Феодал - Илья Рэд

«Грак-нум» — красногубый. «Пффф» — принеси или дай. «Амчха или мчха» — целебный порошок или его прямое название. Теперь у Потапа появилось в арсенале целых три слова! А это уже что-то, с этим можно работать.

«Звериный толмач, говоришь?» — ухмыльнулся Новиков и облизнул в предвкушении губы, впереди маячило отличное приключение. — «Будет тебе твой секрет, Черноярский, погоди малëхо».

* * *

Примерно в то же время город Ростов (центр), Покровский погост.

— Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, усопшему рабу Твоему Василию, и сотвори ему вечную память, — закончил батюшка и опустил руку.

Гроб уже был спущен в сырую землю, собравшийся в трауре народ молча ждал.

— Вечная память… — трижды нараспев повторил хор из трёх певчих, стоявших поодаль.

Святой отец взял в руки лопату с землёй и аккуратно опустил комья на крышку гроба.

— Земля еси и в землю отъидеши… — произнёс он, обращаясь к мёртвому, а затем добавил уже собравшимся. — Подойдите, проститесь. Бросьте горсть земли в знак того, что отдаём его обратно Творцу, от Кого всё принимаем.

Первой подошла Марина Троекурская. Хоронили её внезапно почившего отца. Девушка была вся в чёрном, голову покрывал платок, но на лице ни слезинки. Почему-то не могла себя заставить плакать на публике, хотя для неё это не составит большого труда. Она всю жизнь притворялась и отлично умела играть разные роли, но сейчас ей хотелось быть настоящей собой.

На неё уже косо смотрели многочисленные гости. Василий Троекурский многим из них помог, его адвокатская карьера оставила огромный след в становлении российского права. Ему много где пришлось поработать и даже в столице, куда регулярно звали знатные клиенты. А когда он стал слишком стар для поездок, сами приезжали к нему для консультации. Он был уважаемым человеком. Уважаемым и несчастным, потому что под конец жизни растерял свой разум.

Слабоумие, увы, не поддавалось ни простому, ни магическому лечению. Троекурский быстро стал забывать всех, кого знал. В одно прекрасное утро вышел из дома, когда сиделка спала, и попал под дилижанс. Умер на месте.

Всё происходило так быстро, что Марина не понимала, как это возможно. Вот был человек, и теперь его нет. Закапывают на глазах.

Она бросила горсть и отошла обратно. Следом попрощался и Спицын, партнёр отца и её нынешний начальник. Вернувшись, он мягко обнял её за плечи и шепнул.

— Поплачь, Марина, не держи в себе.

— Не хочу, Геннадий Петрович.

Пожилой мужчина покряхтел что-то под нос, но настаивать не стал, посчитав это неуместным в столь роковой час. Всё больше и больше кучек земли падало в могилу, а Марина просто стояла и смотрела, как закапывают любимого человека. Застыла на месте и не могла выдавить из себя ни одного слова.

Девушка сама не заметила, как всё подошло к концу, не увидела, как расходятся гости и батюшка вместе с певчими. Копари доделали свою работу и тоже ушли, теперь над могилкой возвышался временный памятник — дубовый православный крест.

— Надгробие я заказал, ты не волнуйся, всё сделаем как у людей, — заверил Спицын, он единственный, кто с ней остался и тронул девушку за плечо. — Пойдём родная, пойдём.

Адвокат вился вокруг неё не потому, что ему было жалко умершего коллегу и друга. Теперь предстоял вопрос дележа конторы. Геннадий Петрович вовсю старался набрать себе лишних очков, чтобы склонить её к продаже оставшихся паёв. Это была его мечта — стать единовластным владельцем «Ведомства казённых и гражданских дел Спицына и Троекурского» и поставить точку в истории «дружеского» соперничества.

Бездарность всё никак не могла успокоиться и предвкушала будущий праздник.

— Что вы там хотели мне сказать по поводу дела Черноярского? — спросила она, чтобы отвлечься.

— Пустяки, сейчас не время…

— Нет, говорите. Кажется, тогда вы были взволнованы.

Спицын вёл под локоть Марину и опирался на тросточку с серебряным шарообразным набалдашником. Каждый шаг — лёгкий цок.

— Меня попросили найти причину для самоотвода.

— Кто попросил? — нахмурилась Троекурская, глядя сбоку на старческое лицо ненавистного начальника.

— Очень уважаемые люди, — легонько улыбнулся он.

— Вы же ведь не согласились?

— Нет, конечно, — важно заверил её Спицын. — Дочка, если бы я с твоим отцом прогибался под каждого проходимца — никогда бы не построил своего дела, — улыбнулся он. — Это твой процесс, ты должна его закончить.

— Мы ждём оплаты пошлины. Черноярский заверил, что она будет.

— Славный молодой человек, но пропащий.

— Это почему же?

Спицын остановился и повернулся к ней лицом.

— Такие, как он, либо уходят далеко-далеко туда, — он ткнул в небо тростью, — либо глубоко-глубоко вон туда, — показал ею на землю. — Третьего не дано.

— Я тоже нахожу его странным. Сказал, что достанет миллион. В такой короткий срок? Неужели есть способ быстро заработать столько денег, Геннадий Петрович?

Старик хотел было что-то ей ответить, но заметил идущие им навстречу две фигуры. Незнакомцы прятали половину лица под чёрными масками, а упругая походка выдавала матёрых бойцов. Чиновники и обычные граждане так не ходят.

— Погоди, Марина, — остановил он её и выставил впереди себя трость. — Простите, господа, кто вы такие? Не приближайтесь!

Троекурская не успела заметить, как один из мужчин быстро сократил дистанцию и с силой вырвал трость у адвоката, а затем много раз ударил того в живот откуда-то взявшимся ножом.

В шоке она шагнула назад, чтобы убежать, но второй сообщник повалил её на землю, толкнув плечом. Марина попыталась встать, но получила болезненный удар в бок, и слёзы непроизвольно полились против её желания.

— Заткнись, сука, и смотри, — с неё сбросили платок и оттащили за волосы поближе, чтобы она лучше могла видеть, как снова и снова Спицына колют в живот.

Там уже живого места не осталось, а каменная дорожка под ногами была залита кровью, старик давно умер — над ним просто издевались. Закончив, мужчина в маске кинул труп на ближайшую оградку, где Геннадий Петрович безжизненно повис. Марина смотрела то на него, то на замаранный нож.

— Отличная штука! Ему он больше ни к чему, — переводя дух, подметил убийца и грубо стянул с пальца Спицына жирный перстень с сапфиром.

Спрятав богатое украшение в карман, он подошёл к девушке