Собрание произведений в 2 томах. Том I (изд. 3-е) - Леонид Львович Аронзон
сидеть вдвоём, невесело опухнув,
покуда день ещё не начался,
и окна тёмны, и из-за спины их
мне не увидеть небеса ночные,
а 〈до〉 ворот не более
〈3〉
Печальней нету одному на кухне
сидеть вдвоём, невесело опухнув,
покуда день ещё не начался,
темно окно
〈4〉
Печальней нету одному на кухне
сидеть вдвоём невесело опухнув,
покуда день ещё не начался,
и окна тёмны, и из-за спины их
мне не увидеть небеса ночные,
и до ворот чуть больше полчаса.
А в комнате в роскошных волосах
лицо жены белеет на постели,
лицо жены и в нём её глаза,
и чудных две груди растут на теле.
На небесах безлюдье и мороз.
Ушёл в глубины легион засмертных,
и только караульный ангел терпит,
собой петляя между низких звёзд.
〈5〉
На небесах безлюдье и мороз.
Ушёл в глубины легион бессмертных,
и только караульный ангел терпит,
собой петляя между диких звёзд.
А
III. Два вар. ранней ред. (авт. маш.).
〈1〉
Загл. оторвано.
Посв. [Вадиму Бытенскому]
5: А в комнатах в роскошных волосах
7: лицо жены и в нём её глаза,
9–12 вычеркнуты
после 12: [С ушедшим есть о чём поговорить,
хотя б о том, что не о чем с живыми,
хотя б о том, о чём великий гид
рассказывал, бродя в засмертном Риме.]
14: моей души пространство освещает,
23: И на другой, на тёмной стороне
после 24: [Чтобы подняться на ландшафта горб,
я руку удлинил обрубком ветки.
Гигантский раня палкою сугроб,
я нёс свечу. Огонь мотало ветром.]
после 28: Лесничества полуночный ландшафт
соперничал покоем с небесами,
и часового ангела догнав,
как для молитв, подъятыми глазами,
я прошептал: «О Господи!» От звёзд
шёл снег в лицо. Луна была и стужа.
И было видно, как летящий нёс,
укрыв крылом, отторженную душу.
Мимо луны в холодной, чистой мгле
дозорный ангел пролетел над ночью.
Ещё на холм и взгляд с него короче
так стала жизнь на утреннем холме.
〈2〉 (под загл. «Начало поэмы» и без посв.)
5: А в комнат[е] в роскошных волосах
после 12:
[С ушедшим есть о чём поговорить,
хотя б о том, что не о чем с живыми,
хотя б о том, о чём великий гид
рассказывал, бродя в засмертном Риме[78].
Хотя б о том, что вот уж два вчера,
два зимних дня пяти четверостиший,
два дня, как не хочу я умирать,
хотя б о том, что снег и пышен.]
14: моей души печальность освещает,
16: Чадит свеча, которую несу
24: лес чуть шумел. Луна светила сбоку.
после 24: [Чтобы подняться на ландшафта горб,
я руку удлинил обрубком ветки.
Гигантский раня палкою сугроб,
я нёс свечу. Огонь мотало ветром[79].]
после 28: [Лесничества полуночный ландшафт
соперничал покоем с небесами,
и часового ангела догнав,
как для молитв, подъятыми глазами,]
IV. Набросок продолжения (отдельный лист. На обороте первые две строки ст-ния «Хорошо на смертном ложе…», № 82):
Продолжение начала
Обратный путь лежал через поля.
В каких-то полчаса до горизонта
из темноты темнел кустарник плотный,
и мелкий снег в снегу его петлял.
Нетронутый продавливая наст,
подчас спиной — подчас
Над текстом:
Мимо луны в холодной ясной мгле
дозорный ангел пролетел над ночью.
Ещё на холм и взгляд с него короче
так стала жизнь на утреннем холме.
V. Возможно, к «Началу поэмы» имеют отношение и следующие два не поддающиеся датировке наброска (отдельный лист):
<1>
Среди ночей, которым нет конца,
как и пейзажу твоего лица,
я шёл, как спят средь макового поля.
На небе не было ни деревца.
Я бы заплакал, были бы глаза,
но вместо глаз
<2>
Весной я болен… Я болею тоже.
Сплю целый день. Встаю, чтобы поссать.
Поссу и снова падаю в кровать.
Но и во сне зеваю
Весной я болен… — Цитата из ст-ния А. С. Пушкина «Осень (Отрывок)».
См. записи в дневнике РП от 20 января 1968 г.: «Лёник прочел „Вступление к поэме“. А в комнате в роскошных волосах лицо жены белеет на постели. Лицо жены, а в нём её глаза, и чудных две груди растут на теле»; и от 21 января: «Л. стал писать продолжение Начала поэмы. Про сомнамбул. Я ему сказала, что должно быть интересно, когда стихи такие длинные, или уж ворожба, как в Пасмурном парке 〈№ 6〉. Хотя про стихи[80] плохого слова не скажешь, наоборот — хорошее».
Всё меньше мне друзей среди живых. — Парафраз строк из «Евгения Онегина»: «Иных уж нет, а те далече»; ср. также строки Е. А. Боратынского: «Далече странствуют иные, И в мире нет уже других» («Судьбой наложенные цепи…»), П. А. Вяземского: «Как много сверстников не стало» («Смерть жатву жизни косит, косит…»). Ср.: «Чьи мою обгонят души, Богом взятые к себе?» (№ 77); см. № 121 и примеч. Твоей души пространство… — Ср.: «пространство души» (№ 6); «душа равна пространству» (№ 274); «пейзаж души» (№ 269, 273, 274). Горит свеча, которую несу на верх холма. — См. примеч. к № 46. Луна ещё желтела, холм разделив на тёмный склон и белый. — Ср.: «И нету сил перешагнуть черту, что делит мир на свет и темноту» (№ 57). Поставленный вершиной на колени. — Ср.: «На вершине холма опускаешься вдруг на колени!» (№ 276); «На вершине холма, на коленях» (№ 3); «нас вершина холма заставляет упасть на колени» (№ 46).
86. «Светло в Таврическом саду…»
СБ, с. 121. — Недат. авт. маш.
5: [в] просторной вечера больниц[е]
Ст-ние датируется по записям в зап. кн. № 8 (с. 6 и 7):
Светло на небе, там, где птицы
Светло в Таврическом саду,
А отчего — не знаю, жду
Таврический сад — пейзажный парк, разбитый вокруг Таврического дворца в Санкт-Петербурге; с весны 1967 года ЛА с женой жили неподалеку. Геба опрокинет нам кубок божьего питья… — Аллюзия на ст-ние Ф. И. Тютчева «Весенняя гроза».
87. «Душа не занимает места…»
Транспонанс. [Ейск], 1979. № 3, с. 51 (фрагмент в статье С. Сигея «Путешествие провинциала в Ленинград…»); полностью — ПЛА, с. 169–170. — Недат. авт. маш. На об.
