Леонид Брежнев. Опыт политической биографии - Виктор Деннингхаус

же время заработная плата первых секретарей обкомов и ЦК компартий союзных республик составляла в 1965 г. от 350 до 550 рублей, средняя заработная плата рабочих и служащих в 1965 г. – 95 рублей[544], в 1970 г. – 122 рублей, а с учетом выплат и льгот из общественных фондов потребления – 164,5 рубля. На первый взгляд, разница между заработной платой Брежнева и средней заработной платой в СССР была солидной, но все же не заоблачной, однако при этом стоит учитывать разную покупательную способность рубля простых советских граждан и партийно-советской номенклатуры.

Начиная с 1973 г. материальное благополучие Брежнева серьезно упрочилось. Сначала в 1973 г. он получил 25 тыс. рублей как лауреат Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами», а летом 1974 г. оклад Брежнева увеличился почти на 500 рублей. В 1979 г. его зарплата составляла уже 1582 рубля[545]. Наиболее крупные суммы, упомянутые Брежневым в дневниковых записях за 1979 и 1980 гг., были писательскими гонорарами. Трилогия «Малая земля», «Возрождение» и «Целина», впервые вышедшая в свет в 1978 г. в журнале «Новый мир», многократно переиздавалась миллионными тиражами в издательстве ЦК КПСС «Политиздат». Гонорары получал автор. Кроме того, за трилогию Брежневу была присуждена в 1980 г. Ленинская премия по литературе в размере 10 тыс. рублей. В 1981 г. в журнале «Новый мир» вышло продолжение воспоминаний Брежнева «Жизнь по заводскому гудку. Чувство родины». В конце 1981 г. «Политиздат» выпустил подарочное издание «Воспоминаний». В свое время в прессе публиковались (без ссылок на источники) данные о партийных взносах, уплаченных Брежневым в эти годы: в июле 1979 г. взносы были уплачены им с суммы 21 132 рубля, в мае 1980 г. – 17 780 рублей, в декабре 1980 г. – 30 150 рублей. Всего за 1980 г. личный доход Брежнева составил 78 349 рублей, а 1981 г. – рекордные 121 728 рублей [546].

«Передал Цуканову Г.Э. для сберкассы 26.700 руб.». Записи Л.И. Брежнева

21 мая 1979

[РГАНИ. Ф. 80. Оп. 1. Д. 987. Л. 33]

Кандидат в депутаты Верховного Совета СССР Л.И. Брежнев выступает перед избирателями Бауманского избирательного округа Москвы

2 марта 1979

Фотограф В. Мусаэльян

[РГАКФД]

При этом отношение Брежнева к гонорарам отнюдь не соответствовало неписаным внутрипартийным нормам. Л.М. Млечин воспроизводит историю, когда некий отставной генерал написал в ЦК КПСС о том, что М.А. Суслов получает огромные гонорары за книги и статьи, а это не к лицу члену Политбюро. Узнав об этом, «Суслов сильно расстроился, поскольку неукоснительно соблюдал этику номенклатурных отношений и твердо знал, что можно делать, а чего нельзя. Членам Политбюро положено было гонорары перечислять или в управление делами ЦК, или в Фонд мира». В итоге Суслов был вынужден оправдываться и прибегнуть к помощи первого заместителя заведующего отделом пропаганды ЦК А.Н. Яковлева, чтобы с документами на руках о переводах гонораров убедить жалобщика-генерала в своей партийной чистоте[547].

Консюмеризм и коммунизм

В декабре 1978 г. на церемонии награждения Брежнева третьей медалью Героя Советского Союза и вручения ему очередного ордена Ленина генеральный секретарь ЦК КПСС произнес знаменательную фразу: «Недавно в беседе с одним иностранным товарищем я откровенно сказал, что есть две вещи, которые всегда были и будут наиболее близки моему сердцу, всегда были и будут предметом моих главных забот. Это хлеб для народа и безопасность страны»[548]. Брежнев здесь не кривил душой. Его рабочие записи и архивные документы свидетельствуют, что из всего многообразия вопросов народного хозяйства наиболее близким для Брежнева всегда был вопрос обеспечения населения продуктами питания, одеждой, обувью, домашней техникой и жильем. Не будет преувеличением утверждать, что уникальность Брежнева как лидера партии и государства в первую очередь также заключалась в том, что он «заглянул в тарелку», стоявшую на столе у советского человека, причем не с привычной целью ополовинить ее содержимое, а с искренним желанием наполнить ее. Авторы специального исследования, посвященного социальной политике брежневской эпохи, пришли к аналогичному выводу: «С падением хрущевского режима в результате “дворцового переворота” 1964 года изменились политические и экономические условия социальной политики. Впрочем, основной вектор социально-политического развития, направленный на создание универсальной системы доступа к общественным благам, был не только сохранен, но упрочен»[549].

Брежневскую эпоху во многом можно расценивать как итог длительного процесса коадаптации советской власти и населения. Джемс Миллар охарактеризовал сложившуюся систему взаимной адаптации советского политического режима и населения в годы правления Брежнева как “Little Deal”, «маленькую сделку», которая заключалась в том, что власть, сделав главную ставку на материальное благополучие населения, отказалась от массовых политических репрессий и внеэкономического принуждения к труду, а также закрывала глаза на низкую производительность труда и «теневую экономику», а население в ответ демонстрировало свою лояльность к власти, не подвергая открытому сомнению официальные правила и нормы[550]. Спецификой брежневского периода следует признать то обстоятельство, что процесс коадаптации власти и общества носил преимущественно встречный характер. При этом консюмеризм плохо сочетался с коммунистической идеей.

Глава 4

Брежнев и мир вещей: личность генсека в свете даров и подношений

Позвонил и поблагодарил Кунаева Д.А. за дары природы.

Л.И. Брежнев

§ 1. Дары вождям

Традиция дарить подарки вождям, монархам, президентам и т. п. столь же стара, как сама история человечества. В начале XX в. антропология стала разрабатывать классическую теорию дара как способа понять традиционные или безгосударственные общества[551]. Методы и подходы, выработанные антропологами, были востребованы «новой культурной историей», которая рассматривает дары и подношения как язык взаимоотношений человека и власти[552].

Н.В. Ссорин-Чайков и О.А. Соснина отмечали, что «в подношение подарков советским вождям, в этот беспрецедентный по своим масштабам церемониал советской эпохи, разогретый человеческими эмоциями и идеологическими амбициями, было вовлечено гигантское число людей: от частных лиц – рядовых советских и иностранных граждан до глав иностранных государств»[553]. В то же время совокупность даров, адресованных тому или иному вождю СССР, как полагают Ссорин-Чайков и Соснина, позволяет историкам решить сверхзадачу: выявить и описать т. н. хронотоп советскости – специфическое единство пространства и времени в культуре[554].

Подарки Сталину

В СССР дары вождям приурочивались либо к их юбилею, либо к важной дате или событию в истории страны. На протяжении всего периода советской истории подавляющее большинство подарков вождям представляло собой овеществленный трудовой рапорт, призванный наглядно воплотить производственные, научные и культурные достижения. Даже традиционные бумажные рапорты иногда оформлялись в форме подарка таким способом, чтобы наглядно продемонстрировать произведенный продукт. Например, рапорт И.В.