Щегол 1-11 - Василий Горъ
…По своим покоям разошлись в двенадцатом часу ночи. Я, Оля и Света сходу ломанулись в ванную, вломились в душевую кабинку, врубили горячий ливень и собрались, было, отпустить тормоза… в самом любимом ключе, но стоило мне поцеловать старшенькую в шею и ощутить дрожь предвкушения, как в личном канале ТМГ раздался голос Дайны и задвинул возбуждение к чертовой матери:
— Игнат, появилась возможность пообщаться с твоими родственницами тет-а-тет. Надо?
— Да!!! — торопливо выдохнул я, удивив «захорошевших» девчонок, в темпе объяснил им, о чем идет речь, попросил БИУС описать ситуацию в три канала, выслушал монолог и увидел во взглядах своих женщин ту же самую эмоцию, от которой плющило меня. Поэтому распорядился «строить» Полину и Настю, вырубил ливень к чертовой матери, включил экстремальный обдув и, первым высушив волосы, рванул в гардеробную. Одеваться.
Мои благоверные тоже не тупили, так что к «Калитке» мы подошли от силы минут через шесть-семь, дождались девчонок, оглядели каждую с головы до ног и сочли, что они выглядят именно так, как надо. Потом я шокировал Настю лаконичным рассказом о своем настоящем прошлом и потерял дар речи от чистоты и яркости чувств, которыми она «подкрепила» одно-единственное утверждение:
— Это ничего не меняет: я была, есть и буду продолжением твоей воли!
Я коротко кивнул в знак того, что она услышана, подробно описал роли этой парочки в запланированном спектакле, перевел в Клинику всю Стаю, дал команду активировать «Барьеры» и сделал вид, что открываю прокол. Хотя на самом деле его вывесила Дайна. Плоскость сопряжения продавил первым, оказался в стандартном крытом ангаре для летной техники, обнаружил слева от себя белый шестиместный «Нетопырь» представительского класса, некогда сводивший с ума всю Белозерскую АПД, подождал, пока БИУС сдвинет назад левую дверь, и пригласил своих спутниц пройти в фантастически роскошный салон. Забравшись следом, кинул взгляд на перегородку, отделявшую кабину пилота от пассажирского отсека, задвинул куда подальше желание порулить этой «птичкой» и опустился на задний диван между Олей и Светой.
Пока верная помощница, взявшая под контроль автопилот, раскрывала «лапки», объяснил своим дамам, как активировать индивидуальные системы безопасности, убедился в том, что понят, поднял взгляд к потолочной камере и коротко кивнул.
Флаер неспешно развернулся на сто восемьдесят градусов и как только створки ангара расползлись в стороны, выстрелил собой вперед. Окажись на месте моих девчат уроженки Китежа, оглох бы от многоголосого визга. А эта четверка, давным-давно разучившаяся чего-либо бояться и плотно сидящая на адреналине, заинтересованно уставилась в остекление салона, быстренько оценила приемистость флаера, вытрясла из меня его ТТХ и засияла. Из-за того, что наши «Щеглы» значительно веселее. Потом уставилась на небоскребы деловой части Белозерска и попросила рассказать «хоть что-нибудь» об этом районе.
Рассказывал. Все четыре с половиной минуты перелета до посадочной площадки на крыше отдельно стоящего ресторана «Ирий». А после того, как «Нетопырь» притерся к посадочному месту, арендованному Дайной, прервал повествование, поймал взгляд Настены и вопросительно мотнул головой:
— Готова?
Она равнодушно пожала плечами:
— Я ощущаю себя продолжением воли Князя Кошмаров. Поэтому во мне нет ни страха, ни пиетета перед сильными мира сего, ни сомнений в наших возможностях.
— Князь Кошмаров? — мурлыкнула Света и удовлетворенно заключила: — А что, звучит! Берем на вооружение…
…Малая денежка, перечисленная на банковский счет администратора «Ирия», сотворила чудо — нас проводили в крыло для особо важных персон, подвели к нужной двери и даже разблокировали замок. А дальше я справился сам — сдвинул створку в сторону, прошел в роскошное помещение, оглядел компанию, которая в нем отдыхала, и повелительно шевельнул рукой, спуская девчонок с поводка. Пока вел Ольгу к чем-то понравившимся креслам, Полина и Настена приложили слабенькими ступорами двух мерзейших подруг моей тетушки, некогда травивших меня вместе с нею — Раису Федоровну Слуцкую и Анфису Михайловну Кривошееву — подхватили подпорками и вышвырнули наружу, а Света накрыла куполом и нашу пятерку, и Александру Никифоровну с дочуркой.
Дожидаться, пока родственницы, напрочь охреневшие от нашей милой непосредственности, обретут дар речи, мне было лениво, поэтому я взбодрил старшую сочетанием росы и арктического холода, ослабленных до предела, и сообщил, что «нашелся». Как и следовало ожидать, и та, и другая сдуру начали с претензий, излагаемых чуть ли не ультразвуком. Но поймали по оглушению моей старшенькой, вынужденно заткнулись и выслушали ее ценные указания:
— Еще раз повысите голос на моего мужа — отрежу вам вторую руку, а вам, милочка, вырву язык. Ибо ваше мнение никого не интересует. Далее, мне плевать, что вы считаете себя кровной родней главы нашего рода: такие твари, как вы, обязаны обращаться к влиятельнейшему князю Империи, используя титулование«Ваше Сиятельство», и разевать пасти только после получения соответствующего разрешения. И последнее: прежде, чем что-то говорить, думайте — мой супруг не наказывает даже самых паскудных женщин, зато у нас, членов его семьи, таких предубеждений нет.
Пока она толкала эту речь, «тетя Саша» наливалась дурной кровью, а моя «двоюродная сестренка» по привычке разглядывала «соперниц». То есть, оценивала лицо, фигуру, одежду, драгоценности и макияж моих девчонок. Но мы к этому хорошо подготовились, так что увиденное уязвило доморощенную ценительницу состоятельности, стиля и красоты по самое не могу. Правда, порадоваться реакции дурынды, с раннего детства оценивавшей знакомых по сумме на банковском счету, я не успел, так как ее дражайшая мамаша сдуру обратилась ко мне по имени и потеряла левое ухо. А Птичка, совершившая эту экзекуцию, холодно оскалилась:
— Александра Никифоровна, еще одно проявление неуважения к моему названному брату — и я отрежу вам нос.
«Тетя Саша» дотронулась до раны через мгновение после вспышки боли, вытаращила глаза, посмотрела на окровавленную руку и упала в обморок. Что интересно, не в демонстрируемый, а в настоящий. Но толку: Света всадила в нее бодрячок, «возникла» рядом, вздернула в вертикальное положение, повторила обещание Полинки и напомнила требование Ольги:
— Обращайтесь к Игнату Даниловичу, используя титулование. Иначе мы по-настоящему оскорбимся…
Не знаю, что заставило сотрудников спецслужб, срежиссировавших нашу «встречу», разочароваться в ее перспективах, но под нами рвануло. И рвануло о-го-го: от здания ресторана и полутора десятков флаеров, стоявших на его
