Пожиратель Ци 4 - Егор Петров

Два потока столкнулись во мне. Это дало мгновенную, дикую силу. Каналы ци, и без того растерзанные, вспыхнули белым пламенем. Кости трещали, переплавляясь. Мышцы рвались и срастались заново.

Бездна отщипывала энергию, вырывая её из моего тела, но это сразу же компенсировалось мощностью входящего потока.

Моя спина горела, плоть испарялась под немыслимым давлением. Даже теперь, на пятой стадии, я оставался живой пробкой.

Однако Воля стала гораздо сильнее, я продолжал чинить систему, стараясь не обращать внимание на разрывающие тело дикие ощущения.

Ядра горели долго, выделяя огромное количество энергии, и этого хватило, чтобы дыра подо мной стала размером с ноготь. Кристаллы в доступе почти закончились, но осталось совсем немного…

И в этот момент ядра окончательно исчезли. Каждая частичка тела начала плавиться. Моё тело стало распадаться на атомы, завершая переход на пятую стадию — более энергетическую, чем физическую.

Счет шел на секунды — я изо всех сил держался за свое сознание, стремящееся отключиться. И когда дыра вновь стала размером с прокол булавкой, я на невероятно долгое мгновение потерял контроль над телом, и мое энергетическое тело… Засосало в Бездну.

Очнувшись, я изо всех сил цеплялся Волей, стремясь вернуться назад, но Бездна тянула слишком сильно. И тогда, чувствуя, как стремительно гаснет сознание, я последним движением «руки силы» полностью закончил чинить защиту гробницы. Правда, я уже был снаружи. И растворился в темноте…

Не знаю, сколько прошло времени, но я ощутил себя лежащим на земле, окутанным прочным щитом Воли — видимо, я поддерживал его все время, пока находился без сознания и путешествовал через… Что? Тело ощущалось чужим, а привычное биение ядер в груди отсутствовало. Открыв глаза, я увидел безоблачное фиолетовое небо.

«Вот мы и дома, сосуд. Вот мы и дома» — раздался в голове издевательский голос предателя.

Глава 96

Фиолетовое небо. Беззвёздное, без солнца, без облаков. Просто… фиолетовая бесконечность.

То, что я прежде принял за землю, оказалось гладким отполированным камнем без единого скола или трещины. Может, это был и не камень вовсе, а что-то иное — он не был ни горячим, ни холодным, просто поверхность.

Дышалось легко, но ощущение было странным — будто само дыхание было иллюзией. И тишина. Абсолютная, гнетущая тишина, в которой я не слышал даже биения собственного сердца. Только когда говорил Клык, было какое-то подобие звука, и то внутри головы. Стоп.

Никакой головы не было.

Я понял, что моё тело — скорее энергетический сгусток, наделённый сознанием и памятью. И то, что я воспринимал, как зрение, слух или осязание — было некой аналогией, созданной ими. Судя по тому, что я читал, в такой форме могли находиться только адепты стадии создания нового тела (5.2). Но подобной возможностью мало кто пользовался, разве что в редких ситуациях — слишком это затратно по энергии.

Однако здесь был настолько густой энергетический фон, что никаких затрат не существовало. То, что я изначально принял за дыхание, оказалось втягиванием в себя чистейшей ци из окружающего пространства.

Моё тело ощущалось аурой бело-ало-золотого цвета, полностью повторяющей структуру ядра, но словно на более сложном, высоком уровне. На краю ауры была оболочка чёрного цвета. Значит, Клык не дал смешаться нашим аурам.

И стоило мне подумать о нем, как я осознал — Клык изначально хотел, чтобы я оказался в Чертогах Дао! Оттуда и требование добыть сосуд шестой стадии. Он может быть только здесь. А затем, поняв, что я не особенно сюда стремлюсь, он не стал меня уговаривать. Вместо этого подставил сначала в первый раз — чтобы я сформировал восьмой либо девятый круг и оказался в Чертогах. Когда не вышло, он спровоцировал пробоину, рассчитывая, что меня сюда засосёт. И посоветовал разрушить ядро, чтобы это точно случилось…

И он добился своего. Чертоги Дао.

Слова Безымянного эхом отдались в сознании: «Ловушка! Не иди! Они питаются нами!» Но где Они? Где хоть что-нибудь? Вокруг — лишь бескрайняя равнина того же гладкого, тёмно-серого камня, уходящая в лиловую дымку горизонта. Ни деревца, ни травы, ни признака жизни. Только пустота. И я.

По старой привычке я попытался подняться. Тело… Аура. Меня дёрнуло в одну сторону, потом в другую, но это я ощущал интуитивно — взгляду не за что было зацепиться и принять за точку отсчёта, чтобы понять своё положение в пространстве.

Через какое-то время, разобравшись с управлением, я кое-как смог начать двигаться. А может, и нет. Пейзаж был настолько однообразным, что я не понимал, имеют ли мои усилия к полёту хоть какой-то эффект. Решив, что это ничего сейчас не даст, я пошёл другим путём.

«Что дальше, Клык? Ты добился, чего хотел. Теперь что? Вылезай, гад. Поговорим.»

«Всё ещё злишься, сосуд? Это глупо. Все твои эмоции и чувства глупы.» — В сознании возник довольный голос. — «Теперь ты принадлежишь истинному миру силы, и тебе стоит меня поблагодарить. Без меня ты бы умер давным-давно.»

«Спасибо.» — произнёс я, спокойно, а затем продолжил уже более язвительно. — «А еще спасибо за то, что ты меня предал. И сделал это дважды. И играл со мной втемную… Да не будь этой раздражающей пустоты вокруг, я бы с тобой не говорил.»

«Ты можешь считать, что я тебя использовал, но это не так. Когда я покину тебя, твоё демоническое начало останется с тобой. Твои круги были лишь твоими. Если ты вслушаешься в себя, а не будешь нестись сломя голову неизвестно куда, ты это поймёшь.»

«И что с того?» — не понял я, к чему он ведёт.

«Я могу привести тебя к силе, перед которой дрогнут сами основы реальности. Но для этого… ты должен признать моё превосходство. Поклянись. Поклянись мне в вечной преданности и послушании. Стань моим верным слугой. И я приведу тебя к Истинному Источнику. К ядру этих Чертогов. Там ты поймёшь, каким великим даром обладаешь. Демоническое поглощение и использование силы в ауре… Да.»

Я аж поперхнулся. Попытался, по крайней мере, но мне было нечем. Стать верным слугой? Он ударился обо что-то, пока мы летели сквозь бездну? Хотя, похоже, сейчас он искренен. Здесь, в Чертогах, Клык говорит со мной… иначе.

И чем больше я об этом думал, тем сильнее во мне разгоралась ярость. Но вместо злого рёва издевательский смех эхом раскатился в моём сознании, демонстрируя всю абсурдность такого предложения.

«Ты… смеёшься?» — Голос Клыка потерял часть своей уверенности, в нём проскользнуло недоумение, почти… обида.