Я до сих пор царь. Книга XXXII - Сириус Дрейк

Я достал из кармана бумажку и протянул.

— Читай.

Мужчина взял и нервно забегал глазами по буквам.

— Все понял? А теперь отвечай, где гусь-невидимка и что ты должен активировать.

— Я ничего вам не скажу… — замямлил он.

Сзади послышались тяжелые шаги.

— Ну что, раскололся наш надзиратель? — произнес Лев Николаевич. — Кстати, надо потом сказать Кутузову, чтобы провел сборы для всего верховного состава. Этот майор вообще никакой.

— Я… Я не буду ничего вам говорить! — повторил староста и начал отползать.

— А если мы очень хорошо попросим? — прищурился я.

— Можете меня убить. Ничего вы не получите, болваны! Ясно вам! Так что давайте! Убейте меня! Убейте меня!

— Ну вот… — вздохнула Лора. — Кажется, он сошел с ума.

— Мы тебя убивать не станем. Зачем? Ты же еще ничего не рассказал, — ухмыльнулся я. — Но я знаю того, кому ты все выложишь все до последней капли.

— Ха, удачи… — уже не так уверенно произнес староста.

Болванчик закрутился вокруг него и, сковав руки и ноги, поднял в воздух.

— Лев Николаевич, давайте возвращаться. Кажется, деревня теперь не опасна…

— Да она и до этого она была довольно милым местом, — иронично ответил он.

Когда мы вышли на опушку, над всем городом кружилась гигантская стая летучих мышей.

Глава 19

А вы никого не забыли?

Дирижабль царя Российской Империи.

Где-то над Пруссией.

В дверь постучались.

— Ваше величество, поступило сообщение от майора Василюка.

— Входи, — произнес Петр и отошел от зеркала.

Только что он закончил утренний туалет и ждал, пока служанка приготовит чай. Дверь открылась, и в кабинет вошел секретарь царя. В руках у него был его неизменный ежедневник. Мельком взглянув на служанку, он кивнул и подошел к столу.

— Ну что там? — поправив халат, произнес Петр. — Василюк жив?

— Нет, — твердо сказал секретарь. — Его зачарованный амулет сообщил, что десять минут назад он был убит, — секретарь слегка замялся, но все же продолжил: — Может… если вы посвятите меня во все детали вашего плана…

— Зачем? — приподнял бровь Петр Первый. — Думаешь, я забуду?

— Чтобы быть в курсе…

— Зачем? — с нажимом повторил Петр. — Чтобы лишний человек знал все нюансы и шанс провала стал выше?

— Чтобы помогать в координации и следить за тем, чтобы ваши планы не нарушились.

Петр же рассмеялся в ответ на это заявление.

— О, мой дорогой, — он подошел к нему в упор и похлопал по щекам. — Знал бы ты, насколько все идет так, как и задумал, ты бы не пытался встрять. Думаешь, от меня может что-то укрыться? Или я забуду? Думаешь, у тебя получилось скрыть легкие потеки на шее? Думаешь, от меня не ускользнуло то, что на внутренней части лацкана оттенок помады такой же, как у этой служанки? — он махнул головой на девушку в углу, которая тихо готовила чай. — Просто для меня это настолько незначительно, что я опускаю на эти вольности глаза. Мне нужна только беспрекословная преданность.

— Простите, — слегка смутился секретарь. — Что прикажете делать с деревней?

— Что с солдатами Кутузова?

— Он получил сообщение от половины отряда. Они отказались слушать приказы Василюка. Вторая часть, наемная, все умерли. Что же касается деревни…

— Ну! Договаривай.

— Там происходит что-то странное, мы не можем связаться ни с одним информатором. Даже староста и тот не отвечает.

Петр призадумался. Он подошел к окну и поглядел вниз.

Под ним простирался очередной город. Один из многих. Такие же квадратные дома. Маленькие ниточки дорог. Будь это вечер, то они бы светились и напоминали капилляры или вены.

До того, как его сын закрыл Петра в тюрьме, он не знал, что такое дирижабли, и когда смог впервые подняться в небо, быстро осознал, какое это замечательное изобретение. Были еще самолеты, но в них не было той спокойной массивности. Безопасности.

Зачем торопиться? Можно же упустить столько всего красивого.

— Наплевать на деревню, — махнул рукой Петр. — Судя по отчетам, там давно живут люди, которые возомнили себя палачами и судьями в одном лице. Особенно староста.

— Тогда зачем… Что там делают Кузнецов и остальные?

— А там точно Кузнецов? Хотя… Не важно… Лучше скажи, поступило ли предложение от Валахии о сотрудничестве?

— Да, они так же готовы вступить в Имперский союз. Первые взносы будут к новому году, — кивнул секретарь. — Также Буслаев просил передать, что очень ждет вашего решения.

— Ах, тот выскочка из КИИМа, — улыбнулся Петр.

Служанка поставила на стол чай с пиалой конфет. Царь сел в кресло и махнул ей рукой, чтобы удалилась.

— Скажи Буслаеву, что скоро он получит то, что хотел. Теперь свободен.

Как только Петр остался один, он просмотрел документы и снял трубку с выводом на капитанский мостик.

— Слушаю, ваше величество? — раздался голос капитана.

— Поворачивай, летим в США.

— Что⁈ — командир аж закашлялся. — В США? Но у нас нет разрешений. Нет… Мы же…

— Не страшно. Лети, об остальном договорятся за тебя.

— Понял. Меняю курс.

Как только Петр положил трубку, дирижабль начал медленно, но верно поворачивать. В США его ждет очень интересная встреча с одним божеством. Именно Нечто настояло на том, чтобы поговорить именно там.

Петр понимал, что это легко может быть ловушкой. Или же божество просто опасается Кузнецова и его компании.

По большому счету, Петр уже просчитывал варианты, и если Кузнецов с сыном собрали бы всех сильных магов и напали бы на Кремль, у них бы были большие шансы на захват. Вот только Петр так же понимал, что при нападении многие могут погибнуть, а Михаил не пойдет на такое. Такой уж он человек.

Он даже хотел сравнить его с Владимиром Кузнецовым, но вспомнил, что они даже не родственники.

Отодвинув боковой шкаф стола, Петр вытащил из-под днища папку и положил перед собой. Внутри был детский рисунок. Взрослый мужчина с короной на голове держит за руку мальчика с леденцом. Простые улыбки в виде черточек. Глазки-точки и руки палочки. И внизу подпись «С днем рожденья, папа!».