Без обмана 7 - Seva Soth
— Допустим. Есть какие-то вибрации и сплавы. Вы можете это как-то доказать? Продемонстрировать? — продолжил я раскручивать его. Если существует еще один детектор или компас — лучше мне их стащить, во имя спокойствия всей тысячи японских лисиц.
— Не могу. Но прекращайте ломать комедию, мистер Ниида, вы совсем не умеете лгать, я уже всё о вас понял, давайте говорить серьезно.
— Если серьезно, то моя жена не кицунэ и ваш детектор на нее не среагировал бы. На мою Мияби точно нет, но… — я сделал мнгозначительную паузу и собеседник подобрался, чувствуя сенсацию.
— Это вторая девушка? Yes? — с затаенной надеждой спросил он. Все-таки, несмотря на уверенный тон ранее и информацию о таинственных мистических вибрациях, неопровержимых фактов в его распоряжении нет.
— Нет, Кайя-тян местная, с Оаху. Вы пали жертвой стереотипов, навязанных массовой культурой. Кто вам сказал, что кицунэ — это обязательно женщина? Конечно же, я имею в виду не себя…
Это была откровенно глупая шутка, надо признать. Мне стоило бы тут же рассмеяться, показывая, что я не всерьез. Но, видимо, слишком сильное влияние оказал на меня озорник Хидео-сан.
— Мистер Кикучи! — воскликнул Фрост. — Как же я не догадался! Все сходится. Хорош собой, атлетичен, молод, в центре женского внимания, постоянно подшучивал надо мной. Really kitsune!
— Не ожидайте, что он это признает, а не посмеется над вами, если открыто спросите. Я сказал вам только потому, что хочу получить больше информации. О нацистах, вибрациях, Одине, всём подобном. Мой наниматель — он очень заинтересован сотрудничать с вами.
— Ваш наниматель? — во взгляде американца, сменившего зеркальные очки на обычные, с диоптриями, появился охотничий азарт.
— Да, он. Тот, кто позволил мне завладеть золотом. Вы понимаете, о ком я, не буду пока что произносить это вслух. Ему нужны обычные и неприметные помощники, такие, как я. Вопиюще обыкновенные.
— А кицунэ? — снова заинтересованное выражение лица.
— Практически полностью вымерли. Не скажу, сколько их осталось, десятки или единицы. Я по поручению нанимателя познакомился с охотником на демонов, чья семья истребляла лисиц поколениями. Тот был целиком уверен, что оборотней не осталось. Он был вынужден бросить семейное дело и открыть сувенирный магазин. Считайте, что это редкий охраняемый вид. А вы в его представителя из ружей…
Я посмотрел на внезапно смутившегося толстяка со всей возможной укоризной. Так, как Амацу-сенсей глядела на Макото, обчистившего карманы богатого купца прежде, чем та выманила у него деньги без прямого воровства, гаданиями.
— Tranquilizer gun (оружие с транквизизатором). Это не опасно, not lethal (не смертельно), — попытался оправдаться охотник на криптидов. — Мы хотели знать правду, не вредить. Расскажите про вашего босса. Спасибо… то есть, пожалуйста.
— Вы хоть представляете, насколько ОН зол на вас за то, что вы гоняли его помощника по лесу долгое время, — перешел я на серьезный тон. — В наших традициях извиняться за свои проступки. Хидео-сан, кем бы он ни был, тоже японец.
— Так его зовут? Да? — лихорадочный блеск в глазах за толстыми стеклами очков выдавал, насколько собеседнику интересно.
— Да, такое имя ОН предпочитает, — подтвердил я. — Личные извинения вы принести не можете, но начнем с материалов по тибетским экспедициям и тому германскому оккультному обществу.
Пару минут спустя я заполучил карту памяти с какими-то файлами. Досконально изучать ее содержимое здесь и сейчас было бы неуместно, но мистер Фрост позволил ненадолго воспользоваться своим компьютером, чтобы быстро просмотреть, что мне досталось — это сканы множества пожелтевших бумаг, в основном машинописных, на немецком. Языке, в котором я знаю только «guten tag» и «hallo».
Оставалось сделать вид, что верю ему, тем более что какого-то злонамеренного обмана до сих пор не усматривал. Да и вообще, бессмертная манга Кишимото-сенсея учит нас делать из врагов союзников.
Пришлось еще раз рассказать ту же историю о снежном человеке, которую до того презентовал искателям. Разве что исконно американского бигфута заменил на тибетского йети. Какой-то гайдзин, не то немец, не то француз, сказал, что ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой. Что же, осталось еще девятьсот девяносто восемь.
— Почему вы? — задал логичный вопрос благодарный слушатель.
— Я человек без лишних амбиций и патологически честный. Я не оставлю всё легализованное золото себе, мне хватит малой доли.
— Могу я с ним поговорить? Увидеться? — с затаенной надеждой спросил Фрост.
— Встретиться сможете не раньше, чем вас снова впустят в Японию. Видеосвязь тоже исключена. Понимаете почему? По возвращению на родину могу устроить телефонный звонок. Хидео-сан, как вы понимаете, умеет пользоваться смартфоном. Но с вас организация того, что никто чужой не получит запись переговоров. И на английском ОН не говорит, как вы понимаете.
— Yes! Yes! Thanks! — мне даже немного совестно стало за то, что обманул этого большого ребенка, готового так легко поверить в чудеса. Но с другой стороны, в чем же обман? Он получит свой разговор с Хидео-саном, с минамигоном. А то, что это буду еще и я, условия сделки никак не нарушает.
— А вот скажите, откуда у вас оказался мой ноутбук? — решил я прояснить один вопрос и заодно проверить, сработает ли мой лисий детектор лжи на этом подозрительно честном сегодня браконьере.
— A Japanese hacker sold me your laptop. (Японский хакер продал мне ваш ноутбук), — а еще говорил, что я плохо вру. Хэнк-сан на покерном турнире с такими навыками обманщика вылетел бы уже на первом круге.
Впрочем, нежелание признаваться в преступлении я понять могу. Другой Макото тоже всегда с безукоризненным честным видом заявлял о своей невиновности, даже когда все улики были против него и он оказывался в тюрьме.
— Sorry. Я хотеть видеть ваш друг, — в общем-то, мы с мистером Фростом получили друг от друга то, чего хотели. Я — информацию об оборотнях, он — обещание телефонного разговора с минамигоном и возможность увидеть «настоящего» кицунэ. И, что иронично, он ее на самом деле получил, узрев меня.
Чем ближе к экватору, тем короче сумерки. Вот и на Гавайях темнеет стремительно быстро. Как будто бы Аматэрасу-сама прячется за ширмой горизонта. Закончив с переговорами, мы вышли во двор арендуемого конспирологами дома. Мой нос тут же уловил ароматы жареной курятины. В зоне для барбекю Кайлани и Мияби колдовали над
