Феодал - Илья Рэд

class="p1">Большое количество мирных профессий, хм. Самое то, чтобы близко подбираться к своей жертве. Снимаю шляпу перед его мастерством. Он столькому обучился только ради эффективного выполнения основной работы — заказных убийств. Плюс достаточно высокий показатель интеллекта. Для обывателей он колеблется в диапазоне 5–10 единиц, у образованных крестьян — 15–20.

Собственно, весь балаган с попойкой я устроил только, чтобы невзначай бросить реплику про этого Клавио, и Шеин тут же проглотил наживку. Скажи я ему про шпика в лоб, да на трезвую голову, он бы не поверил, а так я всё сделал как бы между прочим и не прогадал.

Смольницкий, как глава союза трёх баронств, хотел держать за яйца своих союзничков, чтобы в случае чего устранить их. Шеин — жуткий гордец, унизительное положение его рода давало мне широкое поле для манипуляций, и «совместное» разоблачение убийцы позволит лучше с ним сблизиться. Только вот я просчитался в одном — размокшие от алкоголя мозги барона всё испортили.

— Да как ты посмел, тварь⁈ — заорал он, когда Клавио встретил нас на веранде с прохладной бутылкой рейнского.

Я сам не успел заметить, как на руке Шеина оказалась перчатка-линза, и ноги слуги приморозило к полу.

— Евгений Кириллович? — непонимающе и со страхом в глазах пролепетал Клавио.

Если бы я не знал про его опыт работы актёром, то поверил бы, а вот барону уже было плевать.

— Предатель, крыса! Пригрел, называется, змею. Что молчишь?

— Я не понимать, — переходя на акцент, запричитал слуга.

— Хорошо работается на двух хозяев? Отошлю твою башку Смольницкому, посмотрим, что он на это скажет.

Клавио, или тот, кто скрывался под этим именем, принял решение молниеносно. Его руки в белых перчатках всполохнули синим свечением. Бутылка полетела в лоб разгневанному Евгению Кирилловичу, а сам убийца, сгруппировавшись, сделал кувырок. Послышался хруст льда.

Затем из правой ладони раскрытого шпиона в Шеина полетели искусственные чëрные ножи. Покачивавшийся барон каким-то чудом уклонился от большей их части, но три всë же попали в цель: два в грудь и один полоснул мышцы шеи. Сразу же полилась кровь.

К показателям Клавио добавилось скромное Боевой маг (Е). Убийца умело маскировал перчатки-линзы под обычную форму слуги. Теперь он мог колдовать, что не есть хорошо.

Мне тоже досталось — рой непонятных игл вырвался из его левой руки и грозил исполосовать меня. Эти снаряды хоть и маленькие, но чертовски острые. Я по диагонали махнул своим багровым плащом в самый последний момент. Ткань приняла на себя удар и погасила скорость.

Мы сейчас были глубоко на территории поместья, неподалëку оборудованная для празднеств беседка, а позади отползал в сторону хрипевший барон. Помощи ждать неоткуда — вся стража охраняла периметр.

Две артефактные перчатки позволяли справиться с любым мечником при умелом использовании. А Клавио, надо признать, хорошо разучил свои заклинания стихии земли. Его ранг низок, но многочисленные повторения отточили простенькие техники.

Он считал, что уже победил нас, ведь мог параллельно атаковать сразу двумя руками. Сила наëмного убийцы во внезапности, в мощном первом ударе. Если он не оказался последним, то это плохой убийца.

Бойцы, привыкшие работать в этой парадигме, знают цену каждому своему движению, но у них крайне слабо развито одно качество, которое сводит на нет весь их убийственный арсенал.

«У них нет стойкости».

Моë оружие всегда при мне. Я ж не дурак сдавать его, когда обнаружил душегуба? Защита плащом преследовала всего одну цель — дать драгоценные секунды, чтобы достать магический клинок. Теперь он в моих руках, и заклинания Клавио натыкались о невидимую стену. Они таранили пространство, коротко вспыхивали и гасли.

Перехватив инициативу, я побежал на своего врага. Тот быстро сообразил, что магия против меня бессильна, и достал из штанин припрятанную металлическую палку длинной не более половины локтя. На удивление она быстро разъехалась в стороны, увеличиваясь в размерах, и приняла на себя мой удар.

Ассасин сделал шаг назад, прокрутил своё оружие, чтобы его кончик смотрел на меня. Что-то щёлкнуло, и теперь палка стала копьём с промасленным острым наконечником.

«Вероятно отравленным», — мелькнуло в голове.

Оружие у противника специфическое, таким долго не повоюешь, погнётся или переломится, а вот если получится хотя бы краешком кольнуть, то победа обеспечена. Эта мысль сдерживала меня от опрометчивой и непродуманной атаки, потому я не рвался вперёд. Сейчас время играло на меня. Позади уже орал Евгений Кириллович.

— Стража! Стража на помощь!!!

Клавио напал первым. Лёгкое как пёрышко копьё устремилось мне в лицо. Тренировки с Нобу окупились — я среагировал на внезапную атаку коротким движением меча и нанёс контрудар. Убийца сблокировал его. Он старался делать это грамотно, чтобы металлическое древко прослужило дольше — отбивал под углом и получался скользящий блок.

Все эти хитрости сыпались одна за другой, мне же ничего придумывать не надо было. Я вправе разорвать этого гада на куски и сделаю это. Защитные заклинания убийца, конечно же, не разучивал, какой смысл? Если ты провалил задание на месте, то ты мёртв.

Клавио часто уходил от смерти, потому знал цену жизни. Он отчаянно пытался сопротивляться. Моего мастерства мечника ранга «С» хватит, чтобы его сдерживать на месте до прихода подмоги. Мы оба это понимали.

Убийца улучил момент и кинул копьё в приставшего на колено барона. Евгений Кириллович затыкал кровоточащую в шее рану рукой и не успел среагировать — отравленное оружие пробило ему бедро и вышло с другой стороны. Аристократ взвыл от боли.

— Ха, — улыбнулся Клавио и приложил две перчатки к вискам.

Голову шпиона разорвало на куски от парного заклинания. Труп, завалившись назад, упал в траву. Свою миссию наёмник считал выполненной и ушёл, как говорится, на пике славы. Я был так шокирован подобным решением, что не сразу вспомнил про Шеина.

— Чёрт! — вложив меч в ножны, я бегом добрался до умирающего барона, у него изо рта уже пошла пена.

Я достал из-за пояса продолговатую фигурку-шкатулку и присел рядом с израненным дворянином. Морщась, убрал пену с его рта и, запрокинув ему голову назад, с трудом раздвинул челюсти. Порошок стяженя посыпался внутрь. Я не мелочился — нужно было вылечить отравление.

Пока действовало лекарство, я вытащил из раны металлическое копьё, а также смолянистые ножи из его груди. Они были ужасно острыми, но в то же время хрупкими. Одежду пробьют, но вот грубую кожу — нет. Интересная поделка.

У каждого мага-обывателя была склонность к одной или нескольким стихиям, на них он