтительные, почти жалкие уговоры.
Может, наши мечты и правда не имеют никакого значения. Нам обоим предстоит делать то, что мы должны сделать, а все остальное…
Все остальное – только глупые сказки о свободе.
– А я хочу домой, – бесконечная растерянность и усталость выплеснулась в два коротких слова, скрывавших за собой тысячи дней и сотни боев. Ши Мин усмехнулся и тонкой веткой разворошил угли. Искры взметнулись в воздух роем огненных светлячков.
– Скоро у тебя будет новый дом. Тебе уже восемнадцать. Император представит тебя двору, а там и выгодный брак не за горами. – Голос наставника звучал легкомысленно, но горьковатые нотки разочарования то и дело прорывались наружу, с каждым сказанным словом становясь все заметнее. – У тебя есть надежда прожить жизнь с человеком, которого ты выберешь сам. Брат прислушается к твоему мнению.
Лениво наблюдавший за огнем Юкай медленно поднял голову. В длинных янтарных глазах застыло недоумение.
– Какой новый дом? – тихо спросил он, и взгляд его крючьями вцепился в лицо Ши Мина. Покрасневшие веки придавали юноше вид растерянный и беззащитный. От небрежной невнимательности его и следа не осталось. – Зачем мне другой дом?
– Ты все-таки брат императора и наследник, – напомнил наставник. Глаза ученика замерцали в неверном свете золотыми искрами, и вид его вдруг показался Ши Мину слишком уж напряженным. По позвоночнику поднялась волна мурашек, словно в присутствии опасного зверя. – Твоей задачей будет упрочить положение империи. Зачем тебе ютиться в старом доме, если весь дворец в твоем распоряжении?
– Мне не нужен другой дом, – отрезал Юкай и замолчал, больше не поднимая глаз. Он ведь только прежний успел полюбить и признать. Почему для других все это так просто? Дом – не просто любые стены и крыша, это намного больше, это как с частью себя расставаться.
В то время Ши Мин наверняка знал уже, почему же не нашел времени рассказать и о скором расставании, и о свадьбе? Почему сам Юкай решил не читать это прокля́тое письмо?
Пока Юкай в раздражении и отчаянии обыскивал каждый закоулок дворца, Ши Мин прятался в дальней беседке, затерянной в самом глухом углу сада, и ужинал двумя украденными на кухне пирожками. Сложившаяся ситуация требовала решения, но он его не видел. Как будто разбитое зеркало по кускам собирать, заранее зная, что пальцы разрежешь в кровь.
Ветер метался между деревьев, шелестел проржавевшей листвой и швырял под крышу горсти мелкой водяной мороси; издали доносилась перекличка стражей. Дворец готовился отойти ко сну, и Ши Мин как будто до сих пор не вернулся, остался где-то среди пустых дорог и пожелтевших холмов.
Темнота только увеличивала непривычное чувство полного одиночества.
Сначала он не нашел времени сообщить Юкаю о своей будущей женитьбе. Казалось, что все еще рано, потом – что не такое уж это и важное дело, подумаешь, годы идут, жизнь меняется, Юкай и сам вот-вот исчезнет, закрутившись в водовороте дворцовой взрослой жизни. Этим Ши Мин себя и утешал, стремясь спрятать собственное малодушие.
Когда-то он пообещал самому себе, что не оставит этого ребенка наедине с миром. Достаточно Юкаю судьба выдала неприкаянности. Первые месяцы в его доме мальчик и вовсе не говорил, обороняясь хмурым видом и колючим взглядом, и Ши Мин как умел показывал, что теперь между страшным миром и Юкаем есть еще одна заградительная полоса.
Пусть он не лучший наставник, но уж защитить как-нибудь сумеет.
Ши Мину все казалось, что вся эта ситуация разрешится сама собой. Казалось ровно до того момента, как Юкай, услышав слова брата, поднялся с колен, да так
