Краткая история Древнего Рима - Росс Кинг
Правление Тита было потревожено не только Везувием, но и пожаром, год спустя разрушившим крупные части Рима. Только потушили этот пожар – город разорила болезнь – загадочный мор, которого, по словам Светония, раньше не знали. Тит в отчаянии искал спасения, исследовал лекарства, совершал жертвоприношения, но напрасно. Возможно, именно эта болезнь (природу ее мы до сих пор не знаем) забрала жизнь и у него: он умер в лихорадке в сентябре 81 года.
Брат Тита и следующий император, 30-летний Домициан, возможно, тоже нес за это ответственность. Отношения между братьями – с разницей в возрасте около 12 лет – никогда не были близкими, начиная с того, наверное, что Домициан отказался жениться на дочери Тита Юлии, а Тит в результате отказался считать Домициана соправителем. Если верить Светонию, Домициан был ленив и не имел притязаний: первые дни правления он провел, запершись в комнате и ничего не делая, кроме того, что закалывал мух наточенным стилосом. Потом у него появились определенные цели, к которым он шел с большим рвением. Во-первых, он начал строительную кампанию – построил себе гигантскую резиденцию на Палатине, спортивный стадион на том месте, где сейчас находится пьяцца Навона, и в честь своего брата – арку Тита (на ней были изображены трофеи, в числе которых – семисвечная менора из Иерусалима). Во-вторых, он расширил империю, завершив завоевание Британии поражением каледонцев. Наконец, приняв титул Dominus et Deus (Господин и Бог), он стал одержимым властью автократом.
По крайней мере, таким показывают Домициана античные источники: Тацит, Светоний и Дион Кассий. Как всегда, мы должны с осторожностью принимать их слова на веру. Тацит, сенатор, был вовлечен в политику во время правления Домициана, и, как веком позже Дион Кассий, не одобрял поползновений императоров на сенаторские привилегии и на свободу обычных граждан. Своенравное поведение Домициана, разумеется, привело к его конфликту с сенатом, в результате чего он велел убить некоторых сенаторов. Также он жестоко расправлялся с весталками, некоторые из которых, по-видимому, не соблюдали данный ими обет целомудрия. Их любовников до смерти засекли розгами, а главную весталку, женщину по имени Корнелия, казнили проверенным временем способом – похоронили заживо.
Светоний сообщает, что еще в юности прорицатели предсказали Домициану день и даже час его смерти. Их предсказания за несколько дней до его убийства подтвердились рядом знамений: ударами молний, клекотаньем ворона, тревожными сновидениями, например, в одном из них Домициан увидел, что у него на спине вырос «золотой горб» («верный знак» того, что империя после его смерти будет процветать)[215]. Он принял отчаянные меры, например велел убить знаменитого астролога Асклетариона, который предсказал ему скорую гибель. Также он обил коридоры дворца зеркалами, чтобы видеть крадущихся за ним убийц. Все было напрасно: в сентябре 96 года, после 15-летнего правления, дворцовые заговорщики подкараулили его в спальне, когда он пришел вздремнуть днем, и после свирепой и уродливой схватки на полу закололи его до смерти. Сенат проголосовал за damnatio memoriae, чтобы стереть его имя со страниц истории. Его монеты были переплавлены, имя исчезло из официальных записей, статуи уничтожены или переделаны в изображения Августа, Тита или человека, который стал править после него, – Нерву.
Эти похожие на пчелиный улей прически – нагромождение локонов большой кучей на голове – вошли в моду в эпоху Флавиев. Несомненно, первой такое придумала одна из императорских жен, и это быстро подхватили римские модницы
Неизвестный автор / Коллекция Капитолийских музеев. Дар отца Иосифа Марии Фонсеки / Wikimedia Commons
Марк Кокцей Нерва был первым из ряда правителей, известных в истории как «пять хороших императоров» – это пять человек, последовательно правивших империей в следующие 80 лет, в эпоху ее наивысшего великолепия и успеха. В отличие от Флавиев и Юлиев-Клавдиев, эти люди по большей части не были родственниками, а если и были, как Траян и Адриан, то только дальними. Их избирали и продвигали, основываясь больше на их заслугах, чем на родословной или насилии. Эта система нарушится только тогда, когда императорское место снова станут передавать по наследству.
Род Флавиев исчез, потому что Домициан не только не оставил наследника мужского пола, но и убил нескольких двоюродных братьев и других потенциальных преемников Флавиев. Однако Нерва мог показаться маловероятным выбором сената. Способный политик с дружелюбным характером, он происходил из умбрской глубинки. Хлипкого здоровья, ко времени своего прихода к власти возрастом уже за 60, «старый Нерва» (как называл его поэт Авсоний) был старым политиком, бывшим советником Нерона и автором эротических стихотворений. Вскоре он получил расположение сенаторов, потому что чеканил монеты с такими обнадеживающими девизами, как «Общественная свобода», «Равенство» и «Справедливость». Он исправил многие неудачные решения Домициана: вернул конфискованные земли и выпустил заключенных, осужденных за измену. Он умер рано, в 98 году, проведя у власти всего полтора года, и своих детей у него не было.
Затем вполне могла последовать кровавая баня в стиле «года четырех императоров», но Нерва решил эту проблему путем усыновления. Как отмечает Плиний Младший, «детей усыновляют с большей осторожностью, чем рождают»[216]. Приемным сыном Нервы был высокий, красивый 45-летний воин, родившийся в Испании и служивший наместником Верхней Германии, – Марк Ульпий Траян, более известный нам как просто Траян. Согласно Диону Кассию, Нерву не волновали неиталийские корни Траяна, «ибо он полагал, что следует смотреть на способности человека, а не на его происхождение»[217]. Это римское свойство не обращать внимания на расу, этническую принадлежность и происхождение в пользу таланта и способностей всегда играло Риму на руку.
Траян оказался отличным выбором и стал величайшим правителем Рима со времен Августа, а возможно, и вообще лучшим. «Страдания прошлого закончились, – провозгласил Плиний Младший в речи в 100 году. – Времена изменились»[218]. Плиний подчеркивал, что Траян правил как первый среди равных, а не как самоуправный деспот. Он проявлял скромность, вежливость и сострадание, и благодаря этому вызывал теплые и счастливые чувства, а не враждебность и страх, как многие его предшественники. Сенат присудил ему официальный эпитет Optimus Princeps (лучший из первых), и последующих императоров сенаторы будут приветствовать фразой Felicior Augusto, melior Traiano («Пусть ты будешь счастливее Августа и лучше Траяна»). У него была отличная репутация и через много веков. Примерно 1200 лет спустя он получил потрясающий одобрительный отзыв: Данте поместил его в шестую сферу рая, среди справедливых и умеренных правителей –
